Прослушивать всю запись мне не понадобилось. То, что мне было необходимо, я услышала в первые же двадцать минут. Оно и понятно, не мне одной было дорого время. Жанна и правда рассказала отцу про наш с ней разговор и про ее разговор с Олегом. А когда я услышала слова Кочнева-старшего: «Так я и знал, что не нужно с этим придурком связываться, лучше бы потратили больше, да зато все было бы надежно сделано и на нас тень бы не упала», то окончательно уверилась, что убийство Лисовского совершено с его ведома и согласия.
— Папа, но что теперь делать? — Голос Жанны дрожал, она явно была на грани истерики. — Они же доберутся до Олега! И пусть, мне не жалко, но он меня за собой потянет!
— Не потянет, — решительно сказал Кочнев таким голосом, что даже дурак бы догадался, что он имеет в виду. — Эх, нужно было сразу так сделать, да я понадеялся, что пронесет! Погоди, а ты же вроде говорила, что какого-то другого парня подозревают?
— Да. Сначала Белякова подозревали, но сегодня та баба из прокуратуры явно на Олега думала. Да, она прямо об этом говорила!
— Интересно, с чего вдруг она с тобой так разоткровенничалась? — подозрительно протянул Кочнев. «А папаша не дурак, — отметила я про себя, — дочка-то на это внимания не обратила». — Хотя ладно, уже неважно.
— Папа, что ты задумал? — В голосе Жанны слышался не только страх, но и надежда. Она прекрасно понимала, о чем сейчас думает ее отец.
— Неважно. Ты лучше вот что скажи, где этот твой Олег живет, ты знаешь?
— Да.
— Давай адрес. Хотя постой. А куда он сейчас поехал, он тебе не сказал?
— Домой за деньгами. А потом к своей бабке.
— Так. — Кочнев некоторое время молчал. Я тоже прекрасно понимала, о чем он сейчас думает — возле собственного дома Олега уже не перехватить, а вот около бабкиного можно попробовать. Приблизительно в таком направлении, думаю, шли его размышления. И следующие слова подтвердили мое предположение:
— Где его бабка живет, знаешь?
— Ага. Мы с ним там несколько раз были, это недалеко от университета. Улица Слонова, дом семнадцать. Номер квартиры не знаю, я только зрительно помню, как она расположена.
— Ну рассказывай тогда, как помнишь.
— Как бы это объяснить… Если стоять лицом к дому, то второй подъезд справа, четвертый этаж, квартира прямо перед лестницей…
— Ясно. Ладно, иди к себе и сиди тише воды ниже травы. И имей в виду: куда Олег сейчас от тебя поехал, ты понятия не имеешь. Ясно? И последнее. Про ваш с ним договор насчет того, что он с места не вставал, — забудь. Скажешь, что смутно помнишь, как он ночью поднимался и уходил, но, дескать, сразу заснула, поэтому чуть не забыла и сразу об этом не сказала. Если эта баба из прокуратуры и так Олега подозревает, то поверит как миленькая. А на покойника что угодно списать можно…
— На покойника… — заикнулась Жанна.
— Считай, что ты этого не слышала, — почти спокойным голосом сказал ей отец. — Хотя не такая уж ты дура, давно все поняла. Иди.
Разговор папы с дочкой закончился, и в наушниках ненадолго установилась полная тишина, которая сменилась звуками работающего телевизора. Видимо, Жанна последовала совету отца, ушла к себе и решила скоротать время, глядя какое-то очередное ток-шоу. Я очень пожалела, что «жучок» был прицеплен к одежде Жанны, а не к ее отцу, ведь тот сразу после разговора с ней пошел отдавать указания киллеру. Хотя… Может, он сам все и провернул? Нет, вряд ли. Все-таки такие, как он, предпочитают убивать чужими руками.
Интересно, как Кочнев-старший умудрился в столь рекордно короткий срок найти киллера? Или у него был кто-то под рукой? Но кто может быть под рукой дома? Здесь находятся только родственники, прислуга и охрана. О, вот именно — охрана! Почему бы и нет? Я еще какое-то время подумала и решила принять свою идею за рабочую гипотезу. Хотя какая сейчас разница, кого именно Кочнев использовал для того, чтобы устранить Олега. Главное, что теперь нет ни малейших сомнений в том, что организатор убийства он.
И я задумалась о другом: сомнений-то нет, но где доказательства? У меня имеются только записи разговоров Олега с Жанной и Жанны с отцом, а получены они не совсем законным путем. Можно, конечно, отыскать вторую девушку с фотографии и поговорить с ней. И потрясти всех охранников Кочнева. Но все эти варианты мне не очень-то нравились, посколько они трудные, долгие и не дающие уверенности в успехе. Знаю! Есть другой путь — более рискованный, но зато и более надежный. Называется он «ловля на живца», и живцом у нас будет некая Иванова Татьяна Александровна. А почему бы и нет? На такого аппетитного живца Кочнев обязательно клюнет. Но, чтобы все сработало, его нужно напугать. Если мне это удастся, то… То, учитывая, что он способен очень быстро договориться с киллером, он, скорее всего, решит принять меры. Вот тут-то я его и прихвачу.
Я решительно кивнула собственным мыслям и вышла из машины.
* * *
Я подошла к воротам дома Кочневых и нажала на кнопку звонка.
— Кто это? — Кажется, ответил мне тот же охранник, что и днем. Интересно, не он ли чуть позже выпустил три пули Олегу в спину? Нет, вряд ли. Сомневаюсь, чтобы после такого он отлучался в рабочее время с ответственного поста возле ворот. Объясняй потом следователю, куда и зачем да почему время отлучки совпало с временем убийства недавнего гостя дома.
— Татьяна Иванова, — представилась я в домофон. — Мне нужно поговорить со Святославом Игоревичем. Он сейчас дома.
— Святослав Игоревич не принимает… — начал было охранник, но я оборвала его:
— Я не с челобитной к нему пришла. Передай, что я хочу поговорить с ним относительно того, что произошло сегодня на улице Слонова.
— О чем? — недоуменно переспросил охранник, и я окончательно уверилась, что он к убийству Олега не имеет отношения, настолько натуральное удивление прозвучало в его голосе.
— О том, что произошло на улице Слонова, — терпеливо повторила я. — Ты, главное, передай, он поймет.
Домофон замолк, а спустя полминуты дверь распахнулась. Передо мной стоял незнакомый мужчина среднего роста и крепкого телосложения, с решительным лицом.
— Я не понимаю, чего вам надо? Что за намеки? Какая еще улица Слонова? — грозно начал он.
«Ага, это и есть Святослав Игоревич Кочнев, — подумала я. — Ну что ж, рада познакомиться».
— Давайте поговорим обо всем в доме, если вы не возражаете, — спокойно ответила я.
— Кто вы такая? — Он по-прежнему загораживал мне дорогу.
— Татьяна Александровна Иванова. Сотрудник горпрокуратуры.
— Врете, — с удовлетворением в голосе ответил Кочнев. — Я сегодня проверил и выяснил, что в прокуратуре нет такого сотрудника.
— А зачем вы это проверяли? — нисколько не смутившись, спросила я.
— Что зачем?
— Зачем вам, законопослушному, — я выделила последнее слово интонацией, — гражданину, проверять, есть ли в горпрокуратуре такой сотрудник?
— Затем, что вы отчего-то прицепились к моей дочери, обманом проникли в мой дом, а теперь снова заявились да еще с какими-то грязными намеками. Кто вы вообще такая?
— Частный детектив. Святослав Игоревич, давайте поговорим спокойно. А если не хотите, что ж, я не настаиваю. Тогда я прямо сейчас пойду в милицию. Хотя нет, не прямо сейчас, — умышленно поправилась я, — сейчас уже поздно. Но завтра с утра — совершенно точно.
Сказанные мной слова были предельно точно выверены. Теперь Кочневу наверняка смертельно захочется узнать, насколько много я знаю и что собираюсь рассказать в милиции, значит, он впустит меня в дом и выслушает. А еще он теперь думает, что соберусь я туда не раньше завтрашнего дня, а значит, из дома он меня выпустит, не попытавшись придушить телефонным шнуром или зарезать кухонным ножиком. Вот и отлично, этого-то мне и надо.
С минуту поразмышляв, Святослав Игоревич, вероятно, пришел к тем же выводам.
— Ладно, заходите, — он посторонился, открывая мне дорогу. — Поговорим. Интересно все-таки узнать, что вам от меня надо.
Мы вошли в дом. Святослав Игоревич проводил меня в ту самую комнату, где я сегодня беседовала с Жанной.
— Ну, вы хотели со мной поговорить, значит, вам и слово, — сказал Кочнев, устраиваясь в одном из кресел и показывая мне рукой на другое. Голос его зазвучал намного увереннее, недаром говорится, что дома и стены помогают.
Я кивнула, села в кресло, поставила сумочку на колени и внимательно посмотрела на Кочнева. Внешне он был совершенно спокоен, но по мелким деталям — чуть-чуть неестественной позе, сцепленным на коленях рукам, чуть прищуренным глазам — угадывалась глубоко скрытая напряженность и настороженность. Кочнев нервничал, и это было хорошо.
— Да, я хотела с вами поговорить, — начала я. — А точнее сказать, не просто поговорить, а дать вам хороший совет.
— Вот как? — Кочнев удивленно приподнял брови. — Не ожидал. И какой же?
