— Багз, дорогуша... — Джойс нащупала его ладонь, но он резко отдернул руку. — Может, потом... когда все утрясется и образуется... мы сможем куда-нибудь уехать отсюда? Да, уехать вместе.
— Ага, до ближайшего публичного дома. Вот куда я бы поехал вместе с тобой. Запустил тебя внутрь и заставил там работать.
— Да будет тебе, Багз. Впрочем, если это окажется необходимым, то почему бы нет? Ради тебя, дорогуша, я готова на все. Но...
— А откуда такая уверенность в том, что это не понадобится? Где ты еще деньги-то сможешь достать?
— У-у? — Она резко села в кровати. — Как это где, черт побери?.. О... — Джойс тут же осеклась, заметив сардоническую усмешку на лице Багза, и снова прикинулась кроткой овечкой. — Но ведь речь не только обо мне, Багз. Если бы все это касалось только лишь меня, я бы никогда не подумала о том, чтобы попытаться... уговорить тебя сделать что-то такое, чего тебе не хотелось бы делать. Но...
— Ну конечно. Ты и не пыталась этого делать.
— Но, милый, я просто не могла поступить иначе, и ты это знаешь. Здесь замешан еще один человек, и потому не так уж важно, что я хочу или чего не хочу.
Багз швырнул окурок в пепельницу, чуть развернулся и посмотрел в лицо Джойс.
— Ладно, — сказал он. — Пусть будет так. Но теперь ты должна будешь сказать мне кое-что. И чтобы без всяких там уверток или дурацких намеков, понятно? Никакого трепа типа как там мои «дела» или «самочувствие». Ты должна будешь открыто сказать мне, чего именно ты от меня хочешь. Я хочу, чтобы ты это сказала.
— Н-но, дорогуша, ты же и сам это прекрасно знаешь. Зачем мне...
— Повторяю, я хочу услышать это от тебя самой! Давай, выдави это из себя. Говори, и говори немедленно, а то я отваливаю, поэтому... Заткнись! Не смей угрожать мне, иначе сверну твою поганую шею! Ну, давай, решайся. Или говоришь, или покончим со всем этим.
— Но...
Голова Джойс нервно дернулась на подушке. Она сделала глубокий вдох, задержала воздух, после чего стала медленно выпускать его, как бы в знак полной капитуляции.
— Ну хорошо, Багз, — сказала Джойс. — Хорошо, дорогой. Ты не веришь мне, но я все еще...
— Хватит трепаться!
— Я хочу, чтобы ты убил его. Я хочу, чтобы ты убил моего мужа!
* * *
На том, новом уровне, где он оказался, царило некое подобие мира — чуточку тревожно, но все же достаточно спокойно и в чем-то даже приятно. И при этом ощущалась удивительная свобода от каких бы то ни было проблем, что резко контрастировало с тем темным водоворотом, который остался у него позади.
Багзу и ранее было знакомо это умиротворенное чувство, и, переживая его в данный момент, он задавался вопросом, почему за ним продолжает грозно маячить злобная фигура помощника шерифа Лу Форда? Скорее всего, потому, что Форд глубоко ошибался насчет него. Он наверняка основательно покопался в его прошлом и извлек кое-какие факты из полицейских протоколов. А потом перекрутил отдельные фрагменты жизни Багза, превратив их в формально точную, но по сути своей жестоко, злобно искаженную картину, которую он и обрисовал ему несколько дней назад.
Он сам создал себе проблемы, сказал ему тогда Форд. Сам намеренно ввергал себя то в одну передрягу, то в другую. А параллельно с этим усиленно вскармливал в сердце душещипательную теорию насчет того, как против него ополчился весь белый свет. И тешить себя подобными мыслями оказалось не только гораздо более веселым, но к тому же и намного более простым занятием, нежели предпринять нечто конструктивное.
Взять хотя бы ту женщину, на которой он когда-то женился. Да, разумеется, в женщинах Багз никогда толком не разбирался — но ведь это не оправдание. Любой десятилетний пацан, которому ума хватит разве лишь на то, чтобы укрыться от дождя, и тот смекнул бы, что баба та была самая обыкновенная шлюшка. И сам Багз тоже это прекрасно знал, пусть даже и не признавался себе в этом. А он просто взял да и высунул свою шею — наверное, потому, что было приятно получать по башке.
Или другой пример, с тем самым полицейским подонком, которого Багз подстрелил. Нет, в самом деле. Существовал некий парень, представлявший для окружавших явную опасность и затаивший злобу на самого Багза. Однако он даже пальцем не пошевелил, чтобы предотвратить катастрофу, которую просто обязан был предвидеть. Вместо этого просто сидел и ждал, когда ударит молния.
Что это? Гордость? Смелость? Отвага? Он не даст пинка вонючему скунсу? Или уляжется рядом с гремучей змеей? Чтобы сделать из себя дурака, не требуются ни смелость, ни гордость, ни отвага.
Форд много еще чего ему сказал тогда, хотя все это было выдержано в том же ключе. Получалось, что этому парню просто нравилось попадать в переплет, радость доставляло, когда дела шли не хорошо, а плохо.
Хотя это конечно же было чушью собачьей, с гневом думал Багз. И все это прекрасно понимали. Просто для Форда это было еще одним способом поиздеваться над ним, Багзом, тем более что самому ему не оставалось ничего иного, кроме как проглотить все это. А шерифу только того и нужно — рта не может раскрыть, чтобы при этом не подколоть кого-нибудь. Ну а уж коли этот человек у него под ногтем, тут и говорить нечего...
Багз закончил смену и отправился к себе. В голове немного гудело с похмелья после недавней выпивки, но он все же пытался не отпускать от себя ту странную, тревожную умиротворенность, которая потихоньку ускользала от него. Он уже погружался в дрему, когда в мозгу вспыхнула беспокойная мысль — вспыхнула и осела, успев уцепиться и заставить его стряхнуть с себя зачатки сна.
«Все шло прекрасно. Без проблем. Никто не мог создать мне никаких проблем. А потом я отправился в комнату Дадли. Олли не имел никакого права посылать меня туда, а если по-честному, то и не ожидал, что я пойду. Но я все же пошел. Прекрасно понимая, что разговор с Дадли ничего хорошего не принесет. Зная, что ни на что другое, кроме разговора, я в любом случае не решусь. Если говорить начистоту, то я и не должен был туда идти, и не имел никаких причин делать это. И все же...»
Багз раздраженно поежился и резко перевернулся на спину. Поморщился, прищурился и уставился в потолок.
Представим, что в ванной Дадли не было никакой женщины. Представим, что этот парень вообще не выпадал из окна.
Но нельзя ли одновременно предположить, что он, Багз, все равно угодит в какую-нибудь передрягу? Другими словами, не было ли ему просто предначертано в нее попасть?
И не понимал ли он, идя в ту комнату, что так оно и будет?
Итак?
Итак... Да нет, конечно! Всегда легко задним числом оценивать события и выяснять, где именно ты лажанулся, когда дело уже сделано. Если бы он заранее знал, что попадет в такой переплет, зачем бы...
Он снова перевернулся на бок, уткнулся лицом в подушку, закрыл глаза и старался их больше не раскрывать. И наконец уснул. А когда проснулся, была уже ночь.
Ночь.
Когда Багз пришел в апартаменты Хэнлона, тот находился в ванной. Наклонившись над раковиной, он покончил с мытьем рук, снова откинулся на спинку инвалидного кресла и вернулся в гостиную.
— Итак, Багз. — Старик внимательным взглядом окинул лицо гостя. — Ну что, наконец отправимся на нашу прогулку? А то я подумал, что вы уж совсем забыли про меня.
— Нет, я не забыл. — Багз старался не смотреть на хозяина. — Просто все время откладывал и...
— Я понимаю. Ну что ж, я буду готов через пару минут. Налейте себе пока что-нибудь выпить.
Багз решил, что действительно можно промочить горло. Щедро плеснув в стакан из ближайшего графина, он прошел в ванную, добавил холодной воды и проглотил напиток. Его аж передернуло. Наклонившись, чтобы повторно наполнить стакан водой, он легонько ткнулся головой о край ящичка с медикаментами, и его зеркальная дверца распахнулась.
Отхлебывая воду, он отсутствующим взглядом скользил по полкам, уставленным всевозможными снадобьями. Один пузырек стоял на самом краю и мог в любой момент упасть. Багз задвинул его поглубже внутрь, после чего, непроизвольно нахмурившись, присмотрелся более внимательно.
Пузырек был почти пуст, а остававшаяся на дне жидкость была беловатого цвета и казалась маслянистой. Багз не мог точно сказать, что именно привлекло его внимание к этому пузырьку — привлекло, и даже отчасти встревожило. На свете сколько угодно белых маслянистых жидкостей, и все же...
Он протянул руку и принялся вертеть пузырек, стараясь прочитать надпись на этикетке. Но в этот момент его окликнул Хэнлон, поэтому он закрыл дверцу и вернулся в гостиную.
Багз выкатил кресло с инвалидом в холл. Отперев дверцу лифта, зажег свет и вкатил кресло внутрь.
— Я вижу, вы не забыли про мою просьбу заранее зажигать свет в лифте, — с ухмылкой проговорил Хэнлон. — Хотя у меня и так никогда не было оснований упрекнуть вас в небрежности.
— Да, — ответил Багз, повернувшись к хозяину спиной. — Итак, откуда бы вы хотели начать?
