Первый мужчина, которого я убила! Я рассматривала его, подойдя совсем близко: он был относительно небольшого роста, спортивного телосложения, крепко сбитый. Нападение удалось мне только потому, что он не ощущал никакой угрозы своей безопасности. В глубине души я ощущала гордость и облегчение, однако полностью насладиться этим чувством мне мешали страх и полный упадок физических сил.
Между тем Витольд поел. За это короткое время ему удалось полностью прокурить мою комнатку. И все-таки я не проронила по этому поводу ни единого слова, поскольку было очевидно, что он серьезно раздумывал, куда спрятать тело.
— Идея насчет каменоломни не так уж и плоха, — сказал он. — Если удастся спрятать тело в машину, то все остальное уже не проблема.
— Надо бы немного согнуть еге, — предложила я. — А то вдруг он скоро окоченеет.
Витольда передернуло от этих здравых слоь, но мне удалось его убедить. Он встал, и я последовала за ним в ванную.
— У тебя найдется большой мешок для мусора? — спросил он.
К сожалению, все мои мешки были слишком маленького размера и подходили разве что для мусорного ведра, которое стояло у меня на кухне. Садоводством я не увлекалась, и мне не были нужны большие мешки для веток и тому подобных отходов. Я обернула голову убитого окровавленным ковриком, а сверху натянула самый большой из своих полиэтиленовых мешков.
— Можно использовать пододеяльник, — предложила я. — Если кто-нибудь встретится нам на лестнице, то подумает, что мы тащим большой узел с бельем.
Витольд проронил только:
— Давай попробуем.
Я вытащила из шкафа самый старый пододеяльник. Совместными усилиями мы подтянули голову убитого к коленям: тело с самого начала находилось в слегка согнутом положении. Затем мы запихнули его в пододеяльник. При взгляде на получившийся тюк становилось ясно, что тащить его будет крайне неудобно. Витольд попробовал приподнять узел. Нести его оказалось возможным, однако меньше всего он походил на мешок с бельем.
— Придется еще немного подождать, — сказала я. — Сейчас только одиннадцать, и на улице, а может, и на лестничной клетке полно народу.
Тут из гостиной прибежал Дискау и принялся внимательно обнюхивать наш «бельевой» тюк. Я снова закрыла его в спальне: почему-то мне было стыдно перед собакой.
Мы сели и начали совещаться.
— Каменоломни есть в Доссенгейме и Вейнгейме, — размышлял Витольд.
Я заподозрила, что он хочет найти идеальное решение этой задачи, руководствуясь исключительно спортивным честолюбием. Петь у костра, вырезать перочинным ножиком инициалы, заметать следы, играть в казаки-разбойники — все эти бойскаутские мечты жили в его сердце в ожидании своего часа. К тому же ему так нравилось играть роль старшего брата, который относится ко всем женщинам, словно к младшим сестрам, заботится о них, утешает, наставляет и пользуется их безграничным уважением. Он был идеальным сообщником. В остальном же его моральные установки были крайне непрочными, ему не хватало решительности. Там, где нужно было мгновенно принимать практические решения, я его превосходила.
— В двенадцать я подгоню сюда машину. Покажи мне, как подъехать к подвалу.
Я проводила Витольда вниз. Он осмотрел место и остался доволен:
— Мы положим тело на заднее сиденье, а не в багажник. Думаю, что ночью на дороге в Вейнгейм нас никто не остановит. На всякий случай прихвати какое-нибудь старое одеяло, чтобы прикрыть убитого. В твоей машине есть запасная канистра с бензином?
Конечно же, ее не оказалось. Кроме того, я вспомнила, что бензин был почти на нуле.
— Тогда бери мою машину, — настоял Витольд. — Будет весело, если мы застрянем на обратном пути только из-за того, что кончился бензин.
Я не люблю водить чужие машины, однако послушно кивнула в ответ. Витольд хотел мне помочь, и я не собиралась выкидывать фокусы. Время еле ползло. Тело, тщательно увязанное в пододеяльник, лежало в ванной за запертой дверью. Пес тихонько скулил. Свет был выключен во всей квартире, только в гостиной горела маленькая лампа. Я не собиралась открывать, если кто-то позвонит в дверь. Витольд продолжал дымить и нести околесицу.
Незадолго до полуночи он пошел за машиной. Я осталась одна и тут же почувствовала, как к горлу подступил страх. Вернувшись, Витольд первым делом выкурил еще одну сигарету. Затем он решительно произнес:
— Пошли!
Я выскользнула в прихожую. Все было тихо. Я махнула Витольду, и он взвалил тюк на плечи. Перед тем как выйти, я погасила свет в прихожей.
Витольд ступал медленно и тяжело: мешок был почти неподъемным. Два раза ему пришлось снять ношу со спины и передохнуть.
На лестничной клетке я заметила, что в квартире, где жила пожилая чета, зажегся свет. Мы застыли на месте. Они могли выглянуть в глазок — что, если нас заметят? Но все было тихо. Витольд стал спускаться дальше. Уже на ступеньках перед подвалом мы услышали, как хлопнула дверь подъезда, и снова замерли без движения.
Наконец мы были внизу. Я открыла дверь, ведущую из подвала на улицу, и увидела чужой автомобиль, припаркованный в тени. Витольд снял тюк со спины и дал мне ключи от машины. Я открыла дверь, он затащил огромный узел на заднее сиденье. Мы прикрыли его одеялом и перевели дух.
— Ты знаешь, где находится вейнгеймская каменоломня? — спросил Витольд. — Лучше всего тебе поехать вперед. Если заметишь что-нибудь, например, дорожную аварию, полицейский патруль или еще что-нибудь в этом роде, то подай мне предупредительный сигнал.
Я не знала, как проехать к каменоломне.
— Тогда эту машину поведешь ты. Это очень просто. — В голосе Витольда мне послышалось некоторое облегчение. Неужели он струсил? — Я отправлюсь вперед на своей машине, — заявил он, — а ты поедешь за мной, стараясь держаться на небольшом расстоянии. Если что-то будет не так, я на короткое время включу аварийную сигнализацию. В этом случае тебе придется остановиться и подождать.
Я уныло кивнула и села в чужую машину с убитым комиссаром криминальной полиции на заднем сиденье. Все происходило словно во сне. Розмари Хирте сидит в своей конторе и работает, она не прячет трупы в каменных карьерах под покровом ночи.
Витольд поехал вперед, оглядываясь, чтобы убедиться, что я справляюсь с чужой машиной. Я осторожно тронулась с места. В принципе передачи здесь переключались так же, как и у моего автомобиля, а фары для меня уже включил Витольд. Держась друг за друга, мы ехали по автобану в направлении Бергштрассе. В это время машин было мало. Я полностью сосредоточилась на дороге и уже не боялась, что нас обнаружат. Витольд не хотел меня подвести и сбавлял скорость каждый раз, когда расстояние между нашими машинами увеличивалось. Я была бесконечно благодарна ему за это.
Мы въехали в Вейнгейм на средней скорости, чтобы не бросаться в глаза. Витольд хорошо здесь ориентировался. Он уверенно свернул на дорогу, уходящую вверх по крутому склону. На вершине горы была площадка для парковки. Я поставила машину убитого полицейского рядом с автомобилем Витольда. Было темно и безлюдно. Дорога уходила влево, к одному из двух замков.
— Лучше всего будет, если мы оставим мою машину здесь, а на другой поедем к каменоломне. Дело в том, что, насколько я помню, дорога не укреплена.
Радуясь, что мне больше не нужно вести машину самой, я пересела на сиденье рядом с водительским местом. Не говоря ни слова, Витольд достал из своего багажника канистру с бензином и поставил ее рядом с телом. Неожиданно он по-братски меня поцеловал:
— Теперь у нас нет пути назад, — грустно сказал он и медленно поехал вперед по ухабистой дороге, включив лишь габаритные фары.
Однако мы не проехали и ста метров, как наткнулись на шлагбаум, о котором Витольд совершенно забыл. Мы вышли и при свете фар и карманного фонаря осмотрели массивный висячий замок.
— Не может этого быть, я ничего не понимаю, — сказал Витольд. — Придется повернуть обратно и ехать в Доссенгейм.
Это была ужасная мысль. Однако для того, чтобы сломать замок, потребовалась бы по меньшей мере кувалда.
— У тебя найдется хотя бы шпилька? — спросил Витольд.
Я виновато покачала головой. Он повернул к машине.
Я снова посветила фонариком на шлагбаум и тихонько вскрикнула от радости. Витольд остановился.
— Смотри! — воскликнула я. — Да тут все насквозь проржавело!
Мы обследовали механизм и выяснили, что с некоторым усилием можно просто приподнять шлагбаум, не тронув замка, который продолжал бы висеть, запрещая проезд другим машинам. Витольд поднял шлагбаум, и я проехала под ним. Затем мы снова поменялись местами и поехали дальше.
Казалось, поездка тянулась целую вечность: мы все тряслись на ухабах под каштанами, дубами и буками. Наконец дорога уткнулась в проволочный забор высотой с человеческий рост.
— Черт побери, раньше его здесь не было! — выругался Витольд.
