Ознакомительная версия.
«Ну и люди, просто партизаны, – уныло думал Валера, спускаясь по ступенькам. – „Нет“, „не знаю“, „не скажу“…»
На нижнем этаже под дверью, обитой рваным дерматином, Валера увидел спящего мужика. Носком ботинка перевернул его на спину и, осененный неожиданной мыслью, позвонил в дверь квартиры. Открыла женщина в байковом халате и пуховом платке на голове.
– Ваш? – осведомился Валера.
– Мой, – тяжело вздохнула женщина и запричитала: – Сынок, не спи, вставай!
Она попыталась поднять спящего и заставить своим ходом войти в квартиру, но у нее не хватило сил. Валера пришел на помощь. Взяв пьяного за руки, он взвалил его на спину, легко внес в комнату и положил на диван.
– А вы не из его друзей, я вижу? – спросила женщина.
Валера представился и показал удостоверение. Услышав, что гость из милиции, женщина опять запричитала, а когда узнала от Валеры о причине его визита, несказанно обрадовалась и готова была рассказать все, что знала обо всех соседях.
– Васильев? Андрей? Жил тут такой… Недолго, правда. Знаю такого, – закивала она. – Набедокурил, поди? Что вам про него рассказать?
– А все, что знаете, – позволил Валера.
– Появился он в конце весны, жил без прописки. Квартира не его, а его брата. Брат у него богатый, не знаю, чем уж он занимается, но солидный такой, приезжал к нему на «мерседесе» почти каждую неделю. Он Андрея и кормил, и одевал. И за квартиру – за свет, за газ, за телефон – тоже сам платил. Денег помногу ему на руки не давал, боялся, что пропьет. Андрей ведь пил, – пожаловалась соседка, вздохнула. – И мой дурак у него часто сидел. Бывало, брат Андрею продуктов привезет, так он потом с моим бегает по всему дому, продают, чтобы, значит, выпить. Но люди у нас хорошие – не покупали, хоть он и подешевле продавал.
Соседка еще долго описывала бедственное положение Андрея Васильева.
– А когда в последний раз вы видели соседа?
– Давно, – махнула рукой женщина. – Еще летом. Может, в июне… Уехал, должно быть. И брат к нему больше не приезжал.
– А не припомните, в последнее время ваш сосед не разбогател случайно? Может, хвастал деньгами или спьяну что-нибудь молол насчет больших денег?
– И-и! – засмеялась соседка. – Откуда у него деньги? Даже чтоб украсть, и то соображать надо, а он уже совсем мозги пропил. – Тетка постучала себя по лбу. – Да и больной он был. На здоровье всегда жаловался, хоть так, с виду, еще ничего был мужчина.
Заручившись на всякий случай паспортными данными соседки и ее твердым обещанием при необходимости повторить свои показания на следствии и в суде (если, конечно, дело дойдет до суда), окрыленный Валера бросился к машине.
Прошло два часа, как он вышел из дома за молоком и памперсами.
– Мое терпение кончается, Пожарицкий! – грозно объявила ему жена. – Я буду прятать ключи от машины!
Валера так спешил, что пропустил эту угрозу жены мимо ушей.
Всю серьезность ситуации он оценил только на другой день утром, когда хотел улизнуть из дома. Ключей от «опеля» на привычном гвоздике в прихожей не было. Спрашивать у жены? – во-первых, бесполезно, во-вторых, она поймет, что Валера снова намыливается куда-то сбежать, и устроит скандал.
«Ладно, обойдусь без машины, – подумал Валера. – Поеду, как все добрые люди, на электричке».
– Гирдовка. Областной противотуберкулезный диспансер, – пробормотал сквозь зубы машинист электропоезда.
Валера едва расслышал название станции. Пассажиры волной хлынули из тамбура электрички на платформу. Вынесенный волной из вагона, Пожарицкий остановился возле зеленого здания станции и огляделся по сторонам, размышляя, в какую сторону податься теперь? Где искать этот самый диспансер?
Пассажиры быстро растекались в разные стороны. Проследив за ними взглядом, Валера увидел неподалеку остановку маршрутного такси и направился к бежевому микроавтобусу. Все свободные места в маршрутке были заняты.
– До диспансера довезете? – спросил он водителя.
– Стольник гони и едь, мы ведь не государственный транспорт, – бросил через плечо водитель.
– Да? Высаживай всех лишних и покажи права, – ответил Валера.
– Успокойся, пошутил, – встрепенулся водитель. – Садись на переднее сиденье.
Он открыл дверь и пропустил Валеру в кабину.
– И не кури при мне, – строго заметил Пожарицкий.
Водитель выбросил сигарету в окно.
Отправляясь в тубдиспансер, Валера совершенно не представлял, что он будет говорить и о чем расспрашивать персонал. Тем более что Валера, как все от природы здоровые люди, относился к врачам с тайным страхом и предубеждением.
– Приехали, выходи, – скалясь, сообщил водитель. – Что, заболел, гы-гы? Или навестить кого?..
Валера высыпал на панель приборной доски целый карман мелочи.
– Держи, друг. И не вздумай без меня уехать!
С проходной Пожарицкого направили сразу к главврачу.
Проходя по коридорам больницы, вдыхая непривычный запах, Валера ежился и старался не прикасаться к перилам на лестнице. Всюду ему мерещились палочки Коха, о которых он читал в школьном учебнике биологии.
– Входите, кого там нелегкая принесла? – добродушно крикнул главврач из-за двери своего кабинета.
Валера вошел, представился и показал удостоверение.
– Чем могу помочь?
Главврач выглядел довольно здоровым человеком, даже лицо у него сияло румянцем.
«Хотя я где-то читал, что у больных туберкулезом тоже бывает румянец на щеках», – подумал Валера и мужественно пожал руку врача.
– Мне нужны сведения, проходил ли у вас человек курс лечения или, может быть, обращался к вам за медицинской помощью, – довольно туманно объяснил Валера.
– Так-так, слушаю.
– Васильев Андрей Игоревич, – глядя в блокнот, продиктовал Пожарицкий. – Шестьдесят первого года рождения, житель Сибирска. Если он у вас лечился, то можно ли мне ознакомиться с его историей болезни, с его справками… Ну я не силен в ваших медицинских терминах.
Главврач кивнул:
– Подождите, сейчас узнаем в архиве.
Он связался по селектору с секретарем:
– Ольга Ивановна, посмотрите в архиве за этот год историю болези Васильева Андрея Игоревича, шестьдесят первого года рождения… За сколько месяцев подымать архив? – обратился врач к Валере.
– За последние шесть месяцев, начиная с мая этого года.
Пока секретарша искала историю болезни, главврач угостил Валеру медицинским спиртом, изъяв из сейфа пузатую бутылку из-под глюкозы.
– Чистый, сам очищал марганцовкой, – похвастался он.
«Надо же, как обычный, нормальный человек!» – с удивлением подумал про главврача Валера.
Наконец вошла секретарь и принесла пухлую историю болезни.
– Давайте я буду читать, – предложил главврач, – а вы спрашивайте, что непонятно. Так будет проще.
Валера согласился.
– Значит, так. Девятнадцатого мая текущего года Васильев А. И. поступил к нам в отделение с подозрением на диагноз: туберкулез легких и воспаление зрительного нерва правого глаза туберкулезной этиологии…
Главврач читал, перелистывая историю болезни, а Валера едва сдерживал распиравшую его радость.
– Дальше идут результаты анализов, которые вам ни о чем на скажут. Идем дальше. Ага, после проведенного обследования выставлено: туберкулез не обнаружен. Вот обследование узких специалистов. Но окулист ставит пигментную дистрофию сетчатки правого глаза и не снимает диагноза воспаление зрительного нерва. Его положили на дополнительное обследование. Но двадцать пятого числа того же месяца из-за нарушения больничного режима он выписан. Помню, его застукали распивающим водку на территории диспансера.
– Не могли бы вы мне попонятнее объяснить, чем он болел? – попросил Валера. – Что у него с глазами?
– Во-первых, туберкулеза обнаружено не было, что странно, учитывая его судимости и нахождение в лагерях. А зрительный нерв – тоже вещь серьезная, хотя для жизни и неопасная.
– То есть он мог ослепнуть? – уточнил Валера.
– Если лечиться и вести щадящий режим жизни, то нет. Он просто страдал временными краткосрочными нарушениями зрения.
– А если попроще, с глазами у него что?
– Я вообще-то фтизиатр, а не окулист, но в двух словах: у него болят глаза, он плохо видит правым глазом, целые куски изображения у него вообще выпадают из поля зрения. Это происходит неожиданно, продолжается около минуты. Потом все возвращается.
– Это как?
– А вот как будто он временами смотрит в замочную скважину. Это при хорошем освещении.
– А при плохом?
– Уже в сумерках он правым глазом практически ничего не видит.
– А очки ему помогли бы? Или, скажем, прибор ночного видения? – предположил Валера.
– Помогли бы… как соломина в заднице. Но, повторяю, расстройства зрения носили временный, краткосрочный характер. Вы удовлетворены своими поисками?
– Копию взять можно?
– С этим сложнее. Для того чтобы мы могли дать выписку из истории болезни, нужен письменный запрос.
Ознакомительная версия.
