– Чегой-то ты сейчас сказала, доча? – Дед изобразил на лице полное непонимание, а когда я в недоумении перевела на него взгляд, хитро улыбнулся: – Вот, примерно так и судья отреагирует. Смекаешь, к чему я клоню?
– Давно поняла. Ну, и что делать теперь будем? – вздохнула я. – Как из всей этой истории вас выпутывать?
– А ты не переживай, доча. Ты ж им все объяснишь, они поймут. А бугая этого за решетку. Там он до меня не доберется, – предложил дед. – Только денег я ему не отдам. Зря, что ли, столько переживаний перенес? Как думаешь, полицаи деньги стребуют? Как улику?
– Возможно, – честно призналась я. – Да вы не расстраивайтесь. Я уверена, Петр Аркадьевич вам все компенсирует. Только уж вы его не выдавайте. А то в суде ляпнете, так еще в подкупе обвинение получит.
– Что ты, доча. Я теперь ни слова про деньги не пророню, – замахал руками дед. – А с бугаем-то как быть? Надо ж его отыскать. А как отыщешь? Город-то огромный.
– Думаю, мне это труда не составит, – сделав уже выводы, произнесла я и предложила: – А хотите, я вам его внешность опишу?
– Сама? Без моей подсказки? Это как же? – удивился дед.
– А вот так. Сдается мне, мы с вашим бугаем знакомы, – усмехнулась я и выдала полный портрет того, кто сутки назад обратился к деду с необычной просьбой. Когда я закончила, дед только затылок почесал.
– Ну, ты сильна, доча. Точка в точку описание дала. Видно, и вправду с бугаем на короткой ноге.
– Даже не представляете, на какой короткой, – пошутила я.
После этого я провела с дедом профилактическую беседу, снабдила его подробными инструкциями, как действовать в том или ином непредвиденном случае, и велела ждать моего звонка. Ну, а если не повезет, то повестки в суд.
Я сидела в кабинете Славки Бузова. Напротив меня восседал верхом на стуле Вдовин. Петр Аркадьевич вот уже десять минут на чем свет стоит клял людское вероломство, я же терпеливо слушала. Получить аудиенцию с Вдовиным в сложившихся обстоятельствах было нелегко. Если бы не моя настойчивость и доброе расположение Бузова, в совокупности с заверениями о том, что непременно поделюсь с ним триумфом и одним «висяком» в отделе точно станет меньше, мне ни за что не удалось бы переговорить с клиентом. Мне повезло вдвойне, так как в этот день Славкино начальство в полном составе было вызвано на ковер к вышестоящим чинам, а у самого Славки была запланирована беседа с Вдовиным. Я же не преминула воспользоваться ситуацией и напросилась «помочь с допросом». Славка покочевряжился для вида, а потом согласился.
И вот, вместо того чтобы выяснять вопросы, которые помогли бы мне подвести расследование к логическому завершению, Вдовин размахивал руками и, в своей привычной манере, возмущенно восклицал:
– Нет, ну вы слышали когда-нибудь о чем-то подобном? И что только она себе думала! Ведь это ж надо было! А все ради чего?
Устав ждать, пока схлынет шквал эмоций, вызванный сообщением о причастности Светланы к истории с записками, я прервала поток бессвязных восклицаний и попыталась перевести разговор в более продуктивное русло.
– Петр Аркадьевич, через десять, максимум пятнадцать минут вернется старший лейтенант, и мне придется уйти. Он и так рискует, так давайте не будем осложнять его и без того нелегкую жизнь, – как можно более твердо произнесла я и, не дожидаясь реакции Вдовина, приступила к запланированной беседе: – Что вы скажете на мое предложение?
Вдовин тряхнул головой, стараясь избавиться от мыслей о Светлане и сосредоточиться на моем вопросе. Ранее я изложила ему план разоблачения и поимки преступников, виновных в угоне машины, гибели девушки и заключении самого Петра Аркадьевича под стражу. И теперь ждала ответа.
– Не знаю, что и сказать, – проговорил он, наконец. – Мне кажется, нужно просто сдать негодяя полиции. Это он должен сидеть сейчас в этом кабинете, а не я. Разве нет?
– У нас на него ничего нет. Ни одного доказательства, кроме слов старенького дедка, – возразила я. – Но даже если бы доказательств было море, все равно нельзя отдавать его в руки полиции сейчас. Поймите, я уверена, что действовал он не один. У него наверняка есть сообщники. Фактические убийцы девушки. И они должны быть пойманы и наказаны.
– Пусть полиция этим занимается, – не желал сдаваться Вдовин. – Вы все им расскажете. Вот, хотя бы вашему знакомому лейтенанту. Пусть они как следует потрясут его и вытрясут правду. И доказательства пусть они ищут. А заодно и имена сообщников выясняют.
– А если он ничего не скажет? Если будет упорствовать? Если придумает какую-то свою версию произошедшего? – настаивала я. – Тогда его подельники успеют сбежать из Тарасова. И уж в этом случае мы их точно не найдем.
– Да что он может придумать? Устроить очную ставку со стариком, которого он подкупил, и дело с концом, – кипятился Вдовин.
– И пусть виновники ДТП блаженствуют на свободе? Я почти уверена, что он не выдаст их добровольно. Он не просто так пошел на риск, показывая свое лицо дедку, пусть и замаскировав внешность усами, очками и прочей дребеденью. Он не мог не понимать, насколько это рискованно. И тем не менее решился на этот шаг. Почему?
– Почему? – повторил мой вопрос Вдовин.
– Да потому что на другой чаше весов лежало нечто, намного перевешивающее опасность быть разоблаченным! – уверенно произнесла я. – Я почти наверняка могу утверждать, что он решился на подобный шаг не от хорошей жизни и не по собственной воле явился к дедку. Мне просто нужно немного времени. Доверьтесь мне. От вас только и требуется, что еще сутки провести в следственном изоляторе.
– И всего-то? – возмутился Вдовин. – А вы, Татьяна, хоть раз проводили ночь в этом шикарном заведении? Молчите? Вот то-то и оно.
– Ну, хорошо. Раз вы категорически отказываетесь подыграть мне, я вынуждена действовать по вашим правилам. Сейчас вернется Бузов, я сообщу ему про показания дедка и Светланы, и вы будете свободны. Моя же миссия на этом заканчивается, – разочарованно заявила я, не надеясь изменить мнение клиента.
– Вы собираетесь рассказать про Свету? – Вдовин нахмурился, что-то соображая.
– Другого выхода нет, – заявила я. – Вы же хотите выйти отсюда как можно быстрее?
– Да, но… – Он замялся. – Быть может, возможно обойтись без этого? Все-таки Светлана мне не совсем чужой человек. Да и Дарья…
– Вы с ней так и не встретились? – догадалась я.
– Да как-то не сложилось. Все думал, решал. А потом здесь оказался, – признался Вдовин.
– Вы собираетесь общаться с девушкой? Хотите признать ее своей дочерью? – догадалась я.
– Ну, это еще не окончательное решение. Алла бузит, да и неизвестно, как сама Даша отнесется к такой перспективе. В любом случае начинать знакомство с девушкой с обвинений ее матери не самая хорошая идея, – заявил он.
– Значит, выбора у вас не осталось. Либо мы работаем по моему плану, либо про Светлану необходимо сообщить уже сейчас. – Я пристально смотрела на Вдовина, но он все никак не мог ни на что решиться, и мне пришлось вновь форсировать события. – Ну же, Петр Аркадьевич, решайтесь. Вам ведь и делать ничего не придется. Подумайте сами, это наш единственный шанс отвести от Светланы и от ее дочери справедливую кару. Если нам удастся заставить его открыть местопребывание сообщников, то до семьи Козыревых и до их глупой выходки никому дела не будет. Вы сможете забрать заявление о поджоге дома. Дарья, естественно, не станет сама себя обвинять в отравлении. Полиция получит угонщиков и сможет закрыть сразу два дела, а на остальное им будет наплевать. И все будут счастливы.
В этот момент в дверях появился Славка:
– Закругляйся, Татьяна. Времени в обрез, а у меня к Вдовину тоже вопросы имеются, – проходя на свое рабочее место, безапелляционным тоном заявил он.
– Мы как раз закончили, – заверила я и в последний раз вопросительно взглянула на своего клиента. – Ну, так что, я могу действовать?
Вдовин покосился на Бузова и коротко кивнул. Я поспешно вышла. Незачем глаза мозолить, еще передумает. Теперь, когда руки у меня были развязаны, я развила бурную деятельность. В первую очередь примчалась в офис Вдовина. Там царило нездоровое оживление, какое бывает только в отсутствие главного начальника. Естественно, все только и делали, что обсуждали арест Петра Аркадьевича. Я слонялась от группы к группе, прислушиваясь, какие предположения выдвигают подчиненные Вдовина, и время от времени вставляла одну и ту же реплику.
Как бы нехотя, под большим секретом, я признавалась в том, что у полиции появилась новая версия, подтверждение которой автоматически снимет с Петра Аркадьевича все обвинения. Подчиненные ахали, удивлялись, но ни на одного из них мои слова особого впечатления не производили. Никто не верил в то, что Вдовину посчастливится так быстро выкрутиться. Как-никак наезд со смертельным исходом, это вам не фрукты с лотка воровать. Тут одним штрафом не отделаешься.
