— Ее настоящее имя — Джейми Хемсли, — сказала Эрин. — Она живет сейчас неподалеку от Атланты.
— Замужем?
— Нет.
Атланта. Ехать туда у него нет времени.
— Слушай, — попросил он, — ты не позвонишь ей? Может, у нее есть что рассказать о том вечере, когда погиб Гантер?
— Уже звонила. К телефону никто не подошел, но я попробую еще раз. Брум…
— Да?
— Если Мэнион ни в чем не виноват, — заговорила Эрин, — то есть если он просидел в тюрьме восемнадцать лет за делишки серийного… э-э… любителя серий, кое-кому сильно не поздоровится.
— Ты всегда отличалась редкостной проницательностью, Эрин.
— Ну, не просто же из-за моих округлостей ты на меня запал.
— Почему же, как раз поэтому, — парировал Брум. — Ты все-таки поговори со Стейси. Интересно, что она знает.
Брум отключился. Дорога в «Ла Крем» много времени не заняла. Сейчас было время обеда, и публика, не успев даже подмигнуть девочкам, выстраивалась в очередь к подозрительному на вид буфету, что порождало неизбежный вопрос: насколько же проголодались эти парни?
Лорен на ее обычном месте у стойки не оказалось. Как-то, много лет назад, они с ней остались наедине. Ничего особенного, все, как обычно, как в книгах, забавно, но и только. Чувствуешь прилив адреналина и в то же время парадоксальным образом жалеешь, что все так получилось. Случайное свидание, думал Брум, оно и есть случайное, все едино, и для новичков, и для пресыщенных ходоков. И все же когда переспишь с кем-нибудь, пусть даже ты пьян, и глуп, и повторять нет никакого желания, все равно ниточка протягивается. На это Брум и рассчитывал.
Брум направился в глубину клуба. Дверь в кабинет Руди была закрыта.
Брум вошел, не постучав. Руди натягивал через большую, шарообразную голову явно тесноватую рубаху. Помогала ему какая-то девица. Молодая. Возможно, даже слишком молодая. Руди указал ей на боковую дверь.
— Она совершеннолетняя. У нас все по закону, — сказал он.
— Не сомневаюсь.
Руди пригласил Брума присесть. Тот отмахнулся.
— Зачастили вы к нам, — заметил Руди. — Второй день подряд.
— Ну да.
— Кто-нибудь из моих девочек заинтересовал?
— Нет, Руди, ты заинтересовал. Такие волосы, как у тебя, до плеч, они, знаешь ли, заводят.
— Да и фигура у меня на любой вкус, — с улыбкой раскинул руки Руди.
— Вот-вот. Где Лорен?
— Будет с минуты на минуту. А что вам нужно от лучшей из моих служащих?
— Я подожду там. — Брум ткнул пальцем в сторону двери.
— По мне так лучше бы вы вовсе ушли.
— А чтобы я всех твоих девочек начал проверять, не хочешь?
— Сделайте одолжение, — пожал плечами Руди. — У меня все по закону. Думаете, мне нужны неприятности?
— Тебе виднее. Ладно, подожду пока.
— Вы не хотите слушать меня. Мне не нужны неприятности.
— У тебя их и не будет, если захочешь помочь мне.
— Вы уже говорили это вчера, помните?
— Да, а что?
— Вы угрожали одной из моих девушек. Тане.
— Ее зовут Тони.
— Не важно.
— Я не угрожал ей. Мы просто поговорили.
— Ну да. И в какой-то момент разговора вы не стали на нее давить?
— Не понимаю, о чем ты.
На столе у Руди стояла огромная ваза со сникерсами. Он протянул к ней свою громадную руку.
— Тони звонила мне вчера вечером. Сказала, что увольняется.
— И ты считаешь, я имею к этому какое-то отношение?
— А разве нет?
— Возможно, наш разговор открыл ей глаза. А плюс к тому побои одного из твоих клиентов — я про Карл-тона Флинна. И еще эта помойка, которую здесь называют рабочим местом, ну и так далее.
— Я так не думаю.
— Отчего же?
— С ней живет еще одна моя девушка. Так вот, она сказала, что Тони по-быстрому запихала в чемодан вещи и вылетела на улицу. А вид у нее вроде был такой, будто с ней только что прилично поработали.
— Кто?
— Я решил, что вы. — Руди отправил в рот очередной сникерс.
— И где же она сейчас? — нахмурился Брум.
— Понятия не имею. Села на автобус и куда-то уехала.
— Как, уже уехала?
— Да, вчера вечером. Она звонила мне с автовокзала.
Брум попробовал связать концы с концами. Нельзя было исключать, что все произошло именно так, как он говорил с самого начала. Все эти девицы вообще на одном месте долго не задерживаются, а с Тони к тому же и обращались хуже некуда: палец сломали и коп взял в оборот. Не говоря уж о том, что так называемый дружок, который волю рукам привык давать, куда-то исчез. Словом, скорее всего она просто решила покончить со всем этим и уехала домой.
— Так что ты там говоришь о девушке, жившей с Тони? — повернулся к Руди Брум.
— Сейчас ее здесь нет. К тому же она ничего не знает.
— Слушай, Руди, сейчас не время играть со мной.
— Успокойтесь, — вздохнул Руди. — Я образцовый законопослушный гражданин. Нужна она вам — найду, а пока, — он махнул рукой в сторону двери, — явилась моя лучшая служащая. Как обычно, вовремя. Она никогда не опаздывает.
Брум бросил взгляд через плечо и увидел направлявшуюся к своему месту за стойкой бара Лорен.
— Вот что, Брум…
Детектив повернулся к Руди. Выражение лица у того изменилось, с него сползла та маска, которую он всегда держал про запас для полицейских.
— Я вот что хочу сказать: Лорен у меня особенная. Понятно?
— Не очень.
— Если с этой женщиной что-нибудь случится, — Руди снова указал на Лорен, которая сметала пыль со стойки, — то плевать мне на твой полицейский жетон. Живого места не оставлю, так что даже для ДНК материала не будет.
В тот же самый день, только пораньше, Кен прокрался к раздвижной стеклянной двери, ведущей в дом Меган Пирс с деревянной террасы. Барби по-шла через гараж — на тот случай, если дверь окажется запертой. Но как выяснилось, в этом не было необходимости — дверь оставили открытой. Кен плавно потянул ее в сторону и собрался войти в дом, когда у входа раздался звонок.
Он подался назад и низко пригнулся. В дом вошел этот коп, Брум.
Кен едва не выругался, но все же удержался — он никогда не ругался. Для подобных случаев у него имелось любимое слово: «барьер». Вот и все. О мужчине должно судить не по тому, сколько раз он оказался в нокдауне, а по тому, сколько барьеров преодолел.
Он послал Барби эсэмэску — замри. Попробовал вслушаться в невнятные голоса, доносящиеся из дома, но это было слишком рискованно. Ладно. Кен остался стоять, где стоял. Здесь его не было видно. Во дворе у Пирсов повсюду стояла мягкая мебель. На углу бил фонтан, тут же — футбольные ворота в полную величину и качели из кедра, явно знававшие лучшие времена. Кен в очередной раз задумался: какое отношение может иметь эта, судя по всему, обыкновенная женщина и мать к исчезновению Карлтона Флинна? Но в конце концов, это было не его дело, у него своя работа.
Кен ждал. Он думал о детях Меган Пирс. Представил, как они загоняли мяч в ворота, загорали на шезлонгах, ели шашлык, зажаренный тут же, на мангале.
Он думал о том, как живется главе этой семьи. Дети. Семейные обеды. Шашлыки. Выход в церковь по воскресеньям. Красавица жена, с улыбкой наблюдающая через стеклянную дверь за тем, как отец учит сына ловить мяч. Кену хотелось бы вести такую жизнь. И для Барби он желал бы такого. Он очень ярко представлял, как она смотрела бы на него через окно и дарила ему улыбку, согретую любовью. Он буквально видел, как они укладывают детей спать, убедившись предварительно, что те почистили зубы и помолились на ночь, как, взявшись за руки, идут к себе в спальню, а Барби закрывает за ними дверь и оборачивается к нему.
Что еще нужно мужчине?
Разумеется, Кен понимал: все не так просто. У него определенные обязательства, но ведь и их он делил со своей любимой.
Так чего же он ждал?
Кен посмотрел в сторону дома. Ему совершенно не улыбалась перспектива оставить этих детей без матери, но в данный момент никакой альтернативы он не видел. Меган проследовала за детективом Брумом в его машину. Дождавшись, пока они отъедут, Кен и Барби вернулись в свою «мазду».
— Как думаешь, что здесь понадобилось этому полицейскому? — спросила Барби.
— Понятия не имею.
— Следовало еще вчера вечером покончить с этим.
— Слишком большой риск был.
— Ладно, что дальше?
Они тронулись с места и поехали по Гарден-стейт-паркуэй в южном направлении. Особого беспокойства Кен не выказывал. Скорее всего Брум и его спутница едут в Атлантик-Сити. Кен добавил газа. Через три мили впереди мелькнули габариты машины Брума. Кен держался на расстоянии. Теперь все стало ясно. Они возвращались в Атлантик-Сити.
Через два часа Брум поставил машину у полицейского участка. Меган он провел туда через боковую дверь.
— Что дальше? — спросила Барби.
— Я люблю тебя, — сказал Кен.
