Люси по собственной инициативе смешала в кувшине коктейли, добавила льда и понесла кувшин в библиотеку. В холл явственно доносились голоса, свидетельствуя, что ожесточение направлено, главным образом, против Эммы.
– Вина, Эмма, целиком на тебе, – гневно звучал глубокий бас Гарольда. – Непостижимо, как ты могла проявить столько недомыслия и близорукости! Дернуло же тебя потащиться с письмом в Скотленд-Ярд – с этого-то все и началось…
– Последнего ума надо лишиться! – вторил ему высокий тенор Альфреда.
– Вы что это на нее напустились? – вступился Седрик. – Что сделано, то сделано. Куда подозрительнее выглядело бы, если б женщину опознали как Мартину, а мы бы не заикнулись, что имели от нее известие.
– Хорошо тебе рассуждать, – огрызнулся злобно Гарольд. – Тебя не было в стране двадцатого, то есть в тот день, который, судя по всему, их интересует. А вот для нас с Альфредом это головная боль. Хорошо еще, что я мог вспомнить, где был в тот день и чем занимался.
– Ты-то – конечно! – сказал Альфред. – Ты, Гарольд, если бы задумал убийство, то, я уверен, позаботился бы обеспечить себе твердое алиби.
– С чем тебя, насколько я понимаю, поздравить нельзя, – холодно парировал Гарольд.
– Это как посмотреть, – сказал Альфред. – Все лучше, чем предъявить полиции железное алиби, когда оно на поверку не железное. Они там специалисты рушить подобные конструкции.
– Если ты намекаешь, что это я убил ту женщину…
– Ох, прекратите вы! – вскричала Эмма. – Понятно, что никто из вас ее не убивал.
– Между прочим, к твоему сведению, я уже находился в Англии двадцатого, – сказал Седрик. – И в полиции об этом знают. Так что мы все под подозрением.
– Если б только не Эмма…
– Ты опять начинаешь, Гарольд? – крикнула Эмма.
Из кабинета, где уединился со своим врачом старик Кракенторп, вышел доктор Куимпер. Взгляд его упал на кувшин в руке у Люси.
– Это что? Празднуем?
– Скорей пытаемся разрядить обстановку. Очень уж она там у них накалилась.
– Обмениваются упреками?
– В основном чехвостят Эмму.
– Ах, вот как?
Он взял у Люси кувшин, открыл дверь и вошел в библиотеку.
– Добрый вечер.
– А, доктор Куимпер, мне как раз нужно сказать вам пару слов. – Голос, повышенный и резкий, принадлежал Гарольду. – Я хочу знать, на каком основании вы вмешиваетесь в сугубо частное семейное дело и наущаете мою сестру обратиться по поводу него в Скотленд-Ярд.
Доктор Куимпер сказал спокойно:
– Мисс Кракенторп спросила у меня совета. Я его дал. По моему мнению, она поступила совершенно правильно.
– И вы смеете говорить…
– Эй, девица! – послышался знакомый призыв старика Кракенторпа.
Люси неохотно обернулась.
Кракенторп-старший выглядывал из дверей своего кабинета.
– Да, мистер Кракенторп?
– Что вы сегодня готовите на обед? Я хочу карри. У вас знаменито получается. Сто лет не ел карри.
– Понимаете, мальчики не очень-то жалуют карри…
– Мальчики, мальчики, – подумаешь, важность! Не с ними нужно считаться, а со мной. Тем более они уехали – и скатертью дорога! Чтобы мне было карри, слышали? Остренькое, по всем правилам.
– Хорошо, мистер Кракенторп, будет вам карри.
– Ну, то-то. Вы славная девица, Люси. Ублажите меня – я вам отвечу тем же.
Люси вернулась на кухню. Оставив мысль о задуманном первоначально курином фрикасе, принялась собирать все необходимое для карри. Хлопнула парадная дверь, в окно видно было, как доктор Куимпер сердито шагает от дома к своей машине и уезжает.
Люси вздохнула. Ей было жаль, что нет мальчиков. И что нет Брайена – тоже немного жаль.
Ну, что поделаешь! Она уселась чистить грибы.
По крайней мере закатит для семейства сногсшибательный обед. Будем кормить зверей!
К трем часам утра доктор Куимпер поставил машину в гараж, запер его и, войдя в дом, устало затворил за собой парадную дверь. Ну что ж, теперь у миссис Симпкинс прибавление к восьмерым – пара крепких, здоровеньких двойняшек. Мистер Джош Симпкинс, правда, не выразил особого восторга по поводу пополнения в своей семье.
– Двойняшки, – молвил он хмуро. – Какой от них прок? Была бы четверня – тогда хоть есть польза. Гору тебе надарят всякой всячины, журналисты понабегут, в газетах фотографии и, говорят, Ее Величество самолично пришлет родителям телеграмму. А двойня что? Два рта голодных на твою голову заместо одного. У нас в роду никогда не бывало близнецов, и у супруги их тоже не водилось. Несправедливость, я считаю.
Доктор Куимпер поднялся к себе в спальню и начал нетерпеливо раздеваться. Мельком взглянул на часы. Пять минут четвертого. Не ожидал, что способствовать появлению этой двойни на свет окажется так непросто, но все обошлось благополучно. Доктор зевнул. Устал, до чего же он устал. Он с вожделением покосился на кровать.
И в этот миг зазвонил телефон.
Доктор Куимпер чертыхнулся и взял трубку.
– Доктор Куимпер?
– У телефона.
– Это звонит Люси Айлзбарроу, из Резерфорд-Холла. Вам, наверное, надо срочно приехать. У нас все заболели.
– Заболели? Чем? Какие симптомы?
Люси детально описала их.
– Сейчас буду. А вы тем временем…
Он дал ей сжатые, четкие указания. После чего торопливо натянул на себя то, что успел снять, побросал кое-что дополнительно в сумку для оказания первой помощи и поспешил вниз к машине.
IV
Часа через три доктор и Люси, едва держась на ногах, подсели к кухонному столу выпить по большой чашке черного кофе.
– Ха. – Доктор Куимпер допил до дна свою чашку и, зевнув, медленно поставил ее на блюдце. – Вот чего мне недоставало! А теперь, мисс Айлзбарроу, давайте-ка разберемся.
Люси посмотрела на него. Следы усталости яснее обозначились у него на лице, отчего он сейчас выглядел старше своих сорока четырех лет: темные волосы тронула на висках седина, под глазами пролегли морщинки.
– Сколько можно судить, – сказал он, – теперь с ними все будет в порядке. Но каким образом это могло случиться? Вот что я хочу знать. Кто готовил обед?
– Я, – сказала Люси.
– И что именно готовили? В подробностях.
– Грибной суп. Карри из кур с рисом. Сбитые сливки с вином. На закуску – куриная печенка с беконом.
– Канапе «Диана», – уточнил неожиданно доктор Куимпер.
Люси слабо улыбнулась.
– Верно, канапе «Диана».
– Хорошо, пройдемся по порядку. Грибной суп – из консервной банки, полагаю?
– Ничего подобного. Собственного приготовления.
– Собственного, говорите. Из чего же?
– Полфунта грибов, куриный бульон, заправленный молоком, мукой, поджаренной на масле, и лимонным соком.
– Ага! На что мне полагалось бы сказать: «Так значит, это грибы».
– Это не грибы. Я сама ела суп – и совершенно здорова.
– Да, вы здоровы. От меня это не укрылось.
Люси вспыхнула.
– Если вы подразумеваете…
– Не подразумеваю. Вы в высшей степени сообразительная девушка. Будь правдой то, что я, по-вашему, подразумеваю, вы бы тоже сейчас лежали и охали наверху. И потом, я же все про вас знаю. Не поленился навести справки.
– Это еще зачем?
У доктора Куимпера сурово сжались губы.
– Затем, что считаю своим долгом проверять того, кто приезжает жить под этой крышей. В вашем случае все чисто – молодая женщина зарабатывает себе на жизнь, добросовестно выполняя определенного рода работу и ни с кем из семьи Кракенторпов до приезда сюда как будто не сталкивалась. Следовательно, предположение, что вы подружка Седрика, Гарольда или Альфреда, призванная подсобить им в осуществлении тайных замыслов, отпадает.
– Вы что, серьезно думаете?..
– Я много кой-чего думаю, – сказал Куимпер. – Но действовать обязан осторожно. Такова незавидная доля врача. Итак, продолжим.
– Карри из курицы. Его вы ели?
– Нет. Когда готовишь карри, ты сыта одним уже запахом. Пробовать, разумеется, пробовала. А за обедом я ела суп и сбитые сливки.
