Марина снова замолчала и обхватила голову руками. Я ничего не говорила и не спрашивала, терпеливо выжидая, когда эта несчастная женщина сама продолжит рассказ.
– А она все отмалчивалась и не говорила мне, кто он. А потом она наглоталась таблеток. Это была ее первая попытка самоубийства. Я вовремя спасла ее, но ребенка она потеряла, у нее случился выкидыш. После этого она стала болеть, забросила тренировки, ее психика совсем расшаталась. И я решила, что ей нужна смена обстановки. Никуда свозить я ее тогда не могла, поэтому ограничилась тем, что отправила ее к своей сестре в деревню Агафоновка. Это тут недалеко в нашей области. Воздух там лучше, и у сестры моей свое хозяйство, корова, парное молоко… А потом ко мне в гости пришел Олег. Он хотел лично справиться о здоровье Наташеньки, а также принес мне диск с записью, где были показательные выступления ребят из его школы. Я намекнула, что мне это уже не особо интересно, но он все равно всучил мне этот диск, сказав, что там моя Наташка не один раз попадала в кадр. Посчитал, что мне как матери будет интересно посмотреть на запись, где мелькает моя дочь. Я поблагодарила его и вечером посмотрела этот диск. Моя Наташенька, какая она там была красивая, стройная, такие большие и умные глазки. Но… Эта запись мне показала и кое-что другое. Я поняла, от кого она забеременела. Это было видно по ее глазам, они выдали ее и выдали его. Как она смотрела на него! Возможно, постороннему человеку, просматривающему запись, это не бросилось бы в глаза. К тому же если смотреть только на выступления ребят, находящихся на первом плане, то вряд ли заметишь то, что на втором. А я смотрела только на Наташеньку, и я все поняла. Да, Татьяна, я все поняла по ее взгляду.
– Я вам верю, – ответила я. – Я видела эту запись. И я понимаю, о чем вы говорите.
– Вот как? Ты и эту запись успела посмотреть. Шустра, ничего не скажешь.
– Эта запись попала ко мне случайно…
– Все у тебя получается случайно. Везучая! Удача явно на твоей стороне. Не зря я вчера сказала: удача благоволит смелому.
– Марина, расскажите, пожалуйста, все до конца, – попросила я.
– Конечно, расскажу. В общем я поехала в Агафоновку. У меня была фотография нашей группы, снятая еще года три назад. Ее-то я и показала Наташеньке, ткнув пальцем в Валерия. Это он? – спросила я. Она долго молчала, а потом заревела и забилась в истерике. И мне все стало понятно, я не ошиблась. Это Валерий Тарковский соблазнил мою маленькую любимую девочку. Извращенец! Ублюдок! Чтоб ему в гробу перевернуться! – Марина сжала кулаки. – В общем, я поехала обратно в город, велев сестре внимательней присматривать за Наташенькой. А сама прикидывала, что мне сделать с этим человеком. В голову какие только мысли не лезли, даже прийти к нему и убить, но как? Пойти в милицию и написать заявление? Это мне казалось самым приемлемым в тот момент. И я уже хотела было это сделать, но тут… – Марина замолчала, на ее глазах выступили слезы. – Позвонила сестра и срывающимся голосом сообщила мне… сообщила, что Наташенька утонула. Ведь прошло только несколько часов, как я уехала, а моей доченьки уже не стало в живых. И бедная моя сестрица, я не держу на нее сейчас зла, хотя тогда была просто в бешенстве… Да, не углядела, не заметила, как Наташенька исчезла из дома, пошла ее искать… В общем, моя девочка бросилась с мостков в реку, она это сделала намеренно, это было очевидным. Господи!.. Наташенька, девочка моя!
Марина снова закрыла лицо руками. Просидев так около минуты, она убрала ладони и посмотрела на меня влажными глазами.
– Я тогда не жила, а существовала. Жизнь потеряла для меня всякий смысл. Человека, ради которого я жила, не стало. Спасибо сестре и Олегу, только они меня поддерживали. Если бы не они… А потом я поняла, что не оставлю так… Этот человек должен был заплатить за смерть моей девочки. Да, он виноват косвенно, но случилось это все из-за него. Во мне яростно проснулось это страшное чувство – месть. Благодаря ей я смогла жить дальше, благодаря ей у меня появились силы. Однако я не знала тогда, что мне сделать с Валерием, как его наказать. Идти в милицию? И что я им скажу? Ведь у меня не было никаких доказательств. А потом я решила: убью этого человека. Рано или поздно, но я сделаю это! И я снова возобновила тренировки, стала ходить к Олегу. И как ни странно, но мы с ним сблизились, это случилось спонтанно, как бы само собой. Олег даже предлагал мне замуж за него выйти, но я отказалась. Я знала, что совершу свой акт возмездия, но неизвестно было, чем все это закончилось бы. А я не хотела его в это впутывать. Но получилось так, что я ему все рассказала. Видимо, не смогла долго держать в себе эту боль, а Олег был единственным человеком, кому я доверяла. Видела бы ты, как он на это отреагировал, я еле удержала его, он собственноручно хотел убить Валерия. Но я сказала – нет! Это моя месть, и я сама все сделаю.
Я понимала, что к Валерию мне просто так не подойти, в том плане, что он тренированный человек и его трудно одолеть. В равном поединке он меня победит. Конечно, можно было бы снова стать его любовницей и заколоть ножом в постели. Но это было бы как-то банально… В общем, когда я поняла, что готова и ждать больше не могу, я якобы случайно встретилась с Валерием, мило пообщалась с ним. Он похвалился, что осваивает новый редкий стиль вьетнамских единоборств и уже тренирует ребят. Пригласил меня в группу, но я отказалась, а потом намекнула, что хотела бы заниматься индивидуально. Он клюнул на это, но в тот момент отказал, ссылаясь на то, что сейчас занят, тренирует других ребят, а вот через месяц сможет уделить мне время. Так и получилось, через месяц он сам мне позвонил. И мы начали тренироваться. Как тебе известно, на школьном стадионе, среди кустов, где нас практически не было видно. Три-четыре раза в неделю, рано утром он меня тренировал и получал за это деньги. И вот во время отработки очередного приема с ножом мне и пришла идея, как беспроигрышно одолеть этого человека. Помню, как он показал связку приемов и потом дал нож мне, мол, повторяй. Он нападал, а я защищалась, имея в руке бутафорское оружие. И вот я медленно, осваивая прием, делаю защиту и касаюсь ножом его шеи, и он мне поддается. Будь нож острым, одно движение – и лезвие у него в шее.
Он называл меня Ким. Говорил, что я похожа на самку леопарда, быстрая, сильная и свирепая. И характер у меня стальной, хваткий. Один раз он меня так и назвал – женщина-металл. Да, сомнительный комплимент, но он был прав, от металла он и умер! Я тогда уже все для себя решила. Господи, как я его ненавидела, как мне приходилось сдерживаться, чтоб не выдать себя. А он даже ничего не подозревал. Он вообще ничего не знал. Да, ему было известно, что моя дочь утонула, и все. А что это случилось благодаря ему, он не знал. Он просто соблазнил мою красивую маленькую доченьку, он даже не удосужился предохраняться. Получил свое, удовлетворил свою похоть, при этом ему наплевать, что загубил человеческую жизнь… В общем, я как-то сказала, что хочу позаниматься с настоящими ножами, так острее чувствуешь прием, не даешь себе права на ошибку. Он согласился, даже похвалил меня. Принес пару ножей, но они оказались тупыми, а мне нужно было остро заточенное лезвие, которое войдет в плоть без особого усилия. Поэтому мне пришлось попросить у него один нож для себя, якобы позаниматься с ним дома, мол, он удобней тех ножей, которые есть у меня. Как он тогда посмотрел на меня… Мне показалось, что он все понял. И как я корила себя за такую неосторожность. Но он согласился, как-то загадочно улыбнулся и дал нож мне. Стоит ли говорить, как я затачивала его дома. И я боялась, я сильно боялась, что он о чем-то догадался, что он заметит остро заточенное лезвие. Но мне было уже нечего терять… Если бы вдруг что-то пошло не так, то я бы просто изрезала его, я бы не остановилась. Однако я зря волновалась. Все прошло как по маслу. Да, Татьяна, такое вот сравнение. Я не стала долго ждать, попросила сразу начать с ножей, закрепить приемы прошлой тренировки. И вот он якобы нападает, я совершаю уход, делаю блок левой рукой, становлюсь к нему боком, слегка подныриваю и правой рукой, в которой нож… В общем я должна была обозначить удар ножом, но я этого не сделала. Я нанесла настоящий удар! Приложила чуть больше усилия, и нож как по маслу вошел в податливую плоть. Видела бы ты его лицо, его глаза. Там было столько недоумения. Как же так? Что произошло? Меня убили? Я сейчас умру? А я отошла чуть в сторону и произнесла: это тебе за мою дочь! А потом он, с кровавой пеной у рта, повалился на землю. Он еще был жив, но в агонии. Я подошла к нему, взялась за рукоятку ножа и… вынула его. Не сложно догадаться, сколько он крови потерял. А я… я отомстила за свою дочь.
Марина замолчала, смотря на меня пустыми и уже совсем сухими глазами. Я поняла, что ее рассказ закончился. Мне было жаль эту женщину, но я ничего не могла с этим сделать. Она убийца, и это факт. Она не имеет права распоряжаться жизнями людей. За любое преступление надо отвечать. Возможно, Валерий Тарковский понес бы наказание за свой поступок, суровая рука возмездия и так настигла бы его, еще при жизни. Но Марина решила, что этой суровой рукой должна быть она.
