Ознакомительная версия.
Разговор прервался короткими гудками. Гордеев отключил свой аппарат.
Михаил отмотал кассету на несколько реплик назад, проверил запись. Все было в порядке. Он повернул ключ зажигания, и машина мужественно задрожала, демонстрируя полную готовность подчиниться воле водителя. Включился ближний свет, и джип медленно двинулся в путь по пустынной вечерней улице, уверенно набирая скорость. Федотов держал путь в подмосковный Зеленоград.
А через какое-то время защелкало в магнитоле, и в кабине машины раздался отчетливый голос Дениса Грязнова:
Денис. Ну так ты уже свободен? Я имею в виду…
Юрий. Да, я сказал, что забыл купить сигареты и вышел на улицу. Ты откуда звонишь?
Денис. Чего ты спрашиваешь? Нынче даже дураку известно, что трудовые будни, как недавно пел народ, всегда праздники для нас. Значит, тружусь не покладая рук. Ну ладно, шутки в сторону. Так что у тебя с Проскурцом? И почему Лене не следует об этом знать? Что-то наконец сдвинулось?
Юрий. Вообще-то не хотелось бы по телефону…
Денис. Но я же звоню на мобильный! Ты что, считаешь, на нем кто-то мог повиснуть?
Юрий. Ну… ты же сам однажды заметил, что полностью секретной связи не существует.
Денис. Это так. Но чтобы сесть на мобильник, нужна соответствующая техника. А она в магазинах не продается, можешь мне поверить. И специалисты нужны соответствующие. Ну вот я, к примеру не могу позволить себе подобную роскошь.
Юрий. Утешил! Хорошо, будем надеяться… В общем, имел я сегодня довольно долгий разговор с Проскурцом… Он, естественно, жаловался, что не находит себе места. И вот тут я его, можно сказать, обрадовал – в кавычках. Говорю, что пока наш результат по его освобождению из тюрьмы обнадеживающий, но вместе с тем и печальный – лично для него. Ну, он, конечно, перепугался: что такое да почему? Я и выдал ему нашу с тобой информацию по Федотову.
Денис. Не рано?
Юрий. А куда он пойдет с этой информацией? Кто ж его выпустит из камеры?.. Словом, сообщил, что нам известно.
Денис. Что, прямо так все и выложил?
Юрий. Нет, пока сказал, что, по нашим данным, этот его протеже господин Федотов является членом подпольной антинародной организации. Предположительно сказал. Ну а что у нас с тобой имеются неопровержимые факты, об этом, естественно, умолчал.
Денис. И что он?
Юрий. Честно, даже жалко его стало. Такое, понимаешь, разочарование…
Денис. А сам что теперь собираешься предпринять?
Юрий. Жди завтра прямо с утра. Есть у меня идейка. По-моему, толковая.
Денис. Поделись хотя бы в двух словах, а то ведь я не засну!
Юрий. Она касается той пленки с магнитофонной записью, которую судмедэксперт обнаружил в желудке у покойного Максима Смаги…
Денис. И что, удалось расшифровать?! Ну не томи!
Юрий. Кое-что. Но и этого уже достаточно, чтобы некоторых господ отправить на долгую от-сидку.
Денис. Вот это действительно хорошая новость!
Юрий. Еще бы! Предсмертное послание! Я откровенно не завидую теперь господину Федотову. И, как ты, надеюсь, понимаешь, дальнейшая судьба Проскурца – дело, которое не стоит и выеденного яйца. Через два-три дня будет себе гулять на свободе. Но этого, последнего, я ему, разумеется, не сообщил. Тем больше будет радость.
Денис. Может, ты и прав… Ну хорошо, тогда до завтра. Горячий привет твоей славной девушке Лене.
И снова в магнитоле раздались короткие гудки…
Закончив разговор, который они вели между собой через мобильник и городской телефон, не покидая комнаты, Юрий с Денисом дружно рассмеялись.
– Как ты полагаешь, он нас услышал? – спросил Грязнов.
– Если он меня действительно «пасет», то обязательно.
– И какие же шаги предпримет? Я боюсь, не перебрали ли мы. Ведь после информации о «послании» Смаги он может вообще залечь на дно.
– А вот я думаю как раз об обратном. И совсем не исключаю, что он сделает все, чтобы узнать, какая информация содержится на пленке Смаги. И так как я по сути один, кто ею владеет, значит, у него не останется иного выбора, кроме как выйти на меня.
– Дай-то Бог… – задумчиво заметил Денисе. – Но в любом случае у нас имеется лишь один выход на Федотова, чтобы взять его и вытрясти всю информацию об этой его организации.
– Ты думаешь, это будет просто сделать, Денис? Как только перед нами замаячит надежда его выследить, то на следующий день все утренние газеты выйдут под шапкой о том, что такой-то и такой-то отправлен неизвестными киллерами в безвременную командировку к праотцам. Здесь я даю голову на отсечение.
Михаил поначалу ликовал. Его джип летел по свободному вечернему шоссе, ведущему прямиком к подмосковному Зеленограду, где он все эти дни скрывался от назойливых глаз Гордеева и Грязнова. В Зеленограде его не знала ни одна живая душа. Это было место, где Михаил мог свободно разгуливать по улицам, совершенно не боясь быть обнаруженным.
Но после того как Денис позвонил Гордееву, и адвокат выдал информацию о Максиме Смаге, ликование Федотова как рукой сняло.
Он догадался, что Гордеев с Грязновым его просто водили за нос, принимая за недотепу, за дурачка. Нет, подобных выпадов в свой адрес Михаил Федотов просто не был в состоянии вынести.
Джип резко развернулся и помчался к Москве.
Михаил набрал номер на своем мобильнике и сказал:
– Товарищ генерал-полковник, я готов к выполнению плана "Д".
– Отлично, майор! – произнес баритон на том конце линии. – Приступайте, майор. Час «икс» мы вам сообщим дополнительно.
– Есть приступать! – четко произнес Михаил.
Михаил несколько раз бросил взгляд на мобильник, что лежал среди кассет рядом, не удержался и набрал номер.
Телефон в кармане зазвонил как раз в тот момент, когда Гордеев стоял перед квартирой Лены, проводив уехавшего на лифте Дениса.
– Будьте добры Юрия Петровича Гордеева, – донесся из трубки мужской голос.
– Я вас слушаю.
– Не узнаете?
– Нет, не узнаю. Кто это?
– Федотов.
Гордеев почувствовал, как бешено заколотилось сердце: «Так не бывает».
Никогда в своей жизни Гордеев так сильно не волновался. Глядя на него со стороны, можно было подумать, что человек одержим тяжелой формой мании преследования.
– Да ну?! – скрывая волнение, выговорил он. – Мистер Абонент Недоступен собственной персоной?!
Гордеев вошел в квартиру, захлопнул за собой дверь и увидел вопросительный взгляд Лены.
– Ты с кем разговариваешь?
Вместо ответа Гордеев приложил к губам указательный палец: т-с-с! И на секунду поднес трубку к ее уху.
Лена, узнав голос, нахмурила брови.
– Мистер Абонент Недоступен? – переспросил Федотов. – Это что, мне навесили такой кликан?
– Ага.
– Когда?
Гордеев посмотрел на часы:
– Минут десять назад.
– Быстро.
– А по-моему, в самый раз. – Гордеев изо всех сил играл в корректность.
– Если честно, мне даже нравится, – примирительным тоном произнес Федотов. – Я хочу сказать, что мне нравится быть недоступным.
– Я заметил, – сказал Гордеев. И, повысив тон, добавил: – Ладно, абонент, хватит болтать! Нам нужно встретиться.
– Встретиться? Что ж, я думаю, это было бы забавно.
– Так в чем же дело? – чуть дребезжащим от волнения голосом спросил Гордеев. – Называйте место и время. Обещаю не приводить хвостов.
– Обещаете? Серьезно?
– Клянусь!
– Я вам не верю, – сказал Федотов.
– Ну что ж, на вашем месте я поступил бы точно так же.
– Я так не думаю, – спокойно ответил Федотов.
– Тогда зачем же вам понадобилось мне сюда звонить?
– Хотелось бы снять у вас ненужные волнения по поводу моей скромной персоны. Гордеев, не пытайтесь меня найти. Иначе однажды вы можете недосчитаться кого-то из ваших друзей. Поверьте мне, я способен на многое. Если будет нужно, я сам вас найду. Понятно вам?
– Нет, не понятно. Что означает фраза «я сам вас найду»?
– Гордеев, вы же вроде неглупый человек, но почему-то задаете дурацкие вопросы.
– Я не хочу, чтобы меня искали, – твердо произнес Гордеев. – Это не входит в мои планы. Я привык сам ловить негодяев, а не быть их жертвой.
– Это ваше право, – сказал Федотов и прервал связь.
Гордеев отнял от уха телефон, из которого занудно вырывались короткие гудки.
– Почему он позвонил? – спросила Лена.
Гордеев, уставившись в одну точку, пожал плечами:
– Не знаю. Говорит, что если мы от него не отстанем, то будет новая кровь.
– Так прямо и сказал?
– Нет, конечно, он сказал иначе, но речь шла именно о крови. Зато теперь известно точно, что он в Москве.
– А что это меняет? – спросила Лена. – Его все равно никто искать не будет. Я имею в виду не вас, а тех, кому по штату положено искать.
– О чем ты говоришь? – спросил Гордеев. Выражение отрешенности на его лице сменилось недоумением: – Кому по штату положено?
– Ты и сам прекрасно значешь, – почему-то с раздражением сказала Лена и ушла на кухню, где у нее была гора немытой посуды после ужина с Грязновым.
Ознакомительная версия.
