Я вспомнил фото Любовича, сидящего за карточным столом со знаменитым гангстером.
- Кстати, Цион Дахан... Вам это что-то говорит?
- Безусловно... Он начинал карьеру как вожак банды Кирьят-Ювель. Потом пытался установить власть над криминальным миром Иерусалима... Король преступного мира восьмидесятых. Легендарная личность.
- Он жив?
- Погиб в автокатастрофе, но перед этим вернулся к религии ... Почему вы спросили о нем?
- Любович был с ним знаком...
Леа пожала плечами: преступники легко сходятся...
- Известен тем, что боролся за рынок наркотиков. Несколько раз его пытались убить, даже в тюрьме. Но он только лишился глаза. Вместо него погибла его первая жена, француженка...
Это были частности, которые, имели отношение к Любовичу, но ничем не могли мне помочь. У меня больше не было нерешенных вопросов в Израиле, осталось лишь покончить с формальностями.
Леа включила лазерный принтер. Пока он работал, Леа достала из стола узкую форменную полоску бумаги.
- Шломи оставил счет за работу... Он немного больше обычного, но, по-моему, на этот раз мальчик заслужил свои деньги...
Принтер выбросил последнюю страницу, застыл.
- Справка готова...
Леа сколола листы степлером, передала мне сколку.
У центрального супермаркета "Машбир" и соседней автобусной остановке было по-прежнему многолюдно. Узкая центральная Кинг Джордж, она же улица Короля Георга Четвертого, напоминала в этом месте стремительный ручей в половодье - вниз, к торговой Яффо, непрерываемым потоком неслись машины.
Я позвонил в аэропорт имени Бен Гуриона. Рейсы "Эль-Аль" шли в соответствии с расписанием. Вечером я мог быть уже в Химках.
Я не наблюдал за тем, что происходит за моей спиной, хотя именно здесь можно было ожидать интерес к себе со стороны все тех же служб, которые вели наблюднение за мной в Москве.
Израильские частные детективы, коллеги Шломи, были всегда готовы принять заказ на скрытое сопровождение. В маленьких сыскных бюро обычно не было разведчиков, но, получив заказ, они по наработанным связям в считанные минуты обепечивают себя сборной высокопрофессиональной командой...
Я перешел на другую сторону улицы, остановился, проглядывая толпу.
Свободная от транспорта Бен-Иегуда по обыкновению была заполнена туристами, молодежью. Откуда-то со стороны переулка проскочила на мотоциклах летучая группа израильской полиции - пара крепких молчаливых парней в черных кожаных куртках и шлемах. У маленьких уютных кафе, вперемежку с сувенирными лавками и цветочными магазинами, как дань последним событиям, повсюду дежурили секьюрити, проверяли одежду и сумки клиентов. При мне такого не было...
Мой выбор пал на маленькое кафе за углом, где раньше я не раз вел переговоры с Леа и ее частным детективом. Хозяин кафе за стойкой худощавый поджарый израильтянин в кипе на лысом высоком черепе - похоже, узнал меня. Мы поздоровались...
В зеркале, простиравшемся вдоль стены, за его спиной отразилась часть улицы позади меня. Американская семья с двумя ангелоподобными херувимчиками, нищий, несколько израильских школьниц. Еще люди. Один из прохожих - высокий, молодой - невзначай находу повернул голову...
Белобрысое узкое лицо, рыжеватые ресницы маленькие глаза...
Я мгновенно узнал его.
" Вымазанный грязью моря, собеседник Любовича с фотографии из альбома!.. Лисенок! Что это? Случайность?! А, может, боец невидимого фронта из Службы Безопасности Фонда?!".
Моя попытка броситься следом, чтобы проверить, останется ли он неподалеку или уйде, не удалась...
В ту же секунду Бен-Иегуду и весь квартал потряс сильнейший удар. Тут, на Ближнем Востоке, действовало немало факторов, которые невозможно заранее предвидеть...
Хозяин кафе и я одновременно подняли друг на друга глаза.
"Терракт!"
Я выскочил наружу.
Рыжего уже не было...
Боинг
Снова ровно гудел "Боинг".
Моя юная соседка - миниатюрная, розовенькая с мелкими правильными чертами лица - не отрываясь, читала книгу. По формату и красочной пестрой обложке я узнал продукцию все того же издательства "Тамплиеры", специализирующегося на крутых детективах.
Название я не рассмотрел. В центре обложки был впечатан портрет молодой женщины - сдвинутые брови выдвинутый подбородок, зоркий прищур. Главная героиня словно сошла с фотографии охранниц СС в женском лагере Берген-Бельзен... А, может, напротив? И художник использовал портрет Миссис Кейт Уорн из команды Пинкертона, первой женщины профессионального частного детектива в Америке, а, может, и во всем мире?
Я пожалел, что со мной нет никакого чтива, чтобы уйти в него с головой, хотя бы одного детектива из тех, которые постоянно возил с собой...
Мысленно я все еще был там, на Бен Иегуда, а навстречу мне от Центра, с улицы Короля Георга Четвертого, уже бежали люди. По воздуху следом оттуда плыли темноватые недобрые хлопья и гарь, я почувствовал запах пороха, как на стрельбах...
Где-то близко лилась кровь и кричали пострадавшие...
Я бросился туда, но пробиться не удалось.
Возникшие неизвестно откуда солдаты пограничной службы "темнозеленые береты" - уже выстроили оцепление и двигались навстречу вдоль улицы. Несколько солдат бежали впереди цепочки, заглядывая в окрестные лавки и магазинчики. Они разыскивали террористов-соучастников. Еще десятки добровольцев в форменных полицейских лифчиках уже перекрывали ближайшие перекрестки. У израильтян был богатый опыт реагирования по горячим следам в террактах тут погибало в год до пятиста человек и еще свыше двух тысяч становились пострадавшими...
Полиции было не до меня, но все-таки мне благоразумнее было не особо светиться, если я не хотел загреметь в следственный изолятор на Русском Подворьи по подозрению в незаконном " собирании сведений о частной жизни лица, составляющих его личную или семейную тайну, из корыстной или иной личной заинтересованности..."
Мною было выполнено в Иерусалиме все, что я наметил, и можно было возвращаться...
Я обогнул квартал и снова вышел к зданию центрального супермаркета "Машбир". Дальше уже никого не пускали, там тоже стояли полицейские с волонтерами...
Работали светофоры, но городской транспорт уже тормознули на дальних подступах к Центру.
Три религиозных еврея - двое взрослых и подросток - на пустом перекрестке, все в черном, в широких хасидских шляпах на затылках и средневековых кафтанах - дисциплинировано ждали, не решаясь идти на красный свет.
Окрестные улочки были безлюдны...
К месту взрыва пропускали только "скорые", они мгновенно загружались раненными в металлических носилках, которые при необходимости немедленно поднимались, превращаясь в больничные каталки на колесиках.
В воздухе стояла непрекращающаяся трель сирен десятков маневрирующих амбулансов, повсюду на кабинах мелькали сигнальные круговерти огней. Непонятного назначения агрегат где-то поблизости издавал надрывные звуки, напоминавшие кваканье...
Вокруг все что-то громко говорили, размахивали руками . Бородатый оператор телевидения крупным планом снимал лицо мужчины на тротуаре. Тот что-то рассказывал , обоими пальцами прикрывал глаза; по щекам у него, текли слезы. Девушка-солдатка с пудовым рюкзаком и автоматом утешала какую-то женщину...
Таким мне на этот раз и запомнился Иерусалим...
Неожиданно откуда-то из двора вынырнула новенькая "субара", попыталась свернуть на забитую амбулансами и спецтранспортом Кинг Джордж. Женщина за рулем куда-то спешила и ей не было дела до взрыва, до пробки на дороге. Полицейские, естественно, ее тут же завернули, в ответ на что она несколько раз громко крикнула им " балаган!" И один из блюстителей порядка, широким жестом указав на проносящиеся мимо скорые, тоже что-то громко и выразительно ей прокричал, что я, не зная иврита, немедленно перевел:
- А это все, что ты сейчас видишь, это - не балаган, по твоему?! ..
Стюардессы разнесли по салону питье и газеты. Мне достался "Джерузалим пост" на английском и наши "Известия"...
Я открыл, было, их, но понял, что не смогу сосредоточиться, отложил газету.
На экране телевизора в центре салона маленький домашний мальчик заворачивал огромного, как теленок, белого в темных "яблоках" пса, упершись обеими руками ему в холку...
Я достал справку израильского частного детектива - мне хотелось удостовериться в том, что она не пропала в суматохе, и несколько минут листал.
Затем привычно заглянул в конец: сто тысяч долларов, переведенные месяц назад по указанию Хробыстова через фиктивную фирму "Меридор", получил Калиншевский...
Шломи удалось заглянуть в закрытые счета российскиих фирм...
Но моя цель была проста и определенна - мой заказчик. Я должен знать, что предприму в ответ, если попытка шантажировать генерала Арзамасцева моими видиозаписями станет реальной. С какой стороны ждать удар? Кто эти люди, следившие за мной из "вольво"?! И только!
