Брайан испытывал ощущение, что его надувают. Он всегда старался хорошо работать, приличные деньги платят за хорошую работу. Но здесь не так. Здесь он получал много, как никогда. А вся его работа была элементарно простой следить за тем, чтобы жидкий раствор, похожий на овсяную кашу, в которую налили слишком много молока, стекал в дыру, окруженную торчащими кирпичами и напоминающую рот идиота гигантского размера.
В каждой башне они пробили по дыре размером два на два фута. Неужели нельзя было придумать что-нибудь получше?
Раствор собрался к одному краю желоба. Брайан взял забрызганную бетоном лопату, разровнял раствор, чтобы тот стекал равномерно. Пожалуй, это его первое разумное действие с того момента, как он получил приглашение поработать в Ридж Ривер.
Все началось, когда Брайан сидел перед телевизором с банкой отличного холодного пива и куском пиццы "домино" с сыром. Он с наслаждением следил за действиями Ванны Уайт. Про себя он называл ее Ванна Ванильная. Сегодня она была в длинном кремовом платье с обилием складочек, выточек и прочих штучек. К фигуре Ванны лучше подошло бы что-нибудь более гладкое. Тупой участник игры "Чудесное поле" мучился с согласными, хотя ответ был очевидным. Наконец тупица назвал букву "в" и выиграл. В слове оказалось три буквы "л". Ну зачем соглашаться на пятьсот очков, называя букву "в", когда можно получить тысячу четыреста за букву "л" и сразу выиграть? Правда, Брайан допускал, что там, перед камерой и под яркими прожекторами, человек мог растеряться. Но все равно...
В этот момент зазвонил телефон. Брайан убрал звук. Своим вечно сорванным голосом мастер спросил:
- Это ты, Брайан?
- Да-а.
- Брайан, у меня для тебя неслыханное предложение.
- Так давай завтра утром.
- Завтра ты идешь не ко мне.
- Какого черта! Мы же бетонируем по заказу Хадлестона, надо еще три-четыре дня...
- Эту работу закончит Спинелли. А тебе предлагается работа с выездом.
- Что?
- Там что-то горит, какое-то ЧП. Получишь премию. Брайан выключил телевизор.
- Ну, если премия... Давай подробности.
- Оплата в полуторном размере, все расходы за их счет. И еще - пятьсот, если уложишься в график.
- А почему я?
- Послужной список. Они какие-то чокнутые на технике безопасности. Сказали, что нужен лучший специалист с хорошим послужным списком. А у тебя ни единого нарушения, так?
- Так. А что, работа опасная?
- Нисколько. Заливка какого-то подвала. Просто пунктик на технике безопасности. Слушай, Брайан, постарайся! Ведь заказчик - "Пластикорп", знаменитая фирма. Ты постараешься, у нас могут быть хорошие контракты. О'кей?
- Ладно, - сказал Брайан.
- Бери ручку, пиши.
В тот же вечер Брайан собрался в дорогу. Весь следующий день он провел в пути. А сейчас он получал разные надбавки за работу, которую мог бы выполнить первый попавшийся на улице ребенок.
В этой дыре было что-то особенное, потому что при инструктировании было сказано коротко и ясно: "К дыре не подходить!" Но ведь никто не сказал, что в дыру нельзя заглядывать!
Когда он приступил к работе, солнце было за зданием, и он стоял в тени. Сейчас солнце поднялось довольно высоко, но в дыре было все еще темно. После обеда солнце окажется у него за спиной и будет светить прямо в дыру.
Примерно через час раздался гудок, прибыл фургон "Фредди - вкусные и быстрые обеды". Фургон проехал прямо по газону перед зданием, оставляя глубокую черную колею. Безобразие! Никого не волновало, что в ходе работы перед зданием все было перерыто и перепачкана Брайан взял кофе, оказавшийся чересчур сладким, и разогретые в микроволновой печи тефтели с подливкой по-итальянски. К нему присоединились еще три бетонщика. Двое из них - худой и обладатель обгрызенных усов - взяли свой обед и отошли в сторону. Третий бетонщик, парень с выгоревшими волосами, замешкался.
- Ты приезжий? - спросил он.
- Угу.
- Какая-то ерунда, согласен?
- Почему ерунда?
- Все мы приезжие, ни одного местного. Почему?
- Понятия не имею, - пожал плечами Брайан.
- А ты подумай. В работе столько же смысла, сколько в обваливании рыбы в перьях. А мы все приезжие. Наводит на мысль: местные не хотят делать эту работу.
Он слизнул с нижней отвислой губы листик салата с майонезом и продолжал:
- У меня мурашки бегают по спине. Если бы не надбавка, я давно бы уехал, точно тебе говорю. Как ты думаешь, что все это может значить?
Брайан покачал головой - Я здесь первый день.
- Ну а я здесь со вчерашнего дня. Ты заглядывал в дыру?
- Нет.
- Я заглянул в свою. Ничего не видно, каменные ступеньки вверх и вниз. Раствор льется и льется вниз, как в бездонную яму. Как будто подвал доходит до преисподней. Я залил уже несколько сот кубов. Опасно!
- Почему опасно?
- Бетон же вспучивается. По-моему, именно поэтому мы не работаем по ночам. Бетону нужно время на вспучивание. Там, в глубине, постепенно нарастает давление, может разорвать все чертово здание. Мне кажется, что слышен треск. Уж ты поверь мне, я знаю.
- Ладно, мне пора на место, - сказал Брайан. - Время - деньги, особенно здесь.
Солнце начало освещать стену, яркий луч проник в дыру. С места, где находился Брайан, ничего не было видно. Он проверил, как идет раствор, осторожно подошел поближе к дыре. Ничего не видно, кроме потока серого раствора. Брайан принюхался. Запах! Он снова принюхался. Зловоние наполнило нос. Он вспомнил, что когда-то встречался с таким запахом.
Тогда ему было лет двенадцать, они с матерью только что переехали в новый дом. Мать получила повышение, стала заведующей отделом в магазине, ее зарплата увеличилась. Теперь они могли переехать в новый, приличный дом. А Брайан не переставал приставать к матери, требуя домашнее животное.
- Я буду ухаживать за ним, буду кормить его, буду гулять с ним. Честное-пречестное, мамочка!
"Честное-пречестное" слово означало самое твердое обещание. Нельзя было нарушить "честное-пречестное", ни за что!
Спустя неделю, когда мать вроде бы начала уже колебаться, Брайану встретилась шестилетняя малышка с картонной коробкой в руках.
- Мистер! - шмыгая носом, позвала малышка. Когда вам двенадцать лет и к вам обращается как к "мистеру" хотя бы шестилетка, вы обязательно откликнетесь.
- Что, малышка? - спросил Брайан, подтягивая штаны.
Та, продолжая шмыгать носом, протянула коробку и сказала:
- Тут киска.
- Ну и что с твоей киской?
- Па сказал, - шмыгая носом и сдерживая слезы, проговорила малышка, - па сказал "забирай киску"... Па сказал, если он увидит ее в доме, то бросит в сортир. Она же утонет, мистер!
Коробка затряслась, как бы соглашаясь с тем, что было сказано.
- Тебе надо киску, мистер?
Брайан заглянул под крышку коробки, внутри что-то мяукнуло. Он подумал, вспомнил, что у мамы, как и у него, доброе сердце. Дома Брайан спрятал коробку в подвале, предварительно поставив в нее блюдце с молоком.
- Она была такая маленькая, такая бедненькая, мама. У нее нет мамы, она сказала, что отец у нее дрянь. Что мне оставалось делать?
Ну а что могла сделать мама? Пришлось пережить и то, что киска оказалась взрослой кошкой в интересном положении. Ее назвали Жулькой в память о том, как она жульнически попала к ним в дом. Жульку устроили на мамином старом байковом пальто, на ужин в первый день она получила коробку сардин. На следующий день Брайан видел, как судорожными движениями Жулька вытолкнула из себя шесть серо-черных покрытых слизью комочков.
Только через десять дней Жулька позволила Брайану погладить своих котят. Почему-то их оказалось только пять. Через неделю Жульку с потомством выпустили из подвала и позволили им войти в дом. Выполняя свое "честное-пречестное", Брайан должен был сделать уборку в подвале. Уложив провонявшее старое пальто в пластиковый пакет, он приступил к уборке подвала с помощью щетки и раствора извести, выданных матерью.
Брайан старательно тер пол, пока не смыл с него все коричневые пятна. Темно-коричневую грязную воду надо было согнать в сток. Но вода почему-то не уходила, хотя он очистил щеткой решетку на стоке. Пришлось засучить рукава и, присев, проверить решетку. Без труда вынув ее из углубления, он перевернул щетку и стал тыкать в сток. Внутри оказалось что-то мягкое, оно не поддавалось. Брайану пришлось встать на колени в грязной луже и опустить руку в трубу. Его пальцы нащупали что-то скользкое, на ощупь оно напоминало шелковый мешочек, наполненный ломаными веточками и желе. Он потянул раз, потом еще раз. Там что-то порвалось, как промокшая бумажная салфетка, которой во время зимней простуды несколько раз вытерли нос. Он вытащил руку, держа непонятный мешочек, с которого стекала вода. Из глубины к поверхности лужи поднялся огромный пузырь. Он лопнул. Тогда Брайан не знал, отчего его стошнило - от запаха или от вида безголового трупика котенка, оказавшегося в его руке. Из дыры шел точно такой же запах. Брайан выпрямился, сплюнул. Он уже взрослый! Бетономешалка вылила остатки раствора и отъехала. На какое-то время Брайан остался один перед черной дырой с неровными кирпичными краями. Остатки раствора, шлепая, стекали по желобу. Какая-то сила притягивала Брайана все ближе и ближе к дыре, которая вместе со свешивающимся с ее края желобом напоминала рот идиота с высунутым языком. До дыры оставался примерно один фут...
