Ознакомительная версия.
– Любовь и огонь! Любовь и огонь! – скандировали черные, заводя толпу.
– Огонь! Огонь! – орала толпа.
– Зачем весь этот спектакль? – спросил Шурика Степан.
– Чтобы держать в узде всю эту шваль. Иди, Степа, иди. Это благородная жертва. Для всей колонии. Они будут смирными благодаря тебе.
Но Степан заартачился. Его пришлось волоком тащить на дощатый помост, под которым торчали связки лесного сушняка и хвороста.
– Смерть! – всколыхнулась толпа.
Степан оглянулся, чувствуя, что это приветствуют не его.
Двое черных несли, ухватив за руки, бездвижное тело Антонины.
– Что вы с ней сделали? – истошно завопил Степан и вырвался. Он подбежал к Антонине, подхватил ее на руки…
Черные развернули его, подтолкнули. Получилось, что Степан сам внес свою возлюбленную на костер.
– В сердце каждого запечатлеется этот знаменательный момент! – клокотал бас Солнца. – Погибнет эгоистическая личность! В огне каждый из нас расплавит все то греховное и частное, что мешает объединиться в едином порыве! Стать единым сплавом! Единой душой! С единым сердцем!
– Огонь! Огонь! – скандировала толпа.
– Поджигай. – Шурик заметил, что Солнце подал знак из окна.
Ванька щелкнул зажигалкой, на длинной палке вспыхнула пакля, смоченная в керосине. Ванька подбежал и бросил факел на снопы хвороста.
Тут же с разных сторон побежали и другие черные, горящие факелы посыпались под ноги Степана.
Огонь занялся быстро – загорелся хворост, доски под ногами Степана, жерди и бревна, из которых был сооружен запутанный лабиринт.
– Горит! – крикнули в толпе.
Солнце снова загрохотал из окна:
– Это воля Солнца! Как оно – жаркое и яркое, так и огонь, в который превращаются простые греховные люди! Они превращаются в Солнце!
Степан побежал, натыкаясь на перегородки и ступени. Антонина упала на горящие доски, поднялась и, опаленная огнем, потащила Степана.
Они снова прыгали через мелькающие языки пламени…
– Только любовь! – орал со всей мочи Минаев. – Только милосердие! Ваши сердца навеки будут вместе!
Внезапно рухнуло горящее сооружение – сноп искр, горящие головешки полетели, как от взрыва, во все стороны. Толпа колонистов отшатнулась, одежда на многих из них вспыхнула.
– Дом горит! – крикнул кто-то из толпы. – Дом Солнца горит!
Несколько горящих обломков долетели к порогу дома, светлые змейки огня полезли наверх. К окну самого Великого Солнца.
– Спасайте Солнце! – завопил кто-то из черных.
Окно захлопнулось. Степан пытался потушить на себе горящую одежду.
А колонисты уже бежали врассыпную подальше от рухнувшего пылающего сооружения. У них под ногами горела сухая трава.
– Степа, бежим, – шептала Антонина.
– Ты где? – озирался ошарашенный Степан.
Тонкая рука схватила его за край одежды, потянула в темноту…
Черные старались сбить огонь с горящей стены дома. Это получалось плохо…
Колонисты принялись таскать воду из пруда – заливали дымящиеся крыши своих лачужек.
Степан с Антониной отбежали в сторону и незаметно скрылись в темных лесных зарослях.
– Куда? – спросил Степан. – Куда мы побежим? Нас хватятся, нас догонят.
– Я знаю куда, – Антонина тащила его за руку. – Они мою машину не трогали.
– Твою машину?
– У меня тут была машина… Давай скорее! Очнись, Степа!
И они, взявшись за руки, помчались по лесу, не разбирая дороги.
В доме паника быстро прекратилась. Огонь потушили. Ни одна из лачуг серьезно не пострадала.
В бархатной комнате горели электрические лампочки. Минаев ходил из угла в угол и отдавал руководящие указания:
– Достаньте трупы из костра. Их надо хорошенько сжечь, чтоб не осталось следов. Потом закопаете то, что невозможно сжечь. Быстро, быстро! Бегом! И докладывайте немедленно!
Палками и баграми колонисты растаскивали горящие бревна и доски перед домом Великого Солнца.
– Нету! – голосила женщина. – Они вознеслись на небо! Божественная любовь! Они были не виноваты!
– Они восторжествовали над смертью! – вторила ей костлявая тетка.
– Они нашли выход из лабиринта!
– Ищите лучше, – подталкивал их Шурик.
А Ванька уже докладывал Минаеву:
– Их нет среди развалин.
– Выскочить могли?
– Кто его знает, – мялся Ванька. – Паника была большая. Никто ничего толком не видел.
– Просмотрите все дотошно! До мелкого уголька! – с раздражением произнес Солнце. – А людей отправьте искать в лесу! Они же обгорели! У них должны быть сильные ожоги! Далеко не уйдут. Побегут в пруд охлаждаться! Там и валяются! Не могут они выжить в таком костре! Ищите!
Ванька кубарем скатился с лестницы на первый этаж!
– Ну как? – спросил он Шурика, подбежав к пожарищу.
– Нету, – пожал плечами Шурик. – Не могли же они так быстро сгореть?
– Дурак! – рявкнул на него Ванька. – Солнце велел их в лесу искать! Говорит, что они должны быть у пруда! Собери народ! Ищите в лесу!
– А ты?
– А я? – удивился вопросу Ванька и задумался. – А я побегу в деревню. На всякий случай. Вдруг они к машине побегут?
– Эй, люди! – истошно завопил Шурик. – Берите факелы, берите фонари! Ищите Степана с бабой в лесу! У пруда! Они там прячутся! Найдете – ведите сюда! А мы с Ванькой в деревню сбегаем. Там поглядим!
– Зачем ты всем сообщаешь? – окрысился на него Ванька.
– Теперь уже все равно, – хлопнул его по плечу Шурик. – Побежали!
Антонина перелезла через забор с тыльной стороны двора и побежала к сараю, где она прятала машину. Следом за ней ковылял обессиленный Степан.
Вдвоем они кое-как растащили створки ворот.
– Стоит родная, – обрадовалась Антонина.
И полезла шарить по стенкам сарая в поисках ключей, которые она тут оставила на гвоздике.
– Ключи в замке, – Степан заглянул в салон и увидел спасительную связку.
– Залезай, поехали.
Машина завелась с полуоборота. Антонина включила фары – и они увидели прямо перед собой обескураженного старика в черных сатиновых трусах и в сапогах.
– Куда ж это вы среди ночи? – удивился он.
– Хозяин сарая, – представила Антонина, переключая рычаг на первую передачу.
– Вы же мне еще не заплатили за две последние недели! – старик растопырил руки, стараясь удержать надвигающуюся на него машину.
– Уйди, гад! – заорала на него Антонина. – Где мой фотоаппарат? Ты кому мою машину давал?
– Чего? – не понял старик.
– Мы не уезжаем, – успокоил его Степан через открытое окно. – Вот только за водкой съездим.
– Ах, за водкой! – моментально понял и успокоился хозяин. – Возвращайтесь, я вас ждать буду. Тут недалеко! На трассе ларек круглосуточный есть. Как на асфальт попадете, так сразу вправо! В Москву налево, а вы – правее! Там Лизка работает! От меня привет передайте, она вам продаст хорошую водку!
Старик открыл ворота двора, машина выехала на грунтовку и покатилась по ямам и ухабам.
Когда они наконец выехали на асфальтированную дорогу, Степан, собирая последние силы, произнес:
– В Москву – направо!
Антонина нервно расхохоталась и повернула к Москве.
Ванька с Шуриком бежали по полю и видели, как машина с горящими фарами переваливалась по грунтовке, то и дело ныряя и выскакивая в кромешной темноте, как она вывалилась на трассу и повернула к Москве.
– Шур, – хрипел на бегу Ванька, – да ну их! Что нам теперь, гнаться за ними, что ли? Ночью… Бегом…
– Жми, Ванька! У бабы мотоцикл от сына остался. На мотоцикле мы их в два счета догоним.
– Зачем, Шур?
– Потому что они всех нас заложат! И всем хана! Амбец!
– А мы-то тут при чем? Это дело Миная. Пусть его и крутят.
– Он главный. Он только языком молол. А ты руками делал! Это ты деревенских давил. И этих двоих… Недогоревших… Покушался сжечь живьем. Как сам думаешь, сколько за это по суду положено?
– Шур, нам самим мотать нужно.
– Пешком?
– А как?
– Все равно нам этот мотоцикл надо брать.
– Ну ладно, побежали!
Они прибежали к калитке, за которой им открылась дорожка между кустами георгин, подбежали к дому, заколотили в дверь и в окна:
– Баба Дуся! Открывай!
Старуха ответила не сразу.
– Одурели? – злобно спросила она, припадая замотанным в платок лбом к стеклу окна.
– Мотоцикл давай! – прохрипел ей Шурик. – Быстрее!
– За водярой собрались, – предположила баба Дуся. – Пешком валяйте!
– Чепе у нас! – пояснил Ванька. – Люди обгорели в костре! В город надо! За доктором!
– Боже мой! – подскочила баба Дуся и стала отпирать дверь. – Что ж вы сразу-то не сказали? А я, как дура, еще пререкаюсь перед дверью! Хорошо, что мотоцикл не продала Трофиму, как он ни просил. Вот и пригодился! Доктора на нем привезете. А как обгорел-то человек? – приговаривала баба, открывая сарай.
– Сильно! – Шурик со знанием дела проверил мотоцикл, взгромоздился в седло. – Садись, Ванька!
Взревел мотор.
– А доктор-то где сядет? – крикнула им вслед баба Дуся. – Ванька, останься!
Ознакомительная версия.
