Когда в Отделе по раскрытию убийств услышат об этом, то сразу же пришлют своих людей.
— Подождите минуту, — попросил полицейский.
Он поднял окно машины, чтобы остальные не могли слышать, что он говорит, и связался с Управлением.
Через несколько минут он опустил окно и обратился к присутствующим:
— Они сейчас пришлют охрану.
Судья Осборн оторвал глаза от документов, которые читал, и объявил:
— Слушается дело по обвинению Марлин Марлоу.
— Обвинение готово, — заявил Джеймс Гановер.
Мейсон встал.
— Ваша Честь, обвиняемая находится в зале суда. Она поставлена в известность о своих правах, и мы готовы к предварительному слушанию. Ей предъявляется обвинение в тяжком убийстве первой степени. Я являюсь адвокатом мисс Марлоу.
Заместитель окружного прокурора Гановер сказал:
— Я могу приступить к представлению доказательств. Позовите доктора Томаса К.Хиллера.
Доктор Хиллер принял присягу, монотонно рассказал о своей квалификации, которая позволяет ему выступать в качестве свидетеля-эксперта по медицинским вопросам. Он заявил, что его вызвали в квартиру Розы Килинг и там он приблизительно определил время смерти полдень того дня, когда он прибыл на место преступления, может, на полчаса раньше. В дальнейшем он произвел вскрытие трупа. По голове был нанесен удар достаточной силы, чтобы покойная потеряла сознание. Очевидно, что пока она находилась без сознания, ей в спину воткнули нож с шириной лезвия дюйм и две десятых и толщиной в две десятых дюйма. О длине ножа он, конечно, с уверенностью судить не может, но оно вошло в тело примерно на семь дюймов.
Доктор Хиллер считал, что смерть наступила практически мгновенно от ножевого ранения, но обратил внимания Суда на то, что, по его мнению, ножевое ранение было нанесено после того, как покойная упала на пол и лежала неподвижно в том положении, в котором нашли труп.
Имело место обильное кровотечение. Нож воткнули в спину, ближе к одному из боков. Осмотр ногтей при помощи микроскопа, а также другие тесты показали, что покойная принимала ванну незадолго перед тем, как было нанесено смертельное ранение.
— Вы можете начинать перекрестный допрос, — свирепо рявкнул Гановер.
— У меня нет вопросов, — заявил Мейсон.
Для дачи свидетельских показаний пригласили лейтенанта Трэгга.
Он назвал свою официальную должность и рассказал о том, как его вызвали в квартиру Розы Килинг в день убийства.
Трэгга попросили прокомментировать состояние комнат, в каком он нашел их по прибытии. Трэгг заявил, что когда он появился в квартире, в ней находился Перри Мейсон, его секретарша Делла Стрит и тело убитой.
Далее Трэгг дал описание комнат, время от времени ссылаясь на фотографии, которые ему показывали. Эти снимки, сделанные полицейским фотографом, были приобщены к делу в качестве доказательств.
Затем Гановер перешел к орудию убийства.
— Пожалуйста, опишите, как вы его искали.
— Я осмотрел всю квартиру в поисках орудия убийства, но не смог его там найти.
— Теперь мне хотелось бы спросить вас, — продолжал Гановер, обнаружили ли вы автомобиль, принадлежащий обвиняемой?
— Да.
— Где он находился?
— В коммунальном гараже.
— И вы знаете, кто там оставил машину?
— Только то, что мне сообщили.
— Конечно, вы не можете свидетельствовать об этом. А хозяин гаража в суде? Тот, кто предоставил вам информацию?
— Да, сэр.
Гановер триумфально ухмыльнулся.
— Нет необходимости вызывать его, — сказал Мейсон. — Я заявляю, что отогнал машину своего клиента в коммунальный гараж и оставил ее там, когда мисс Марлоу отправилась в частную лечебницу после освобождения в соответствии с Хабэас Корпус.
— Прекрасно. Так мы сэкономим время. Спасибо, — поблагодарил Гановер.
Заместитель окружного прокурора подошел к месту для дачи свидетельских показаний, открыл небольшую сумку и достал оттуда коробочку.
Из нее он вынул нож, покрытый пятнами сухой крови.
— Лейтенант Трэгг, я хотел бы спросить вас, не видели ли вы когда-нибудь раньше этот нож?
— Да, видел. Я могу идентифицировать его, потому что на ручке нацарапаны мои инициалы. Я нашел этот нож под ковриком в багажнике автомобиля обвиняемой. Когда я его обнаружил, он был в точно таком же состоянии, что и сейчас, только к настоящему времени пятна засохшей крови подвергли химическому анализу в полицейской лаборатории, поэтому их вид несколько изменен. Нож в целом выглядит немного по-другому, потому что и ручку, и лезвие покрывали специальным составом, чтобы снять отпечатки пальцев.
— Были ли обнаружены чьи-либо отпечатки пальцев?
— Нет, сэр. Ручку очень тщательно вытерли, так что она оказалась абсолютно чистой.
— Это вывод свидетеля, — выразил протест Мейсон.
Лейтенант Трэгг улыбнулся и сказал:
— Я изменю свою фразу. На ручке не было никаких отпечатков пальцев, вообще никаких, даже самых слабых пятен. А, как человек с большим опытом работы по уголовным делам, — с видом победителя добавил Трэгг, — и давно занимающийся дактилоскопированием, я с уверенностью могу заявить, что подобное могло произойти только в том случае, если ручку тщательно вытерли.
— Собираетесь ли вы приобщить этот нож к делу, как одно из доказательств? — обратился Мейсон к Гановеру.
— Да, — ответил заместитель окружного прокурора.
— При сложившихся обстоятельствах, — заявил Мейсон, — у меня нет никаких возражений. Пусть он будет приобщен, как доказательство.
Судья Осборн был искренне удивлен.
— Конечно, — заметил он, — еще не сделана попытка доказать, что это и есть орудие убийства. Хотя очевидно, что покойная погибла от ножевого ранения, и что размеры этого ножа примерно совпадают с размерами раны, других доказательств не представлено.
— Ваша Честь, — снова заговорил Гановер, — у меня есть и другие доказательства.
— Заместитель окружного прокурора желает, чтобы этот нож был признан одним из доказательств, — сказал Мейсон. — Его идентифицировали, как нож, обнаруженный в автомобиле обвиняемой, и у меня нет возражений, чтобы он был приобщен к делу в качестве доказательства.
— Как орудие убийства? — спросил Гановер.
Мейсон холодно улыбнулся.
— У меня нет возражений, чтобы он был приобщен к делу в качестве доказательства, как нож, найденный в багажнике автомобиля обвиняемой.
— Прекрасно, — резким тоном ответил Гановер. — Пусть он будет приобщен на этих основаниях, а мы покажем связь в дальнейшем.
Судья Осборн поджал губы, словно размышляя, высказывать свое мнение или нет, и, наконец, заявил:
— Хорошо, нож приобщается к делу в качестве доказательства. Секретарь зарегистрирует его под соответствующим номером. Продолжайте, господа.
— Ваша Честь, — обратился Гановер к судье, — мне бы хотелось на какое-то время попросить лейтенанта Трэгга освободить место для дачи показаний и пригласить другого свидетеля, а потом вновь позвать лейтенанта.
— Не возражаю, — сказал Мейсон.
Трэгг встал.
— Сержант Холкомб, — пригласил Гановер.
Сержант Холкомб принял присягу, назвал полное имя, возраст, адрес, род занятий, а затем удобно устроился в свидетельском кресле.
— Вы знакомы с обвиняемой Марлин Марлоу? — спросил Гановер.
— Да.
— Вы говорили с ней об ее взаимоотношениях с Розой Килинг? Это предварительной вопрос, сержант. Просто ответьте "да" или "нет".
— Да.
— Когда?
— Семнадцатого числа этого месяца.
— В тот день, когда труп Розы Килинг был обнаружен в ее квартире?
— Да.
— Где происходил ваш разговор с обвиняемой?
— В Отделе по раскрытию убийств полицейского Управления.
— Сделала ли в то время обвиняемая Марлин Марлоу какие-либо заявления касательно своего пребывания в квартире Розы Килинг?
— Да.
— Что она сказала?
— Секундочку, — прервал Мейсон. — Не сделано должного предварительного обоснования. Свидетель не указал, было ли заявление обвиняемой добровольным или оно получено под давлением.
— Ваша Честь, в таком обосновании нет необходимости, — возразил Гановер. — Нам требуется только факт признания. А признание в чем-либо, противоречащем интересам, не обязательно должно даваться добровольно. Это установленное правило.
— Тем не менее, — продолжал Мейсон, — я считаю, что то, что мой уважаемый коллега называет признанием, затрагивает права подзащитной, так что я требую вначале выяснить, было ли признание добровольным. Ваша Честь, могу ли я задать несколько вопросов сержанту Холкомбу на этой стадии?
— Да, — разрешил судья Осборн.
— Когда обвиняемая сделала это заявление, присутствовало несколько полицейских? — спросил Мейсон сержанта Холкомба.
