и, согласно его схеме, сегодня ночью должна умереть ещё одна жертва.
– Это кусочек краски, – подтвердила Шелли, откатываясь обратно. – Коронер сказал, что достал его из-под одного из ногтей девушки. Скорее всего, он от машины убийцы.
Зои оторвала своё внимание от материалов дела, и встала, направляясь к стенду.
– Тогда нужно составить новый профиль, – сказала она. – Мы ищем зелёный седан старой модели с номерами другого штата, управляемый мужчиной, который соответствует физическому описанию, которое мы сообщали ранее.
Лицо Шелли почти светилось от воодушевления.
– Мы сужаем круг поиска.
– И всё же, это по-прежнему иголка в стоге сена, – задумчиво сказала Зои, постукивая маркером по нижней губе. Чего же она здесь не видела? – Мы должны обновить ориентировки согласно новым данным.
– Уже приступаю! – Шелли выпрыгнула со стула и убежала прочь из комнаты, направляясь в кабинет шерифа и его команды.
Её рвение могло показаться раздражающим или отталкивающим, но не стоило забывать, что она всегда выполняла взятые на себя обязанности. Зои должна была признаться себе, что была счастлива иметь в своём распоряжении в этом деле ещё одну пару рук и глаз. В этом расследовании было слишком много деталей, слишком много недостающих элементов головоломки, чтобы справиться со всем этим в одиночку.
И тем не менее, им всё ещё не хватало вещественных доказательств. Установить модель машины – было только одним пунктом, и, честно говоря, они пока что не смогли сделать даже этого. По-прежнему оставались сотни, если не тысячи машин, подходящих под их описание. Проверить и отследить каждую по их базе данных было просто невозможно. К тому моменту, когда они закончили бы эту проверку, в каждом штате по всей стране была бы уже целая гора трупов.
Разве что, он ведь не был нацелен на общегосударственный масштаб своих злодеяний, так ведь? Он двигался по дуге – по кривой линии, рассчитать которую было под силу только Зои. Цифры не могли подвести её, не теперь, когда он была так близко к получению долгожданной зацепки. Ей просто нужно продолжать искать.
Зои посмотрела на фотографии с каждого места преступления, с которых на неё глядели стеклянными глазами женщины с перерезанными шеями. Ей были заметны все виды чисел, возникающих на этих снимках. Одна из жертв была одета в юбку длиной тридцать сантиметров, одежда другой почти доходила до земли. Размеры бюстгальтера соответствовали 75D, 90F и 70B. В чехол телефона одной из жертв было вложено 17 долларов, которые остались на месте. Всё это рассказывало ей многие факты о жертвах, но ничего не говорило об убийце.
Зои была уверена, что они не ошибались, касательно выбора жертв убийцей. Что для него важными были именно места действия и момент случая, а не сама личность жертвы. Ей нужно было прекратить смотреть на женщин, хоть это и было тяжело сделать, когда на снимке было изображено окровавленное тело, подсвеченное серым цветом при вспышке фотокамеры. Ей нужно было смотреть сквозь них, на само место. На развернувшуюся сцену.
Что она там видела?
Зои снова начала работать с фотографиями, сделанными на заправке. К сожалению, лишь на некоторых снимках, кроме самого тела, можно было увидеть что-то ещё. На заднем плане она могла уловить цены на бензин в отражении окон, три вида местных газет, которые были в продаже, также можно было подсчитать расстояние между местом, на котором лежала жертва, и входной дверью. Но ничто из этого не указывало даже на малейший след убийцы.
Что-то из её воспоминаний беспокоило Зои, и она нахмурилась, снова пролистывая фотографии. На единственном снимке было видно один голубой леденец. Но ведь это было не всё, правда? Там лежало больше конфет, гораздо больше. Она вспомнила разноцветные леденцы, разбросанные повсюду на месте преступления, когда она там была.
Зои встала и вышла в коридор, направляясь в маленькую комнату, где было расположено оборудование местного полицейского фотографа. Он сидел напротив компьютера с большим экраном модели Apple Macbook – самого современного элемента технического оснащения во всём здании, и подпрыгнул на месте, когда Зои толкнула дверь без стука.
– Я могу Вам чем-то помочь, мэм? – нервно спросил он.
– Место преступления на заправке, – сказала Зои, переходя сразу к делу. Ей не нравилось, когда другие люди откладывали суть вопроса, обрамляя её в пустые разговоры, к тому же, никому, похоже, это тоже не нравилось, и она не понимала, почему обычно именно так и происходило. – У Вас есть фотографии с изображением конфет, которые были разбросаны на заправке?
Фотограф встал, направился к шкафу, расположенному сбоку, и достал оттуда тонкую пластиковую папку. Он начал пролистывать распечатанные снимки, каждый из которых располагался в отдельном файле, пока не нашёл то, что искал.
– Вот, – сказал он. – Я снял один кадр. Я подумал, что в этом было что-то неординарное: конфеты на месте преступления. Хотя, похоже, в этом нет ничего ценного для криминалистов. Шериф сказал, что это, скорее всего, было делом рук неосторожного ребёнка.
Зои взяла папку из его рук, близко рассматривая изображение.
– Спасибо, – сказала она, разворачиваясь и направляясь обратно в коридор.
– Вообще-то, эти снимки не должны покидать мою комнату, – сказал фотограф, но замолчал, поскольку Зои не обратила на его слова никакого внимания и продолжила свой путь.
Позволял ли это местный регламент или нет, но в этом снимке что-то было. Она чувствовала это. И если это поможет спасти чью-то жизнь, то ей не было дела до того, в какой комнате должна находиться эта папка.
Всего один снимок. Который, как ничто другое, подчёркивал тот факт, что никто другой не видел того, что видела она. Потому что это было оно. Она чувствовала. Это было нечто, что упустили они все, но именно это и было ключом к разгадке всего дела.
Зои откинулась на спинку стула, её глаза снова и снова бегали, изучая рисунок на земле, оставленный конфетами. С помощью этой фотографии, сделанной прямо сверху и на слегка возвышенном расстоянии, возможно, полученном с помощью поднятия на стремянку, она видела рисунок – да, именно рисунок. Потому что это был некий шаблон, как и всё остальное.
Большинство людей, посмотрев на него, не увидели бы ничего больше, чем случайно рассыпанные конфеты. Которые, возможно, уронил какой-нибудь ребёнок. Никто бы не придал этому никакого значения. Но, если и было что-то, чему Зои научилась со временем, так это то, что каждая деталь имела своё значение. Неприхотливые кустарники Аризоны росли на определённом расстоянии друг от друга, которое зависело от мест, где они могли найти ресурсы для жизни. Облака формировали
