Ознакомительная версия.
Переговорив с кем-то по телефону, он удивленно покрутил головой.
– Охренеть! Поступила информация, что в Якорное на этих днях был сделан мощный финансовый вброс. Кто-то завез сюда около миллиона долларов наличными. Доставленные деньги предположительно депонируются в некой НКО, которая работает на западных грантах. Но таких тут несколько, попробуй, угадай, в какой именно. Теперь информация о Быблове. Это и в самом деле тот тип, о котором я говорил. Для публики он – московский коммерсант, занимающийся электроникой. Но в реальности отмывает деньги западных спонсоров, которые потом идут на счета НКО как частные пожертвования российских граждан. Имеет прямую связь с лондонским благотворительным фондом «Алмазный каньон», который через «зиц-директоров» управляется эмиссарами ЦРУ и МИ-6. В Якорном он появляется лишь время от времени. Но всякий раз по его приезде тут обязательно что-то происходит.
– А что ж его не возьмут-то? – недоуменно хмыкнул Стас.
– Работает очень чисто – никаких следов, никаких зацепок. Да и наши законы не вполне совершенны. В них достаточно лазеек для таких вот «благотворителей». То-то он сейчас и ударился в бега, раз появились реальные свидетели и факты, которые гарантированно обеспечат его посадку на нары.
Как далее пояснил Вольнов, предыдущая «закачка» денег произошла полгода назад. Это связывалось с визитом в Якорный столичной, скандально известной светской львицы Жанетты Топорякиной, представительницы московской НКО «Фонд укрепления подлинного народовластия», финансируемой неким меценатом, не желающим себя афишировать. Формально ее приезд был связан с проведением в Якорном «Симпозиума неортодоксальных церквей». Таковые были представлены обосновавшимися в этом и ряде соседних райцентров баптистами, адвентистами, иеговистами, сайентистами, мормонами и прочими сектантами. Но именно с того времени в областных либеральных изданиях и в здешнем «Либеральном фронте» начались массированные информационные атаки на Лосева и все то, что им тут делалось.
– А на кой он разрешил тусоваться в Якорном всей этой сектантской швали? – нахмурился Крячко.
– Они имеют официальную регистрацию, и отказать им реальных оснований как бы нет. Кроме того, на их стороне наша сплоченная либерастная гидра. Но самое главное, был сделан мощный нажим из губернских кабинетов, и прежде всего со стороны Рвачева.
Снова зазвонил телефон Станислава. Усталым, охрипшим голосом Жора Штык доложил, что погоня закончена, но… Беглец мертв. Как пояснил «гепардовец», Быблов покончил с собой, выстрелив себе в голову.
– Когда дэпээсники дорогу ему перегородили, он было дернулся назад, – повествовал Жора, – а там – мы на «хвосте» всей колонной. Ну, он каску скинул, в голову себе – хлоп! – и финита ля комедия. Зря они, конечно, так демонстративно заранее все перекрыли. Можно было оставить на дороге небольшой прогал, а перекрыли бы его в самый последний момент, и все было бы в шоколаде.
– Да ладно уж – как срослось, так срослось… – Стас старался придать голосу невозмутимость, хотя внутренне ощущал разочарование и досаду. – Жора, спасибо за помощь. Чем буду обязан?
– Да что об этом речь вести? – великодушно отказался «гепардовец». – Тут наши парни, наоборот, просят вас поблагодарить за такой классный кросс. Даже уже придумали новый конкурс – «Поймай шпиона». Дергаем спички, и кому короткая – шпион. Даем ему фору, а потом – в погоню. Обалденная будет гонка, с поисками и преследованием…
Сообщение Станислава о гибели Быблова Гуров воспринял с абсолютно невозмутимым видом. Пожав плечами, он коротко прокомментировал:
– Его выбор…
– Да, это его выбор, – понимающе покачал головой Вольнов. – И он продиктован членством в секте «Священная смерть», которая, кстати, недавно появилась и в России. Она сатанистского толка, замешена на воспевании суицида. Их идеал – японские самураи. Высшая доблесть – долгая мучительная агония.
– Шиза тупая! – сердито фыркнул Станислав.
– Мужики! Я вот о чем вспомнил… Эдика надо бы навестить, – резко сменил тему разговора Гуров.
– Надо! – согласились Вольнов и Крячко.
Не откладывая в долгий ящик, они тут же отправились в ЦРБ, купив по пути традиционные бананы-апельсины. Когда в приемный покой спустился приглашенный по их просьбе завхирургическим отделением, он едва не споткнулся на ступеньке и растерянно остановился, глядя на «делегацию».
– Вы… к Феофании? – робко поинтересовался врач.
– Нет, мы к Эдуарду Коваляшу, – испытующе взглянул на врача Лев. – Как он там?
Несколько успокоившись, тот пояснил, что состояние данного пациента тяжелое, но относительно стабильное.
– …У него явное отравление каким-то нервно-паралитическим газом и черепно-мозговая травма. Благо удар пришелся вскользь, поэтому кости черепа не повреждены, только рассечена кожа на волосистой части… Видимо, ему сначала прыснули в лицо из баллончика, а потом чем-то наподобие металлического прута нанесли удар. Вы хотите его увидеть?
– Да, желательно… – кивнул Крячко.
Они прошли в палату, соседнюю с той, где находилась Феофания. Эдуард лежал на больничной кровати с забинтованной головой, опутанный какими-то проводами и шлангами. Глаза его были закрыты.
– Он пару раз приходил в себя, но тут же снова терял сознание… – огорченно сообщил завотделением.
– А что ему поможет выкарабкаться? – глядя на парня, спросил Гуров. – Может, какие-нибудь дефицитные лекарства нужны?
– Нет… Тут скорее помог бы какой-то сильный положительный эмоциональный всплеск… А все лекарства мы ему нашли.
– Да-а? Нужен всплеск эмоций? – Лев о чем-то ненадолго задумался и повернулся к Станиславу: – Ключи от «мерина» дай-ка на минуту! Сейчас обеспечим положительные эмоции в самом полном объеме.
Он быстро вышел из палаты.
– А куда он? Что хочет сделать? – растерянно взглянул на Вольнова завотделением.
– Ну, поедет в московский цирк на Цветном бульваре, чтобы привезти группу лучших коверных клоунов… – не дрогнув ни единым мускулом лица, под фырканье Стаса флегматично ответил тот.
Войдя во двор дома Аллы Березной, Гуров хотел постучать в окно, но сзади послышался знакомый голос:
– Я здесь. Здравствуйте. Слушаю вас…
Оглянувшись, Лев увидел Аллу и, ответив на приветствие, окинул девушку взглядом, сдержанно резюмировав:
– Выглядите потрясающе. Самое то, что нужно!
– Кому и для чего нужно? – с ноткой неприязни уточнила Алла.
– Эдику. Он сейчас в очень тяжелом состоянии, и врач сказал, что его у смерти может отвоевать только очень большая радость. Вы не могли бы хотя бы просто появиться в его палате и сказать ему что-то ободряющее?
Судя по реакции Аллы, услышанное ее потрясло.
– Эдик в больнице?! Он в тяжелом состоянии?!! – растерянно произнесла она, как видно, не в силах поверить услышанному. – А… Меня… К нему… Вы не могли бы отвезти?
– За тем и приехал, – кивком головы указал Гуров на «Мерседес».
Когда Алла вошла в палату, Эдуард все так же лежал без малейшего движения. Но, словно почувствовав ее присутствие, в какой-то миг он задвигался, попытался повернуть голову и что-то беззвучно произнес. Алла быстро подошла к Эдуарду, присев на краешек кровати, осторожно обняла его за шею и произнесла сквозь слезы:
– Бедный мой мальчишка! Прости меня за то, что тогда наговорила. Я тебя никогда не брошу! Я всегда буду с тобой! Обещаю…
Стас и Александр с двух сторон хлопнули Гурова по плечам, как бы желая сказать: ну, ты крутой! Врач смахнул с глаз непрошеные слезинки и, взяв гостей под локоть, настойчиво повел их к выходу, уверенно пообещав:
– Теперь он точно будет жить!
Выйдя из больничного корпуса, Лев увидел шагающего им навстречу капитана Реонкина.
– Вы были у Эдуарда? Как он там? – измученно проведя по лицу ладонью, спросил Анатолий.
– Будет жить! – жизнерадостно улыбнулся Крячко. – А у тебя что новенького?
– Полчаса назад начальник ППС майор Сизый задержал подозреваемого в покушении на главу района. Мужик – он когда-то уже отбывал срок за покушение на убийство председателя колхоза – дал ему признательные показания… – сообщил Реонкин.
– Что-о-о? – разом вырвалось у всех троих.
– А где он сейчас? – спросил Гуров, с трудом сдерживая язвительный смех.
– В «обезьяннике»… – Анатолий, как видно, уловив сомнение в голосе Льва, сконфузился и невольно даже закашлялся.
– Сам-то ты в это веришь? – с ноткой сарказма уточнил Вольнов. – Или пришлось поверить, потому что майор старше по званию?
– Сизый у нас – фигура. Он депутат районного собрания и, поговаривают, первый претендент на место главы района, – досадливо вздохнув, пояснил Реонкин.
– Так вот откуда ветер дунул! – удивленно присвистнув, рассмеялся Стас.
– Едем в райотдел! Посмотрим, чего оно стоит, это чистосердечное… – решительно произнес Гуров.
Ознакомительная версия.
