— Вы говорили по-английски, когда были вместе?
— Мы никогда не говорили. Это было совсем не то, как, например, сейчас, когда мы с тобой сидим здесь. Наши встречи были краткими, как мгновения, а потом мне надо было лететь домой. Но самое главное, что я все-таки знала, как туда лететь.
— Ты и сейчас туда летаешь?
— Нет, давно уже не была там. Но если я полечу туда еще раз, то останусь там навсегда. Это немного труднее, когда остаешься навсегда. Но сделать это можно.
— А мне можно полететь с тобой?
— Конечно, я возьму тебя с собой, малыш. Я же обещала. Сначала полетишь ты, а потом я.
Рейне во все глаза смотрел на шапку в руках Йона. Смотрел, как тот тянет вязаную ткань, как петли расширяются и крошатся засохшие сгустки свернувшейся крови.
Рейне протянул руку, словно намереваясь взять шапочку. Но как только пальцы его коснулись ткани, он резко отдернул руку.
— Что-то случилось, — в страхе произнес он.
Йон и Сандра вопросительно посмотрели на него.
Рейне же вспомнил эту клубничку на белокурой головке Себастьяна, когда они втроем, вместе с Ангелой, гуляли по лесу. Мальчик словно сошел с иллюстрации из книжки Эльзы Бесков.
— Они были здесь, — почти шепотом произнес Рейне. — И с ними что-то случилось.
Он поднял глаза, вспомнил, что он здесь не один, и виновато улыбнулся. Улыбка не успела сойти с его лица, когда он закрыл лицо руками и заплакал.
Йон обнял его за плечи и повел в гостиную, где усадил на белый диван. Рейне снял очки и вытер глаза.
Йон ни о чем его не спрашивал. Ждал, когда Рейне перестанет плакать.
— Ты должен позвонить в полицию, — сказал наконец Рейне, протерев очки подолом рубашки.
Он надел очки, поправил дужки за ушами и моргнул.
— Зачем? — искренне удивился Йон. — Что я скажу? Что нашел шапку с пятном крови?
— Это не все, — сказал Рейне.
В дверях стояла старшая дочка Йона и во все глаза смотрела на Рейне. В ее взгляде читались смущение, любопытство и отвращение. Плачущий старик!
— Филиппа, иди играть! Посмотри, может быть, Тереза дома, — сказал Йон.
Девочка убежала — то ли пристыженная, то ли обиженная, — а Йон встал и закрыл дверь.
— Я ищу не только Ангелу. С ней мальчик, — тихо сказал Рейне.
Йон ободряюще кивнул ему, и Рейне рассказал ему о болезни сына, о дорогом лечении в клинике Святой Агнессы и о похищении Себастьяна.
Он замолчал, когда Филиппа осторожно приоткрыла дверь и заглянула в гостиную. На девочке была надета теплая куртка.
— Я пойду в игровой дом, — сказала она и тотчас закрыла дверь.
Рейне продолжил свой рассказ. Облекая свои воспоминания в слова, он впервые начал осознавать серьезность положения. Все выглядело совсем не так, как он представлял себе, размышляя наедине с собой. Теперь же он говорил о себе как о постороннем человеке. Неужели он, Рейне, все это натворил?
— Я ничего не знал об Ангеле, — сказал он. — Она никогда ничего о себе не рассказывала. Если бы она рассказала… пусть даже не все из того, что рассказал мне ты, то… Я не знаю, как бы я поступил.
В гостиную через другую дверь вошла Сандра с младшей дочкой на руках. На малышке были одни колготки.
— Она опрокинула на себя банку с соком. Простите, что помешала, — сказала Сандра.
Она подошла к раскрытому чемодану, лежавшему на полу.
— Филиппа ушла? — спросила она, перебирая стопку детской одежды.
— Пошла в игровой дом, — ответил Йон. Повернувшись к Рейне, он пояснил: — Дети часто ходят в старый барак в лесу. Они натаскали туда кучу игрушек и назвали игровым домом.
Рейне кивнул.
— Ни одного чистого платьица, — проворчала Сандра вполголоса, потом, очевидно, все же нашла что-то подходящее и вышла из гостиной, неся в одной руке стопку одежды, а в другой — девочку.
Громкий хлопок недалекого выстрела заставил их вздрогнуть и оцепенеть. За первым выстрелом прозвучали следующие.
Сандра испуганно посмотрела на Йона:
— О боже! Это охота на лосей. Не надо было пускать Филиппу в лес.
— Ничего страшного, — сказал Йон. — Барак стоит почти у самой дороги. Там не стреляют, стреляют где-то далеко в лесу.
— Но мне кажется, что выстрелы раздались совсем рядом, — возразила Сандра.
Она поставила дочку на пол, та подбежала к Рейне и остановилась перед ним, кудрявая, розовая, почти голенькая, как пупс. Рейне медленно протянул руку, чтобы погладить ребенка по голове, но девочка не стала ждать и побежала назад, к матери. С рукой застывшей в воздухе Рейне посмотрел в окно.
Тишина после выстрелов стала какой-то другой, как будто в воздухе после них образовалась зияющая дыра. Рейне не сказал, что у Ангелы было ружье.
— Не бойся, Сандра, — сказал жене Йон.
Они услышали, как распахнулась, едва не слетев с петель, входная дверь, и в гостиную вбежала Филиппа. Плечи ее вздымались и опускались в такт частому дыханию, глаза были расширены от страха.
— Что случилось, Филиппа? — закричала Сандра.
Девочка так задыхалась, что едва могла говорить.
— Там, в игровом доме, кто-то есть.
Он понял, что совершил непоправимую ошибку, сразу как только отдал ей ружье.
Сидя на стуле, она широко расставила ноги и, подняв ружье, щелкнула затвором, точно также, как это делали по телевизору.
Себастьян посмотрел ей в лицо. Оно было похоже на солнце, такое же круглое, белое и гладкое. Спутанные волосы обрамляли голову, как лучистый венец. На белой коже неуместно выглядел багрово-черный струп, похожий на заползшее Ангеле на лоб огромное насекомое.
Какое у нее странное выражение лица. Себастьян попытался исходя из своего опыта общения со взрослыми определить это выражение, истолковать его. Он знал выражения серьезные, выражения удовольствия, чувствовал, когда взрослые счастливы. Но здесь он не видел ни того, ни другого, ни третьего. Эта невозможность истолковать настроение Ангелы тревожила и сбивала Себастьяна с толка.
Только сейчас до него дошло, что он видел в этом лице. Он не находил слов для обозначения выражения, но чувствовал это инстинктивно, и это внушало ему еще больший страх.
Она направила ружье на него.
— Мама, — тихо спросил он, — что ты хочешь сделать?
Она сосредоточилась на цели. Он отступил к двери.
— Стой смирно, малыш. Это будет гораздо легче сделать, если ты будешь стоять на месте, — сказала она, и эти слова пробудили в нем картину четкую, как фотография.
— Нет, — прошептал он.
— Это не опасно, малыш. Я последую за тобой, это я тебе обещаю.
Снаружи послышался треск ломающихся сучьев, по железным ступеням барака загремели чьи-то шаги. Дверь отворилась. Себастьян почувствовал, как ему в затылок пахнуло холодом улицы. Он обернулся.
На него в упор смотрела девочка его возраста. Губы ее сложились в немой вопрос. Потом у нее перехватило дыхание, она резко повернулась и убежала. Он услышал, как она споткнулась на железной лестнице, услышал ее быстрый бег по листьям и хвое, устилавшим землю, услышал ее громкие всхлипывания.
Девочка не пробыла в доме и одной секунды, но ее приход что-то пробудил в душе Себастьяна. Уже много дней он не общался со своими сверстниками и теперь вдруг вспомнил о другом мире — мире с детским садом, друзьями, с настоящими мамой и папой, с нянями. Вспомнил свою красиво убранную комнату, кроватку и игрушки. Вспомнил лестничную площадку дома, где жил, большой деревянный стол в детском саду, за которым они обедали, повязав на шею красные салфеточки.
Все это почему-то исчезло. Оно не забылось, но стало каким-то зыбким и далеким.
И вот теперь эта девочка своим удивленным, испуганным личиком вернула ему ясность. Прежний мир вновь стал четким и реальным, а мир, в котором он находился сейчас, мир с сумасшедшей вооруженной женщиной в воняющем плесенью бараке, стал внезапно абсурдным и ненастоящим, словно телевизионная картинка, не имевшая к нему никакого отношения. Нет, он не отсюда. Эта женщина не его мама. Все это неправда.
Он метнулся к двери, которую девочка оставила открытой. В тот же миг он услышал резкий оглушительный удар, от которого сотряслись стены барака. Когда Себастьян бежал по утоптанной полянке, в воздухе взорвались следующие хлопки. Он перепрыгнул через кювет и оказался на дороге. Перепрыгивая через воду, он на мгновение увидел свое отражение, мелькнувшее, как неуловимая тень.
Выбежав на дорогу, он остановился. Отзвуки выстрелов продолжали висеть в воздухе, расходясь, словно круги по воде. Слева он видел бегущую по холму девочку, которая на бегу громко кричала от страха. Он хотел бежать за ней, но в этот момент его отвлекло другое событие.
На остановке затормозил автобус. Потом мотор взревел, и автобус покатил дальше, на холм. Когда автобус уехал, Себастьян увидел, что на остановке осталась какая-то молодая женщина. Она была одета в узорчатый вязаный свитер, на спине у нее был рюкзак. Рыжие волосы, заплетенные в две косы, горели, как пламя. Женщина прикрыла глаза рукой и всмотрелась в светлое небо. Себастьян смотрел на нее во все глаза.
