Гамильтон Бюргер с необычной для него медлительностью поднялся с места.
- Боюсь, что это едва ли возможно, с позволения суда. За ночь обвинение получило столько новых данных, что просит отсрочки в слушании дела. Я считаю, что не имею права скрыть от суда, что этой ночью яхта была уничтожена, предположительно при помощи бомбы с часовым устройством.
Судья Ньюарк откашлялся.
- Сумело ли обвинение проделать какие-нибудь исследования до этого взрыва?
- К великому сожалению, вынужден признать, что нет, мы их не проделали. Но, как я понял, этим занимался Мейсон.
- Но мистер Мейсона здесь нет?
- Нет, ваша честь.
Судья Ньюарк заинтересовался вопросом приливов. От этого зависит решение всего дела...
- Каково ваше отношение к тому, чтобы отложить на некоторое время слушание дела, мистер Джексон?
- Меня проинструктировали на это не соглашаться, ваша честь.
- Но, ваша честь! - поспешил вмешаться Гамильтон Бюргер. - Я убежден, что обвиняемым нисколько не повредит отсрочка суда.
- Похоже, что защита придерживается иного мнения.
- Если бы слушание дела можно было перенести хотя бы на вторую половину дня! - взмолился Гамильтон Бюргер. - Полагаю, я сумел бы лично связаться с мистером Мейсоном и...
- Как вы смотрите на то, чтобы слушание дела перенести на вторую половину дня, мистер Джексон? - Судья вновь обратился к Джексону.
- Я был проинструктирован не соглашаться ни на какие отсрочки, ваша честь.
- Прекрасно. Обвинение будет продолжать разбирательство дела.
Гамильтон Бюргер с чувством собственного достоинства произнес:
- В таком случае, ваша честь, обвинение просит, чтобы данное дело было прекращено.
Судья Ньюарк нахмурился:
- Конечно, обвинение имеет право не считаться с желанием суда. Поскольку опасность того... - Он на минуту запнулся, подыскивая слова, которые наиболее точно выразили бы его возмущение.
Этой заминкой воспользовался Джексон:
- Меня проинструктировали не возражать против прекращения дела, ваша честь!
Судья Ньюарк принял решение:
- Хорошо, дело прекращено. Обвиняемые освобождаются из-под стражи. Однако я считаю необходимым упомянуть, что в случае, если они будут снова арестованы, суд примет во внимание результаты имевшего место следствия.
Судья поднялся с места и направился к выходу из зала, потом повернулся и сказал:
- Могу я советников обеих сторон пригласить в кабинет судьи? Джексон поспешил к будке телефона-автомата, набрал номер офиса Мейсона и торопливо спросил:
- Герти, босс пришел?
- Нет еще.
- Здесь заварилась такая каша! Судья попросил советников встретиться с ним в его кабинете. Мне это не нравится. Он просто сам не свой из-за какой-то версии приливов... Мне думается, мистеру Мейсону надо туда подъехать.
- А что они решили по делу?
- Прекратили.
- Прекрасно. Я попытаюсь разыскать шефа. Если мистер Мейсон появится, я ему скажу, чтобы он туда позвонил. Это несколько смягчит старикана.
- Едва ли можно так называть судью Ньюарка! - возмутился Джексон.
- Лично для меня он старикан! - рассмеялась Герти. Джексон пересек зал судебных заседаний и вошел в кабинет судьи Ньюарка.
Гамильтон Бюргер и Морис Линтон явно чувствовали себя здесь отвратительно. Судья записывал какие-то цифры на листке бумаги. Он поднял голову и сделал знак:
- Входите же, мистер Джексон. Где Мейсон?
- Он еще не появлялся в офисе. Я просил передать ему, чтобы он ехал сюда.
- Очень хорошо, - сказал судья. - Садитесь, джентльмены. Я понимаю, что по существующим сейчас законам вы можете совершенно не считаться с мнением судьи. Однако я все же считаю своим долгом сказать, что ваша тактика мне не понравилась.
Бюргер заговорил извиняющимся голосом:
- Я не хотел делать данное заявление публично, господин судья. Но сейчас миссис Милфилд признает, что она побывала в пятницу на борту яхты около 9.30 вечера. Молодой человек, которого она, видимо, очаровала, взял лодку напрокат у Камерона и отвез миссис Милфилд на яхту.
Судья Ньюарк пометил время на каком-то листочке, записал еще несколько цифр и вытянул губы.
- Она утверждает, что ее муж в то время был жив?
- Нет, она заявила, что он был мертв. По ее словам, она нашла его лежащим в позиции номер один, как ее именует советник по защите: голова Милфилда находилась близ обитого медью порога.
- Почему же она об этом сразу не сообщила? - спросил судья Ньюарк.
- Побоялась, что ее обвинят в убийстве!
- Хм-м!
- Я точно так же оценил ее заявление! - поспешно согласился Бюргер.
Судья Ньюарк стал чертить на бумаге какие-то замысловатые кривые.
- Доктор показал, что активное кровотечение продолжалось примерно двадцать минут после фатального удара. Следовательно, убийство должно было произойти в то время, когда яхта уже начала крениться, но крен еще не достиг максимума. Он усиливался в течение последующих за убийством двадцати минут, после чего тело перекатилось в нижнюю половину каюты. Естественно, возникает вопрос, как этот крен проявляется. Наклон постепенно нарастает или же яхта резко накреняется и остается в таком положении некоторое время? В данном деле это существенный момент. Может ли кто-либо из вас ответить на этот вопрос?
- Я не могу, - признался Гамильтон Бюргер.
- Однако для решения дела он имеет огромное значение! - с упреком произнес судья.
- Понимаю, но...
Дверь кабинета открылась, и вошел Перри Мейсон, оживленный и элегантный.
- Доброе утро, джентльмены. Лицо судьи Ньюарка посветлело.
- Мистер Мейсон, - сразу же заговорил он, - я страшно заинтересован вопросом о приливах. Мне не представляется возможным решить дело, не приняв его во внимание. Не сообщите ли вы, что вам удалось установить прошлой ночью? Похоже, что вы единственный человек, понявший значение данной информации.
Мейсон усмехнулся:
- Яхта покоится на грунте через два часа и пятнадцать-двадцать минут после полной воды. Она кренится постепенно до тех пор, пока не достигнет угла наклона в семнадцать градусов. Тут наступает коротенький период полного покоя, после которого судно резко валится набок.
- А когда наступает этот резкий крен?
- Прошлой ночью он был примерно через четыре часа после полной воды.
Глаза Ньюарка зажглись от интереса.
- Да что вы говорите! Мейсон усмехнулся:
- Многие адвокаты не любят косвенных доказательств. А я никогда не оставляю их без внимания. Чего я не признаю, так это привычку подходить к событиям с общепринятой меркой. Терпеть не могу небрежное отношение к так называемым мелочам.
Возьмем для примера данное дело. Нам стало известно, что миссис Милфилд побывала на борту яхты примерно в 9.30 вечера. Мы знаем, что к этому времени яхта уже очень заметно накренилась. Нам известно, что судно накренится так сильно, что его правый борт окажется внизу. Нам известно, что кто-то зажег новую свечу приблизительно в тот момент, когда яхта отклонилась на семнадцать градусов от перпендикуляра. Мы знаем, что свеча была воткнута в растопленный кусок воска, оставшийся от предыдущей свечи, которая была прикреплена к столу в этом же месте. И все это мелочи, косвенные улики.
- Значит, вы предполагаете, что преступление совершила миссис Милфилд? - спросил судья Ньюарк. - Если да, то каким образом? Не забывайте о показаниях патологоанатома, что удар был очень сильным.
- Мы столкнулись с кажущимся противоречием, - продолжал уверенно Мейсон. - Вроде бы убийство должно было быть совершено в то время, когда яхта находилась на ровном киле, в противном случае кровавый отпечаток ноги не оказался бы в центре ступеньки спускового трапа. Однако, если тело скатилось в то место, которое я назвал на своей диаграмме второй позицией, смерть должна была наступить минут за двадцать до последнего сильного крена яхты в правую сторону.
- Эти факты увязать невозможно, - заявил Бюргер. - Нужно остановиться на чем-то одном. Нельзя использовать оба.
Мейсон улыбнулся:
- Решение настолько простое, что оно проскальзывает сквозь пальцы.
- Я вас не понимаю! - высокомерно произнес Гамильтон Бюргер.
- Человек был убит, его тело первоначально упало в позицию номер два, убийца перекатил его в позицию номер один, а позднее, через какое-то время, прилив возвратил тело снова в позицию номер два. К тому времени кровотечение уже прекратилось. Из-за того, что мы под головой трупа, лежащего в позиции номер два, обнаружили на ковре кровавые пятна, мы скоропалительно решили, что кровотечение имело место тогда, когда прилив перекатил тело в эту позицию. Второе объяснение настолько простое и очевидное, что невольно удивляешься, почему с самого начала оно не пришло в голову.
Судья Ньюарк взял диаграмму Мейсона. Гамильтон Бюргер поднялся, обошел вокруг стола судьи и стал вглядываться в написанное из-за плеча судьи.
- Будь я неладен! - чуть слышно произнес он сквозь стиснутые зубы.
