— Это разумно, — вставил напарник говорившего. — Но я думаю, что время десятиминутной аудиенции у господина Антипова уже закончилось, и нам было бы лучше не отрывать нашего уважаемого хозяина от его многочисленных дел и перейти в кабинет, любезно предоставленный управлением для нашей работы.
— Конечно, как пожелаете, — с натянутой улыбкой процедил начальник управления. — Тем более что у меня через пять минут важная встреча.
Все четверо откланялись и вышли.
Как только за последним из них закрылась дверь, Антипов нажал кнопку внутреннего переговорного устройства и приказал секретарше:
— Тамарочка, меня ни для кого нет. Я уехал в министерство и сегодня на работе уже не появлюсь.
— А если будут спрашивать из министерства? — уточнила секретарша.
— Тогда я встречаюсь в бизнес-центре гостиницы «Славянская» с дипломатами посольства Канады по консульским вопросам.
Секретарша была опытной женщиной и добавила:
— Я сейчас же свяжусь с менеджером бизнес-центра и предупрежу его, что вы находитесь у него на деловых переговорах и просили не беспокоить. Правильно я поняла, Федор Иванович?
— Совершенно точно, умница вы моя! — и отключил связь.
Потянувшись в кресле, Федор Иванович поднялся и подошел к стоявшему в углу старому, ещё сталинских времен приемнику, нажал потайную кнопку и открыл дверцу, на которой помещалась панель. За ней оказался прибор, больше похожий на довоенный коммутатор, что, впрочем, было недалеко от истины.
Антипов взял красный кабель и сунул его в гнездо, над которым висел шильдик с цифрами 207. Из динамика послышались голоса Васильченко и двух его собеседников.
Михайлов ещё раз внимательно перечитал послание деда Трофима. Казалось, ничего сложного в этой просьбе Игоря Вячеславовича не было. Но опыт подсказывал, что те люди, о которых говорится в письме, могут доставить изрядные хлопоты. «Поэтому осторожность не помешает», — повторил про себя Сергей. Он положил листочки в пепельницу, как это недавно сделал погибший Георгий, поднес к ним зажигалку, и они, ярко вспыхнув, за доли секунды сгорели.
После этого Сергей взял копии документов. Один из них, судя по переводу, был запрос в МИД Великобритании, другой — краткая записка какому-то государственному чиновнику. Все документы имели необходимые канцелярские и архивные атрибуты и были датированы 1947 годом, а переводы двадцатью годами позже.
«Ллойдс бэнк лимитед, Главная контора, Лондон, ВЦ-3, 14 апреля 1947 года.
Лично, помощнику Главного управляющего государственной канцелярии сэру Э. Уиттли Джонсу.
Дорогой сэр, как вам известно, наш банк проводит выплату страховых сумм по договорам судоходных компаний и судовладельцев, заключенным со страховой фирмой Ллойда.
Однако нас насторожило то, что причина гибели судна в четырех случаях была указана как «торпедирование неизвестным подводным судном». В условиях, когда Германия повержена, а наш королевский флот контролирует морские пространства до границ с Советами, гибель этих судов от указанных причин нам кажется маловероятной, может быть, это попытка истинных виновников катастроф скрыть их замыслы.
В этой связи прошу Вас оказать нам услугу и через разведку военного ведомства дать разъяснение о правдоподобии и вероятности указанных судовладельцами фактов гибели судов, к тому же в двух случаях именно наши военные корабли подобрали потерпевших бедствие моряков.
С уважением, Главный управляющий банка сэр Д. Хиггинс».
Во втором документе говорилось:
«Дорогой сэр, в ответ на Ваше письмо даны указания службе разведки и контрразведки военного ведомства через свою сеть осведомителей в Советской России проверить изложенные Вами данные.
Кроме того, информационно-аналитический отдел при военно-морском министерстве сообщил, что, проверив все донесения командиров кораблей, патрулирующих в Северном и Балтийском морях, зоне скандинавских заливов и проливов, а также проливе Ла-Манш в период с мая 1945 по апрель 1947 года включительно, достоверно установлено лишь несколько случаев пеленгования нашими кораблями в нейтральных водах шума винтов подводных лодок. Командование приняло эти подводные лодки за советские и в целях недопущения каких-либо международных осложнений отдало приказ их не преследовать. Однако факт строительства в Советской России после войны в условиях частично разрушенной военно-морской промышленности крейсерских подводных лодок с большими дальностью хода и автономностью плавания является, по мнению аналитиков, весьма спорным.
С уважением, секретарь канцелярии штаба военно-морских операций капитан второго ранга Д. Метчилл».
Ничего не поняв из этих документов, Сергей сложил бумаги и стал ждать Александра. Он пришел, как и обещал (вот армейская пунктуальность!) ровно через 25 минут.
— Собирайся, Сережа, поехали, — с порога выпалил Богуславский и, потянувшись за своим дипломатом, бросил взгляд на стол, где лежала трофимовская газета, развернутая на фотографии подводной лодки.
— Откуда это у нас взялась турецкая газета? — весело спросил офицер.
— Да так, у одного знакомого взял. Дома пригодится в мусорное ведро на дно постелить, — ответил Михайлов.
— Не знаю, кто у тебя знакомый, — низко нагнувшись к Сергею и глядя прямо в глаза, произнес Саша, — но лично тебя, наверное, заинтересует, что точно такая же газета, раскрытая на той же самой странице, лежит сейчас на столе у турецкого военного атташе.
— Ну и что? Газета свежая, утром он её получил, а сейчас от нечего делать просвещается. Случайное совпадение, — как-то неуверенно сказал Михайлов.
— Знаешь, я хоть и не такой опытный, как мой начальник, но в совпадения просто не верю. Хочешь знать, чем интересовался турок?
— Ну и чем?
— Видно, мало тебя за «нукание» твой ротный гонял. Так вот, турок интересовался: не советская ли это времен второй мировой войны подводная лодка; нет ли здесь в республике ветеранской организации, где были бы бывшие моряки-подводники, которые хорошо знали бы отечественные и немецкие субмарины; не желает ли кто из местных ветеранов побывать на этой подводной лодке и ознакомиться с её устройством — мол, Турецкое посольство организует для них в скором времени бесплатную поездку в Трабзон, а то лодку в течение месяца планируется переместить в другое место.
— Понятно! Предлагают мышке бесплатный кусочек сыра. Думают, что мы не знаем: бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
— Молодец, правильно мыслишь. Узнаю школу офицеров разведбатальона. Только вот что скажи: кто эта самая мышка — ты или твой знакомый?
— Саша, я тебе ничего не могу сказать. Пока, во всяком случае, — решил довериться Богуславскому Сергей, — но мне необходимо увидеть эту подводную лодку!
— Выспрашивать ничего не буду — посчитаешь нужным, скажешь. Но советую переговорить с Голубевым: мужик, что надо, все поймет.
— Согласен. Но давай ты ему сам все расскажешь, а переговорим по приезде в Трабзон.
— Хорошо. А теперь, две минуты на сборы и поехали. Меня уже дома заждались.
— Есть, господин подполковник, — по-армейски ответил Сергей, — на минутку заскочу в канцелярию и сразу выбегаю к воротам.
— Жду у выезда из посольства, только запомни, гражданский ты шпак: это у вас все в одночасье стали «господами», а в армии у нас до сих пор «товарищи».
Михайлов выскочил из апартаментов военного атташе и, перепрыгивая через две ступеньки, направился в канцелярию.
Договорившись с Ларисой Петровной, Сергей включил машинку для уничтожения бумаг и в несколько секунд «скормил» ей ненужные рабочие документы. А как только Лариса Петровна на секунду вышла, Михайлов быстро сунул в одно из архивных дел, где он оборудовал небольшой тайник, свои ксерокопии. «Подальше положишь, поближе возьмешь!» — вспомнил он пословицу.
Поблагодарив вернувшуюся заведующую канцелярией, Сергей бросил в стопку испорченной бумаги свою, уже ставшую ненужной газету и, выходя буквально нос к носу столкнулся с Макаровым.
— Вы ещё не дома, Сергей Альбертович? — добродушно спросил тот.
— Все! Уже почти дома, — улыбаясь в тон офицеру безопасности, ответил Сергей. — Даже не так: меня здесь уже нет.
— Ну, коль я ещё вижу ваше астральное тело, то у меня к вам просьба. У нас возникла некоторая проблема с переводом газетной статьи с арабского языка, и я просил бы вас помочь.
— Это очень срочно, Василий Семенович? А то я тороплюсь.
— Нет, не очень. Я вам её сейчас дам, а с переводом не тороплю. Мне хотелось хотя бы в общих чертах знать, о чем в ней речь.
— Нет проблем! Где ваша газета?
— Вот, — сказал Макаров, протягивая свернутую в трубочку газету, статья на шестой странице обведена фломастером. Заранее благодарю.
