Ознакомительная версия.
За окном проносились заборы с граффити, облезлые пятиэтажки, потом низкие деревянные домики, почти облетевшие перелески и откосы с пожухлой травой. Коля смотрел в мутное окно электрички, на котором мелкий дождь с другой стороны оставлял маленькие капли. Они быстро сбивались ветром и размазывались дрожащими прозрачными змейками по стеклу. Одну руку он периодически запускал в карман и нащупывал пальцами твердую гладкую поверхность — удовлетворенно думал: на месте — и улыбался. Вещь, лежавшая в кармане его жилетки, должна выступить последним козырем и дать ему свободу. Когда она появилась у него, ему стало страшно, он даже боялся спать с ней один на один в темной квартире, мысли о ней и о том, что ему предстоит сделать, внушали Коле одновременно страх и радостно-волнительный трепет.
Невероятное произошло той ночью, когда он, выпив лишнего от переживаний за свое будущее, поехал с разборками на дачу. Внутри все кипело: вшивый адвокатишка все у них забрал, разрушил их планы, мать упек в психушку. Боже, как он его ненавидел. Богатый ублюдок, зачем ему понадобились эти крохи? Их крохи! Коля в этом даже не сомневался. Они с матерью так старались! На вокзале, пока он ждал электричку, к выпитой дома на нервяке водке добавил еще пива, взял с собой в вагон. Через темный лес идти было немного стремно, однако полная луна освещала тропинку, и по дороге ему не встретилось ни души. На подходе к дому он почувствовал подступающую дурноту. Стал ковыряться с калиткой, потом решил забраться через забор по дереву. Он прошел пару метров, и его одолел приступ рвоты, все-таки не привык он столько пить, а когда протошнился, увидел, что в глубине сада одна за другой загораются свечи. Коля замер, осторожно припал к щели между досками забора и различил за почти облетевшими деревьями фигуру в белом длинном балахоне:
— Вот те раз, никак наш друг Марк Анатольевич. Пробраться бы туда незаметно.
Он вдруг осознал, что на участках стоит небывалая тишина, не колыхалась ни одна веточка, не издавала звуков ни одна птица, одинокое окно светилось только в крайнем на улице доме. Была глубокая осень, и народ особенно не стремился в свои загородные владения, тем более по будням. На соседнем участке летом жила древняя старушка профессорша. Забор у нее был совсем низкий, прикрываемый «живой изгородью», а входом служили воротца из рабицы, которые можно запросто перемахнуть. Коля, стараясь не издавать ни одного звука, останавливаясь после каждого шага, буквально на цыпочках добрался до дома старушки, застыл, когда пару раз скрипнули качнувшиеся проржавевшие створки, отгибал и придерживал каждую веточку, пока продвигался к Ольгиному забору. Здесь он выбрал щель поудобней и пошире. И тут готов был стоять не шелохнувшись, как стойкий оловянный солдатик, лишь бы никого не спугнуть.
«Так вот он какой, наш адвокат. Сектант, колдун или просто псих? — Коля не понимал сути происходящего, как и слов самой молитвы. — Вроде икону держит, но что на ней, непонятно».
Марк все ходил и ходил вокруг колодца, Коля, сначала сильно взбодрившийся от увиденного, заскучал и от монотонного звучания молитвы чуть не упал, на секунду провалившись в сон. Потряс головой. «Вот бы его заснять. Жаль, телефон у меня говенный». Но все же достал аппарат и направил окошечко фотокамеры в щель. Запись получилась размытой, черной с оранжевыми проплешинами. Фигура в белом, похожая на привидение, проплыла мимо, завершая очередной круг. «Дешевка!»
Стоять уже не было никаких сил, да и холодновато стало. Коля готовился приткнуться тут же на землю, но вдруг адвокат остановил свою пластинку и стал ковыряться под яблоней. А потом лег и замер. Парень выбрался из укрытия и решил сделать последний рывок. А после проберется в дом, запрется у матери в комнате и ляжет спать. Перелез по старинке через забор и подкрался к Марку. Под ногами хрустела изморозь. Он подошел к нему совсем близко. Тот спал. Лежал перед Колей совершенно беззащитный. Взять ножик, пырнуть, а потом вложить ему в руку. Ненормальный, сразу ясно. Опасно, могут найти. Вот если бы мамашка… Она бы сдюжила, голова у нее, похоже, реально повернулась. А что, совершил ритуальчик и закололся. Принес себя в жертву. Кому только вот? Он увидел икону и хотел нагнуться посмотреть, но в этот момент Марк приоткрыл глаза, Коля испугался и поспешил ретироваться.
Он вышел на станции, дождь усилился. Коля прибавил шагу.
Из-за забора увидел открытое окно и крикнул:
— Эй! Есть кто?
Марк открыл калитку довольно быстро. Выглядел он хорошо и бодро.
— А, ты. Что тебе нужно?
— Разговор есть.
— Ну проходи, только быстрее, у меня дела.
Парень сел на кухне. Рука в кармане. Марк стоял, всем видом выражая нетерпение.
— В общем, это… Короче… Я тут кое-что видел позапрошлой ночью. И видеозапись есть.
Марк немного напрягся и глянул вопросительно, мол, продолжай.
— Ну ты выбирай, или к мамаше отправишься, или оставь наследство. Если вопрос решается не в мою пользу, я иду куда следует, рассказываю и, что немаловажно, показываю, как ты тут хороводил. Ну, и придумаю что-нибудь пострашнее, как на меня кидался и маму мою, пожилую женщину, до психушки своими штучками довел. А она все подтвердит, можешь не сомневаться. Поцарапаю себе что-нибудь. Скажу, что у тебя секта, про всякие жертвоприношения наплету. У меня фантазия богатая.
Марк подошел к нему и, больно сжав его руку, стал выталкивать Колю из-за стола:
— Слышь ты, фантазер, а не пойти бы тебе на хрен? Давай, давай, выматывайся, и чтобы духу твоего здесь не было.
— Э! Э, дядя Марк, нельзя ли поосторожнее. — Коля выдернул плечо и победоносно и мерзко улыбнулся: — Посмотрим, что ты на это скажешь. — И, достав руку из кармана, поставил на стол деревянного осинового волчонка с перекошенной пастью.
— Я не понял, это что? — Хотя внутренне Марка передернуло, но лицо его ничего не выражало. Он научился виртуозно играть за все эти долгие годы. — Ты занялся деревянными поделками? — Он взял волчонка и с ухмылкой осмотрел его со всех сторон. — Оригинально. Довольно коряво, но для начала сойдет. Все лучше, чем клянчить чужие деньги.
— Что-о-о? Я??! Это вообще-то твоя поделка, и у меня есть видеосъемка. — Последние несколько слов прозвучали совсем неуверенно, и Марк понял, что парень дезориентирован.
— Слушай, вали отсюда. Что-то ты меня уже достал. Или тебя выволочь из дома за ухо, как нашкодившего щенка?
Если бы у Коли вместо деревянного волчонка в кармане лежал нож, он бы убил Марка в эту же минуту, не раздумывая. Ненависть переполняла его, клокотала огненной лавой, поджигала мозг.
— Чего ты сидишь? Плохо слышал, что я сказал?
— Ты еще пожалеешь. — Коля встал и хотел взять волчонка, но Марк вышиб фигурку у него из рук сильным ударом, и та полетела на пол.
— Пошел вон!
Его отвлек телефонный звонок. Посмотрев на определившийся номер, Марк взял трубку. Коля встал за дверью.
— Да, Ляль, хорошо. Приезжай, только завтра днем. Сегодня уже темно. А хочешь, я за тобой заеду? — Он продолжал называть Лару кошачьим именем по привычке. — А! Ну да, в любом случае завтра. Я и забыл про институт. Только давай не поздно.
Они продолжили болтать, а когда Марк закончил и вышел из кухни, ни в доме, ни во дворе Коли уже не было.
* * *
— Светк, чего-то с сигнализацией. — Мама, копошась в сумке в поисках ключей и сдувая длинную белую челку с загорелого лба, увидела, что маленькая лампочка над квартирой не светится, как обычно, красным. — Странно.
— Да ладно, мам, хорош параноить. Можешь побыстрей уже. Давай я сама достану. — Светка устала, хотела в душ и есть.
— Свет, не рычи на мать. Тамар Геннадьна, может, чем-то помочь?
— Гаврюш, а у тебя не рядом? Черт, вот они.
Вторая — внутренняя — дверь оказалась незапертой. Тамар Геннадиевна приоткрыла ее и обомлела. В распахнутом шкафу-купе болтались пара ветровочек и старое, хоть и дорогое, простого вида Светино пальто. Тамара обернулась к Свете:
— Полицию вызывай!
— А как ее вызывать? — Светка круглыми глазами посмотрела на Гавра и разрыдалась.
— Прекращай реветь, соберись. — Он уже набирал 02. — Свет, адрес, адрес точный давай.
Тамара Геннадиевна причитала у себя в комнате, размазывая по лицу тушь.
— Света, все драгоценности, все!!! Хорошо, что денег не было. Говорила же, надо на пульт ставить! — заорала она вдруг на дочку.
— Мам, я-то в чем виновата? Я, что ли, этим пультом должна была заниматься?
— Ну, конечно, я. Все я.
— Храните деньги в сберегательной кассе, — попытался снять напряжение Гавр, но тут же удостоился гневных взглядов с двух сторон.
Через некоторое время приехала полиция. Оказалось, что пропали не только шубы, дубленки, драгоценности, но и кое-что из техники, в том числе Светкин розовый айпад и прочие приборы, а также бронзовая пепельница.
Ознакомительная версия.
