– Я приехал к вам из-за вашей дочери, – сказал Стас.
– Что? – резко спросил Левитин.
– Из-за вашей дочери Снежаны. Нам нужно поговорить о ней.
– Я вас слушаю, – ледяным тоном проговорил бизнесмен.
– Ваша дочь поддерживает отношения с неким господином Масловым Максимом Сергеевичем. Она недавно встречалась с ним в Таиланде, а потом они вместе прилетели в Барнаул. Они встречаются. Вот, например, вчера они провели вечер в пабе «Ин Вино».
– Я не намерен с вами обсуждать эти вопросы, – жестко бросил Левитин, но, что важно, не предложил гостю убираться.
– Борис Александрович, давайте не будем обострять ситуацию и сводить все к повестке и официальному допросу в Следственном комитете. Я хотел только побеседовать с вами, а не навязывать вам своих решений. Дело в том, что господин Маслов фактически преступник. И отношения с ним вашей дочери могут нанести ущерб репутации вашей семьи.
– Преступник? Откуда такие сведения? И что это вы решили заботиться о репутации моей семьи? Вам что, денег дать?
– Не надо пытаться меня унизить или оскорбить. Давайте лучше нормально разговаривать. Есть доказательства. Я же не просто так покататься на самолете прилетел. Естественно, я привез документы. Эти документы подтверждают причастность Маслова к попытке захвата чужого бизнеса, с похищением человека и покушением на убийство. Вам нужен такой зять?
– Борис Александрович, в приемной Снежана, – проворковал нежный голос из динамика на столе.
Левитин сразу вскинул голову и велел дочке зайти. Крячко с интересом смотрел, как по ковру идет длинноногая девушка, немного худощавая, чтобы быть уж очень сексуальной. Да, сходство с портретом, сделанным на компьютере, было большим. Девушка даже не посмотрела на посетителя, она прошла сразу к отцу, обогнув стол, но он отстранил ее и велел сесть напротив Крячко.
– Так, девочка, что ты знаешь про твоего Маслова? Что у него там, в Таиланде?
– Папа! – возмущенно прошипела Снежана, глянув на незнакомого мужчину как на неодушевленный, но неуместный предмет в помещении.
– Повтори при этом человеке.
– У Макса там бизнес, связанный с недвижимостью. Бизнес успешный, у него несколько квартир построено в престижном курортном районе. У него есть свободные средства, которые он согласен вложить в твой бизнес.
Судя по тому, как Левитин поморщился, Снежана сболтнула лишнего. Крячко тут же включился в разговор:
– Это не его бизнес, Снежана, это бизнес его любовницы Рукатовой. Он намеревался от нее избавиться физически, чтобы завладеть всем делом. И эти деньги он хотел вложить в ваш семейный бизнес.
– По ее словам, – Левитин, не глядя, ткнул пальцем в сторону дочери, – он хотел продать там свой бизнес и все деньги вложить здесь.
– Ну, теперь вообще все понятно. И вы с ним уже вели переговоры?
– Нет еще. Мы должны были встретиться послезавтра и начать обсуждения. Такие решения, господин полковник, не принимаются так быстро и без тщательной проверки. Я ничем не рисковал, кроме репутации и собственной дочери, которая связалась с аферистом.
Снежана вспыхнула, сжала тонкие губки и вскочила на ноги, как на пружине. Левитин окликнул девушку, но она, как метеор, пронеслась по ковровой дорожке и скрылась за дверью. Крячко с беспокойством посмотрел ей вслед.
А еще через три часа выяснилось, что Маслов исчез. Ушел из-под наблюдения и исчез.
Крячко угрюмо смотрел с тротуара на распахнутый балкон гостиничного номера на третьем этаже. Ветерок трепал занавески, хорошо было видно, что на фасаде обкрошился старый кирпич от ног человека, который спустился по балконам, удерживаясь за водосточную трубу и неровности сложного рельефа фасада.
– Как это произошло? – хмуро спросил сыщик, уже представляя, что он наслушается от Орлова по поводу этого события.
– Это номер напротив его номера. Хозяин сказал, что он зашел к нему с просьбой разрешить сделать несколько фотоснимков из окна. Отсюда, видите ли, ракурсы лучше. Тот разрешил и отлучился в ванную. А когда вышел, Маслова уже не было. Наверное, ему Снежана позвонила и наплела про ваш разговор.
Гуров хорошо знал эти моменты. Он привык, что на определенном этапе оперативного розыска, когда позади остаются нудные, мучительные размышления, когда приходится бить «из пушки по воробьям», рассылая массу запросов, опрашивая десятки и сотни людей, которые потенциально могут владеть информацией, когда расставляются агентурные сети, составляются по показаниям свидетелей фотографии, и, кажется, сделано уже все, что возможно и даже больше, наступает момент, когда волна цунами возвращается. И чаша весов, вдруг качнувшись, начинает крениться в другую сторону все быстрее и быстрее. Это пошла отдача от уймы оперативно-разыскных мероприятий, пошла информация, стали находиться люди, доказательства. Бывало, что «волна» и не возвращалась, и вся напряженная работа так ничем и не заканчивалась. Так бывало, но очень редко.
Крячко сняли с самолета и, заспанного, помятого, небритого, привезли на Житную. Станислав пытался улыбаться, идя по коридору, раскланивался с сослуживцами, удивленно разглядывавшими его внешний вид. Наконец он оказался в кабинете Орлова, где после коротких рукопожатий и похлопываний по плечам рухнул в кресло у окна и вытянул ноги.
– Все, ребята, – со стоном заявил Крячко, – готов выслушивать ваши порицания по поводу упущенного Маслова. Ей-богу, не мог я сам за ним по пятам ходить, а оперативники не учли его хитрости и подлости.
– Ладно тебе, – проворчал Орлов, подходя к столику у окна с бутылкой коньяка и рюмками. – Бывает в нашем деле и такое. На-ка, взбодрись, и с возвращением. И ты иди, Лев Иванович. Зарядимся, потому что у нас, кажется, намечается большой аврал.
– Из Самары что-то есть? – оживился Гуров, садясь на угловой диванчик и беря в руку рюмку.
– Есть, давайте за здоровье и успех! – без пауз сказал Орлов и опрокинул в рот рюмку. Сыщики последовали его примеру.
– А меня посвятите, что у нас в Самаре? – проворчал Крячко, подцепив двумя пальцами дольку лимона с блюдечка.
– Один из похитителей Ирины Рукатовой, уголовник по кличке Вылк, родом из Самары. Отсидев в свое время срок, он вернулся на родину. С трудом нам удалось найти тех, кто работал тогда по этому делу. Тот оперативник, на чьей территории жил Вылк после освобождения, принял его под надзор, наблюдал за ним некоторое время. Но поднадзорный ничем предосудительным себя не проявил, и наблюдение ослабло само собой.
– За столько лет он себя ничем не проявил? – удивился Крячко.
– Он довольно быстро исчез из города, года через два. Тот оперативник, что вел его с момента освобождения, уже уволился, но по нашей просьбе в ГУВД Самары подняли архивы и нашли дело Вылка или Волкова Бориса Леонидовича. В нем подшиты рапорта оперативника, сведения, полученные от агентуры, запросы и ответы на запросы. Так вот, там зафиксированы кое-какие контакты Волкова, которые заинтересовали уголовный розыск. Несколько блатных разного уровня в уголовной иерархии, но вскрыть участие в криминале не удалось. Правда, один интересный контакт тогда был. Дважды Волков встречался с приезжим из Москвы, неким Равилем Илясовым. Он приходил к нему в отель в Самаре, где тот останавливался. Чем занимался в Самаре Илясов, установить теперь невозможно, столько лет прошло.
– Ты нашел Илясова? – посмотрел на торжествующее лицо Орлова Гуров.
– А вы думаете, что я погряз в административной работе и потерял навыки оперативной работы? – засмеялся генерал. – Я, друзья мои, тоже без дела не сижу и кое-что умею головой. Сейчас я вам что-то покажу, только не падайте. Информация-то на поверхности лежит. Надо только уметь ее разглядеть и взять.
– Слушай, Петр, – подал голос с дивана Гуров, – а в материалах самарского дела что-нибудь говорится о происхождении клички у Волкова?
– Ты тоже обратил внимание? – улыбнулся Орлов, роясь в бумагах на столе.
– Еще в Сочи.
– Да, очевидно, что кличка у Волкова должна была бы быть Волк или что-нибудь по его личным качествам или видимым дефектам. Ту смешение произошло. Его, очевидно, и звали поначалу Волком, но потом, видимо, сыграла роль его манера говорить, когда он начинает приблатняться, угрожать кому-то. Он в разговоре стал тянуть гласные, ну, вы знаете эту манеру блатных. Так вот, у него в словах звук «о» звучит как «ы». Вот его и стали Вылком звать. Так и прилипло за столько лет. Опять же, отличие, потому что кличек Волк полным-полно.
– Да, действительно, – усмехнулся Гуров, – все так просто. А что, в Самаре полиция не задумалась о том, куда этот Вылк делся с места регистрации?
– Да там сначала его ошибочно признали в одном трупе, потом решили, что это не он, так в результате и забыли о нем, потому что не ясно было до конца, кто погиб. Вот!
Орлов вернулся к столику у окна, где сидели сыщики, и положил на стол распечатки с файлов из Интернета. Гуров и Крячко склонились над бумагами и стали их перебирать. Генерал уселся во второе кресло и принялся комментировать каждый лист, который брали в руки его друзья:
