– Спокойно, все будет, – сказала Марина, все больше жалея, что у нее нет дочери, которая вот так вот дергала бы ее за рукав.
– А что ты хочешь у Пластининой? – спросила Лариса Зою.
– Пальто с надписью на спине, – тут же залилась соловьем Зоя.
– А я вот хочу духи, – продолжила Лариса.
Они зашли в Л’Этуаль.
– Можно мне вот это? – спросила Зоя, тыча под нос Марине желтую, в золотистых точечках, упаковку духов «Дольче Вита» от Диора.
– Все можно, – сказала Марина. – Здесь можно абсолютно все.
Девочки раскрыли рты.
– Все, что поместится в корзину, – уточнила Марина. – Выбирайте.
И потом несколько секунд она наслаждалась их ошалелыми лицами.
– Я угадала вашу мечту? – спросила она девочек.
Они закивали так, что, казалось, их юные хорошенькие головы сейчас оторвутся.
– Все бухаешь? – спросила Марина Игоря.
Нос у него стал совершенно сизым, обувь – грязной.
– Не можешь остановиться?
– Я рад, что знаю, кто это сделал, – ответил Игорь, – я рад, что с меня сняли все подозрения. Я рад, что это не Дима. Но радости почувствовать не могу. Я просто так рад… формально.
Он хлебнул водки.
– Хочешь, устрою тебя в наркологическую клинику? – спросила Марина.
– Нет, – покачал головой Игорь. – Не хочу.
– Не надо так, – сказала Марина, – ты же звукорежиссер, суперпрофессионал… мастерство не пропьешь.
– Я уволился, – сказал Игорь. – Это выходное пособие, – уточнил он, показывая на водку.
– Ты любил ее? – спросила Марина.
– Ну да, – просто сказал Игорь, – а ты сомневалась? Я даже готов был ей этого Диму вашего простить.
Он хлебнул еще водки.
– Я могу купить тебе радиостанцию, – сказала Марина.
– У тебя недостаточно денег, – хмыкнул Игорь, отставляя в сторону стакан. – И чем, скажи, я буду отдавать?
– Наших с мужем объединенных капиталов вполне хватит, – ответила Марина. – Соглашайся.
Марина увидела, как у него задрожали руки.
– Давай так. Ты будешь владелицей, а я – просто директором, – сказал он. – А если пойдет, я постепенно выкуплю у тебя дело.
Он протрезвел в одну секунду.
– Я угадала твою мечту? – спросила Марина, подмигивая ему.
– Да, – кивнул он.
Лена сидела на кухне и пила чай.
– Будешь? – спросила она сестру.
– Не могу уже, – ответила Марина, – не лезет в меня ни чай, ни кофе, ни булки. Расскажи мне, как там у вас, в школе?
– Тебе правда интересно? – спросила Лена.
– Не то слово, – ответила Марина. – Мне ужасно интересно, какие там у тебя коллеги, как у вас проходят педсоветы, и почему у Иванова опять двойка по математике.
– Издеваешься? – спросила Лена.
Она сменила прическу. Теперь на затылке у нее был старомодный пучок.
– Ни разу, – сказала Марина, – я счастлива, что ты работаешь учителем. Меня всегда восхищали педагоги, врачи «Скорой помощи», пожарные… Люди, которые за маленькие деньги делают огромную и важную работу для общества, учат, лечат, спасают.
– Это все так странно, – сказала Лена, – я всегда думала, что тебя только деньги интересуют. Что ты оцениваешь людей только по финансовым достижениям. Что мне тоже нужно… нужно…
– Стать богатой, чтобы заслужить уважение и восхищение семьи?
– Ну да. А я не могла. Мечтала работать в школе, но не признавалась. Родители все время ставили мне тебя в пример. А мне хотелось возиться с малышами, строить с ними башни из кубиков, писать палочки и учить буквы. Но что бы мне сказали, если бы я призналась? Хорошо, хоть сейчас могу это сказать. И наконец-то занимаюсь тем, чем всегда хотела.
Марина встала и поцеловала сестру.
– Я не понимала, – сказала она, – прости. Здесь есть и моя вина. Не все достижения в жизни меряются по схеме – быстрее, выше, сильнее, богаче. Абсолютно не все.
– Спасибо.
– Сейчас твоя мечта осуществилась?
– Да, – кивнула Лена. – Наконец-то.
– Не надо, Настя, я сам сделаю кофе, – сказал Евгений, подставляя под кофеварку чашку и помахав рукой секретарше. – У нас еще вчерашний торт в холодильнике есть. У Анастасии был день рождения.
Секретарша стояла по стойке «смирно». Марина скользнула по ее фигуре.
– Вольно, – засмеялась Марина, – что там твой молодой человек?
– Бегает по собеседованиям, работу ищет, – сказала Настя.
– Ты беременна? – спросила Марина.
На лице секретарши проступила бледность.
– Не бойся, я тебя не уволю, – сказала Марина, – и пусть твой молодой человек зайдет завтра к Евгению, думаю, для него тоже найдется работа.
На глазах у Насти проступили слезы. Она плюхнулась на стул и схватила салфетку. Из носа у нее предательски потекло.
– Спасибо, – сдавленно сказала она.
Олег Олегович смотрел на Марину с восхищением.
– Кстати, я хочу сказать, что Евгений теперь мой партнер, ему отныне принадлежит часть компании. Так что по всем стратегическим, тактическим и иным вопросам можете обращаться к нему – так же, как и раньше, пока меня не было. Вы все огромные молодцы, – продолжила она, – я вами горжусь. В мое отсутствие вы все проявили себя с самой лучшей стороны.
Марина обвела взглядом коллектив. На лицах расцветали довольные улыбки.
Голубой «Альфа-Ромео» под серым небом выглядел самолетом.
– Сто пятьдесят девятая модель, – сказал Дима. – Тебе пойдет. А то ездишь на танке.
Марина юркнула за руль. Ручная коробка передач, кожаные сиденья, все удобное и уютное.
Дима плюхнулся рядом. Они столкнулись плечами.
– Заводи, – сказал Дима.
Машина вырулила на шоссе, Марина утопила педаль газа в пол.
– Красота, – сказала она.
Секунду спустя она уже сворачивала к обочине. Марина распахнула дверцу, и ее вывернуло прямо на дорожное полотно.
– Укачало? – спросил Дима, давая ей бутылку с водой. – Что ж такое?
– Спасибо, – сказала Марина, жадно глотая из бутылки холодную воду, – и соленого огурца мне.
– Ты беременна? – спросил Дима.
– А ты думал? – ответила Марина. – Ты даже не представляешь, как мне плохо. Только не говори, что не знал, от чего появляются дети.
Ее снова стошнило. Дима откинулся на сиденье и закрыл глаза.
– Ты даже не представляешь, как мне хорошо, – сказал он.
– А ты не представляешь, как мне плохо.
– Да, не представляю, – сказал он, – я эгоист.
Он наклонился и поцеловал Марину в живот.
– Я хотел этого, – сказал он, – но думал, что я сумасшедший. Что я слишком многого хочу. У меня деньги, у меня бизнес, у меня дом, у меня любимая жена. Я даже боялся еще чего-то хотеть.
– Вот, ты знаешь, – сказала Марина, – я была замужем за Виталиком. Я думала, что я люблю его, а он любит меня. Но рожать от него не хотела. И не понимала почему. Думала, просто не хочу детей. Что у меня нет времени. Что я вообще не создана для материнства. Но сейчас понимаю, что где-то совсем глубоко в душе я знала, что это не мой мужчина, что мне врут. Разум не знал, а тело – знало.
Дима высморкался.
– Я рад, – сказал он. – Что ты со мной… настолько.
Марина чувствовала, что в душе поднимается нечто большое и теплое, как будто всходит солнце.
– Садись на пассажирское сиденье, – сказал Дима, – поедем домой.
– Только сначала заедем огурцов купим, – сказала Марина. – И икры красной.
– Все, что ты хочешь. Возьмем в супермаркете самую большую тележку.
– Зачем, – спросила Марина, – нам самая большая тележка, если нужны только огурцы и икра?
– Потому что ты опять купишь весь магазин. Будто бы я не знаю, – сказал Дима. – А соленых огурцов мы вообще купим бочку.
Он развернулся на шоссе.
– У меня была мечта, – сказал он.
– Ты знаешь, – сказала Марина, глядя на него большими красивыми глазами, – у меня тоже была мечта.
– Такая же, как у меня?
– Да. Вот классно, правда?
Над лесом висело красивое золотистое солнце. Снег таял. Зима окончательно отступила.
