– Да. Дальше.
– Числа – просто порядковые номера. Они успели продать пятьдесят четыре копии, когда я… э-э… когда список попал ко мне. Последняя буква означает Ренбо. Тот самый Харли Ренбо, который работал в Алис-Спрингсе. Если припомните, я говорил вам о нем в тот раз.
– Припоминаю.
– Уэксфорд и Грин несколько последних дней были заняты в основном преследованием и, вполне возможно, не замели следы в Мельбурнской галерее. Если полиция в Мельбурне устроит обыск, то сможет собрать недурной урожай.
– В Мельбурне считают, что уже одно исчезновение из галереи списка могло побудить их к немедленному уничтожению всего, что свидетельствовало против них.
– Они могут ошибаться. Уэксфорд и Грин не знают, что я отослал вам копию списка. Они считают, что список сейчас плавает в море, и я вместе с ним.
– Я передам ваше сообщение в Мельбурн.
– Здесь, в Веллингтоне, есть еще одна галерея и копия Херринга, которую они продали одному мужчине из Окленда…
– Сообщите подробности.
Я дал ему адрес галереи и назвал Нормана Апдайка.
– В длинном списке встречается также буква «Б». Следовательно, существует еще одна галерея. Вероятно, в Брисбене. И в Сиднее может быть еще одна. Наверное, это та, которую они закрыли, потому что она находилась на окраине и всегда была полупустой.
– Стоп, – вдруг сказал он.
– Извините, но организация как грибница… Она разрастается под землей, и грибы могут вылезти где угодно.
– Я сказал «стоп» только для того, чтобы сменить пленку на магнитофоне.
– О! – Я едва не рассмеялся. – Ну, а Дональд что-нибудь ответил на мои вопросы?
– Да, ответил.
– Вы расспрашивали осторожно?
– Успокойтесь. – Голос его звучал сухо. – Мы спросили в таком порядке, как вы просили. Мистер Стюарт ответил «Да, конечно» – на первый вопрос, «Нет, зачем мне это?»– на второй и просто «Да» – на третий.
– Он абсолютно уверен?
– Абсолютно. – Он откашлялся. – Несмотря на свое состояние, мистер Дональд отвечал ясно и четко.
– Что он делает? – спросил я.
– Все смотрит на портрет жены. Когда ни придем – видим его через окно. Сидит возле портрета и смотрит на него.
– Вы считаете, он… в здравом уме?
– Здесь я не судья.
– Не можете ли вы по крайней мере сказать ему, что уже не подозреваете его в организации ограбления и убийстве жены?
– Решать должно мое начальство!
– Ну так подтолкните их! – попросил я. – Неужели полицию не интересует общественное мнение о себе?
– Ну почему же? Вот вы, например, весьма быстро обратились к нам за помощью, – язвительно заявил он.
«Чтобы делать за вас вашу работу!» – подумал я, но вслух этого не сказал.
– Ну… – В его голосе прозвучало нечто вроде извинения. – Ну, скажем, для сотрудничества. – Он помолчал. – Где вы сейчас? Может, после телекса в Мельбурн мне снова будет нужно с вами поговорить.
– Я в телефонной будке внутри магазина в горном местечке возле Веллингтона.
– Куда вы собираетесь направиться?
– Останусь здесь. Уэксфорд и Грин все еще в городе, и я не хочу рисковать.
– Назовите тогда номер телефона.
Я считал номер с аппарата, повторил его и попросил:
– Вы можете ускорить выдачу мне паспорта? Очень хочу домой.
– Вам придется обратиться к консулу.
Повесив трубку, я зашагал к машине.
– Должен вам сообщить, – сказал я, забираясь на заднее сиденье, – что я вполне удовлетворился бы двойным гамбургером и бутылкой бренди.
В машине мы просидели два часа. В магазине не продавали ни спиртного, ни какой-нибудь подходящей еды. Сара купила нам пачку печенья, и мы его съели.
– Не можем же мы просидеть здесь весь день! – взорвалась она после длительного молчания.
Я не был уверен, что Уэксфорд не разыскивает ее и Джика, чтобы расправиться с ними, и не думал, что она будет рада узнать об этом от меня.
– Здесь гораздо безопаснее, – промямлил я.
– Мы просто умрем здесь от заражения крови, – высказался Джик.
– И свои пилюли я оставила в «Хилтоне».
Джик удивленно посмотрел на нее.
– А при чем тут пилюли?
– Я думала, что тебе, может, будет интересно узнать о них.
– О противозачаточных пилюлях?
– Ну да…
– О Боже! – только и сказал Джик.
Продуктовый фургон с трудом въехал наверх и остановился напротив магазина. Человек в комбинезоне открыл задние дверцы, вытащил большой лоток с выпечкой и отнес его в лавку.
– Еда! – сказал я с надеждой.
Сара пошла на разведку. Джик воспользовался случаем, чтобы попытаться отлепить рубашку от подсыхающих ран.
– А ты приклеишься к своей одежде, если не сделаешь того же, – предупредил он меня.
– Я отмочу ее в ванной.
– В море порезы не так болели.
– Верно.
Он серьезно взглянул на меня:
– Почему бы тебе немного не покричать?
– Лень. А тебе?
– Выкричусь в картинах, – усмехнулся он.
Сара вернулась со свежими булочками и бутылкой кока-колы. Мы перекусили, и настроение немного улучшилось.
А через полчаса на пороге появился хозяин магазина. Увидев нас, он начал кричать и жестикулировать:
– Я вас зову, вас…
Я побрел к телефону. Это был Фрост. Его голос был взволнованным.
– Слушайте… Тодд. Уэксфорд, Грин и Снел купили билеты на рейс до Мельбурна. В аэропорту их встретят…
– А кто такой Снел? – спросил я.
– Не знаю. Он с ними. «Бровастый», – догадался я.
– Кстати, мы провели переговоры по телексу с Мельбурном, и австралийская полиция хочет, чтобы вы скооперировались и свели все в кучу… – Он еще долго говорил, а потом спросил: – Так вы сделаете это?
Я подумал про свою усталость, про раны и боль во всем теле. Я уже сделал больше чем достаточно.
– Ладно…
– «Мог бы и сам принять участие на завершающей стадии», – подумал я, но вслух говорить не стал.
– Мельбурнская полиция хочет знать наверняка, что три копии Маннинга, которые вы… э-э… достали в галерее, и сейчас находятся там, где вы мне сказали.
– Да, они там.
– Ладно… Ну, счастья вам!
В Мельбурн мы возвращались на самолете компании «Эйр Нью-Зиланд», где нам прислуживали ангелы в костюмах цвета морской волны. Сара выглядела свежей и отдохнувшей. Джик был одет с иголочки, а я – по его словам – был цвета смеси желтой охры, лейнского серого и цинковых белил, что, собственно, по моему мнению, было невозможно.
Наш переезд протекал спокойно и организованно благодаря телексам свыше. Когда мы приехали в аэропорт, забрав вещи Сары в отеле, нас отвели в специальную комнату, угостили горячительным, а потом подвезли на машине по взлетному полю прямо к трапу самолета.
В Мельбурне нас снова встречали, отвели в другую комнату, где не было горячительных напитков, а был здоровенный австралийский полицейский в штатском.
– Портер, – отрекомендовался он басом. – А кто из вас Чарльз Тодд?
– Я к вашим услугам.
– Отлично, мистер Тодд. – Он без особой благосклонности посмотрел на меня. – Вы не больны? Что-то у вас вид…
У него был грубый голос и такие же грубые манеры, что, естественно, должно было внушать страх одним и вызывать трепет у других. А мне он, по всей вероятности, без особой радости предоставил статус временного коллеги, более низкого по званию и положению.
– Нет, – отозвался я, невинно вздохнув. – Время и самолеты никого не ждут. Если я потрачу время на «Скорую помощь», мы пропустим единственный рейс.
– К нему одежда прилипает, – сказал Джик так, как обычно говорят об одежде, когда на улице страшная жара.
Но в Мельбурне было прохладно, и Портер недоуменно посмотрел на меня. Я усмехнулся.
Он сделал вывод, что Джик не в своем уме, и снова перевел взгляд на меня.
– Вам удалось выполнить все запланированное? – спросил я.
– Мы решили ничего не предпринимать до вашего приезда, – сказал он, пожимая плечами. – У входа нас ждет машина. – Он повернулся и вышел, даже не придержав дверь для Сары.
Портер сел рядом с водителем и по радио сказал, что группа прибыла и можно приступать.
– Куда мы едем? – спросила Сара.
– За твоими вещами, – ответил я.
– Правда? – Ее лицо прояснилось.
– А зачем? – спросил Джик.
– Чтобы приманить мышку сыром.
– Кстати, Тодд, ваши вещи у нас, – сказал Портер с гордостью. – Уэксфорда, Грина и Снела задержали сразу после прибытия. Между прочим, вещественные доказательства они уничтожить не успели. Замки на вашем чемодане поцарапаны и погнуты, но не вскрыты… Так что внутри все должно быть на месте. Утром можете забрать вещи.
– Блестяще, – отозвался я. – У них были еще какие-нибудь списки покупателей?
– Конечно. Размокшие, но вполне читаемые. Фамилии канадской клиентуры.
– Хорошо.
– Сейчас идет обыск в галерее «Ярра», и Уэксфорд там – помогает. Мы намекнули, чего от него хотим. Он все понял и загорелся. Как только я дам сигнал начинать, он начнет действовать.
