– Присаживайся, рассказывай, – предложил Ушлый.
– Меня интересует некая особа, которая больше месяца назад наняла вас для поломки забора, – с места в карьер начала я.
– На что она тебе? – спросил Ушлый.
– Я подозреваю ее в убийстве человека, – честно призналась я.
Ушлый присвистнул.
– Серьезное обвинение, – произнес он.
– Знаю. Только против фактов не попрешь, – ответила я.
– Чего ж сюда пришла, а не в полицию? Мстить собираешься? – снова спросил Ушлый.
– Ни в коем случае. Воспитывать, – улыбнувшись, ответила я.
– Воспитательница, что ль?
– Детектив, – представилась я.
– Что правду сказала, это молодец. Наври хоть слово, разговор бы вести не стал, – подумав, начал Ушлый. – Терпеть не могу тех, кто без нужды врет. Интересующую тебя особу помню. Да толку от этого немного. Мы с ней ни адресами, ни телефонами не обменивались. Имен тоже никто не требовал. Пришла, озвучила просьбу, заплатила щедро, причем авансом. Мы работу выполнили. Все, конец истории.
– Но ведь как выглядела она, вы можете вспомнить? Описание дать? Для начала мне и этого достаточно, – объяснила я.
– Да как выглядела? Баба и баба. Маскироваться пыталась. Платок на голову, очки солнечные в пол-лица, балахон до пят. Вот и выходит, что рассказать-то мне нечего.
– Что ж, жаль. Признаться честно, я сильно рассчитывала на вашу помощь, – протянула я, вставая.
– Сядь, не спеши, – остановил меня Ушлый. – Вот вроде умная ты баба, а дура. Кто ж деловые переговоры на полпути бросает? Ты сначала заинтересуй потенциального партнера. Предложение выгодное сделай. Такое, от которого он отказаться не сможет, а уж потом выжимай из него все, что сможешь.
Я пораженно уставилась на бомжа, до того складно он говорил. Правильно истолковав мой взгляд, он рассмеялся и сказал:
– А ты думала, мы бомжами-то прямо с пеленок становимся? Как родила нас мамка где-нибудь в подвале, так в нем мы и сдохнем? Да будет тебе известно, я в прошлом не последний человек в Москве был. Такими делами ворочал, Абрамовичу и не снилось! Ну, продолжим переговоры?
– Продолжим, – согласилась я, доставая кошелек.
Выложив тысячную купюру, я спросила:
– Этого хватит?
– Еще столько же добавь, плюс на водку, сколько не жалко, – командовал Ушлый.
Я послушно выполнила указания, добавив две купюры по тысяче рублей. То, что поведал мне Ушлый, тех денег стоило.
– Лицо и фигуру твоя баба замаскировать сообразила, а про остальное не догадалась. Я ведь не дурак. Сразу смекнул, что она не ради забавы лаз в заборе оплачивает. Мульку придумала складную, только уж очень неправдоподобную.
– А чем она мотивировала желание заполучить дыру в заборе? – из чистого любопытства спросила я.
– Сказала, что прораб, мол, ее с покупкой сырья прокатил, она большие бабки через это потеряла. Хочет, мол, отомстить. Придут мужики, стройматериалы попортят, тогда уж он никуда не денется, прибежит к ней, как миленький. Я сделал вид, что верю. А когда она расплатилась, я за ней и проследил. Она в сарай пешком притопала. Машину в соседнем дворе оставила. Номерок авто я записал для страховки. А то, думаю, вынесет пройдоха все, что плохо лежит, а подтянут за эту байду меня да дружков моих.
Ушлый порылся в бездонном кармане брюк, вытащил кусок картона, оторванный от какой-то коробки, и протянул мне.
– Белая «Тойота». Седан. Номерной знак спиши, а картонку мне оставь, – велел он.
Я переписала номер в блокнот.
– Случайно не заметили, у девушки на пальцах кольца были? – спросила я, возвращая Ушлому кусок картона.
– Вот сейчас сказала, и я вспомнил, – спокойно произнес Ушлый. – На двух руках. На каждом пальце. Крутила она их нервно. Потом сообразила, что колечки-то приметные, и прятать начала. В карман руку засунула, потихоньку кольца сняла, потом только вынула.
Я распрощалась с Ушлым и, усевшись в машину, принялась рыться в сумочке. Мне срочно требовалось выяснить, какой автомобиль у Полянской. Хорошо, что болтушка Юленька, секретарша Суровцева, навязала мне директорскую визитку, а на обратной стороне приписала свой номер.
Юленька взяла трубку сразу, но вспомнить, кто же такая Татьяна Иванова, смогла только после того, как я представилась детективом. На имена у девушки память оказалась никудышная, зато на профессии – отменная. Юленька сообщила, что прекрасно знает, какая машина у Светланы. Естественно, Полянская рассекала по Тарасову на белой «Тойоте». Что и требовалось доказать! Заодно я поинтересовалась, как часто Полянская покидает рабочее место в утренние часы. Оказалось, что функции, которые выполняет Светлана в фирме, требуют постоянных разъездов. То есть ей ничего не стоило прийти в офис, а через некоторое время, сославшись на неотложные дела, отправиться в дом Фирузова, выдать там себя за представителя торговой фирмы и попытаться, проникнув в его квартиру, забрать компромат.
Оставалось что-то сделать с «железным» алиби Полянской на день смерти Фирузова. Я снова поехала в «Онегин», намереваясь задать обслуживающему персоналу гостиницы хорошую трепку за дезинформацию. Первой на глаза мне попалась девушка с ресепшн. Доброжелательно улыбаясь, она принялась уговаривать меня воспользоваться услугами местного сервиса. Пришлось разочаровать ее, объяснив, что перед ней коренная тарасовчанка, не нуждающаяся во временном жилье.
– Чего же вы сразу не сказали? – надула губы девушка. – Я тут распинаюсь, а вы и не собираетесь номер снимать!
– Не расстраивайтесь так, – проговорила я, выкладывая перед ней плитку шоколада.
– Так что вы хотели? – подобрев, спросила девушка, проворно пряча подношение.
– Я была у вас на днях. Интересовалась клиенткой по фамилии Полянская. Она гостила в «Онегине» месяц назад, или около того, – принялась я объяснять.
– Я вас помню, – спокойно призналась девушка. – Решили что-то уточнить?
– Вы угадали. В тот раз я общалась с горничной. Риммой зовут. Теперь хочу поговорить с ней снова, – попросила я. – Если подскажете, где искать, будет здорово.
– И только? – удивилась она. – Тогда вам прямо по коридору. В конце коридора общее помещение для обслуживающего персонала. Если Римма сегодня дежурит, то сейчас она может быть только там.
– До которого часа обычно работают горничные? – спросила я.
– У них гибкий график, насколько я помню. Кто-то выходит только с утра. Кто-то после обеда. А время от времени назначают дежурных горничных. Это на случай внезапной необходимости. Ну, знаете, если клиент проблемный. Белье постельное ему не понравилось, или пыль в номере обнаружил, или еще что-то подобное. Вот для таких случаев и держат дежурную горничную, – объяснила девушка.
– Значит, Римма может быть в общей комнате, так? – переспросила я.
– Скорее всего. Она месяца два уже почти каждый день дежурит. Муж из дома выставил, ей ночевать негде, вот она и тусит в подсобке. А чтобы администратор не возбухал, соглашается на дежурства вне графика, – доверительно сообщила девушка.
– Спасибо за помощь, – поблагодарила я, направляясь в коридор, ведущий к комнате отдыха для персонала.
– Удачи.
Римма встретила меня неприветливо. Как только я вошла в комнату отдыха, она подскочила с дивана, намереваясь покинуть помещение. Я торопливо ухватила ее за рукав.
– Не спешите, Римма, разговор есть, – произнесла я.
– Мне не о чем с вами разговаривать, – нервно сказала Римма, пытаясь избавиться от моих цепких рук. – И вообще, кто вас сюда впустил? Это помещение предназначено для технического персонала.
– Считайте, что с этого момента я работаю в «Онегине», – заявила я, усаживаясь на диван и вынуждая Римму сесть рядом. – Итак, слушаю. Только на этот раз, чур, без вранья.
– Что вы от меня хотите? Я ничего не знаю. И ничего предосудительного не делаю. Прошу вас, отпустите меня, – взмолилась горничная.
– Не раньше чем узнаю правду о госпоже Полянской, – заявила я. – В первую нашу встречу вы сообщили, что Светлана Полянская была в номере до восьми утра. На самом же деле он был пуст, так?
– Нет. Не знаю. Я не говорила, что она была в номере, и даже не упоминала времени. Я сказала, что должна была утром разбудить постоялицу из этого номера. Я сделала то, что мне было велено, и все. Больше я ничего не знаю.
– На самом деле вы знаете гораздо больше. В котором часу вы пришли будить Полянскую первый раз? – спросила я.
– Послушайте, мне не нужны неприятности, – в отчаянии взмолилась Римма. – Прошу вас, добывайте сведения с помощью другого источника. У меня и так проблем выше крыши!
Неожиданно Римма расплакалась. Да, похоже, я перегнула палку. Довела человека! Я принялась успокаивать ее, стараясь осушить водопад слез, изливающийся из глаз девушки.
– Ну, что вы плачете? Ведь ничего страшного не произошло. Ну, подумаешь, перепутали время. Ну, не стали говорить о том, что постоялицы не было на месте. Так вы же не знали, в чем ее подозревают. Наверняка хотели помочь девушке. Защитить от обвинений, верно? – монотонным голосом приговаривала я, поглаживая горничную по голове.
