Ознакомительная версия.
Вера вопросительно взглянула на мать, но та, ощущая в руке упругость конверта и желая как можно скорее взглянуть на его содержимое, была непреклонна:
– Спасибо, милочка. В другой раз мы обязательно прокатимся вместе с вами, но сейчас нам необходимо как можно скорее ехать домой.
Простившись с хозяйкой, они покинули особняк и, выйдя в вечернюю тьму, устремились к саням. Присыпанные снегом, сани Каменевых стояли недалеко от хозяйской упряжки и рядом с ее роскошным убранством выглядели немногим лучше наемной кареты. С трудом сдерживаясь, чтобы прямо во дворе не заглянуть в конверт, графиня спрятала подарок в меховой отворот рукава и, посмотрев на дочь, усевшуюся напротив, прикрикнула слуге:
– Савелий, трогай!
В сумерках отдохнувшие и подкрепившиеся сеном кони резво бежали по ночной заснеженной дороге. Где-то совсем рядом раздался волчий вой, и графиня вновь принялась молиться. Но при этом она ощупывала содержимое конверта и с радостью чувствовала под пальцами хрусткие бумажки. Въехав во двор своего имения, Татьяна Андреевна проворно выбралась из саней и устремилась к дому. Верочка семенила за ней. Графиня остановилась под фонарем парадного и под пристальным взглядом кучера вытянула конверт из рукава, оторвала трясущимися от нетерпения пальцами полоску бумаги и вынула несколько белых квитанций.
– Что? Что такое? – не веря своим глазам, разочарованно воскликнула она. – Вера! Верочка! Горбунья над нами издевается! Дала билеты на рождественский благотворительный бал при фабрике Лившица! И это вместо денег! Какая неслыханная наглость!
Кучер что-то неразборчиво проворчал, цокая языком и сокрушенно качая головой, и поплелся к коновязи. Устало понурив головы, мимо барского дома лошади протащили заснеженные сани, но поглощенная обидой графиня не заметила выехавшую за ворота упряжку. Всю ночь, сердясь на мужа за богатырский храп, она ворочалась без сна, собираясь с первыми же лучами солнца отправиться к Кутасовым и швырнуть конверт в лицо заносчивой нахалке, посмеявшейся над ее горем.
Так и не сомкнув глаз, Татьяна Андреевна ранним утром велела запрячь лошадей и, усевшись в сани, поехала к соседям. Добравшись до ворот усадьбы Григорово, графиня, к своему удивлению, нашла их распахнутыми. Кони пронеслись по аллее, ведущей к особняку, и замерли посреди двора. Во дворе царила суматоха. С лицами, сосредоточенными и испуганными, туда-сюда сновали слуги и на все вопросы графини лишь только отмахивались. Татьяна Андреевна поднялась на крыльцо. Навстречу вышел давешний араб-дворецкий. Губы его тряслись, лицо было пепельно-серым.
– Любезный, – стараясь не смотреть на чернокожего слугу, надменно вымолвила Татьяна Андреевна. – Доложи хозяйке: графиня Каменева желает ее видеть.
– Никак невозможно, – чуть слышно пробормотал дворецкий. – Молодая госпожа после вашего ухода поехали кататься на лошадях, да не вернулись. Ночью снарядили людей на розыски и только под утро нашли перевернутые сани и рваное тряпье – все, что осталось и от хозяйки, и от коней. Волки их загрызли.
Дикий, нечеловеческий крик вырвался из флигеля и пронзил утреннюю тишину. Крик перешел в горький плач.
– Хозяин убиваются, – сокрушенно пояснил дворецкий. – Пойду. Как бы чего над собою не сделали.
Скомкав конверт, Каменева небрежно кинула бумагу у крыльца и торопливо вернулась к саням. Устраиваясь поудобнее на сиденье, хотела отдать распоряжение трогать, но кучер вдруг обернулся и, хитро подмигнув, проговорил:
– Я так смекаю. Волки, надо понимать, уже потом свое дело сделали. А сперва мой пыж из этого вот ружьишка, – он кивнул на свой сивый тулуп, под которым угадывались контуры ружья, – горбунью изрешетил.
Графиня испуганно прижала руку в перчатке ко рту, а Савелий, погрозив неизвестно кому кнутом, строго заметил:
– А не заносись высоко, пташка! Оказали тебе уважение – и ты людей уважь. Дай денег, коли просют. Ну, а коли ты к нам по-плохому – и тебе по-плохому выйдет.
Кристина отложила смартфон на прикроватный столик, потянулась и откинулась на прохладный шелк подушек. Вне всяких сомнений, номер отеля «Шератон» был одним из немногих мест в Испании, где в это знойное утро жара не сводила с ума. Но, кроме нестерпимой духоты, существовала еще и скука, и если выбирать меж двух зол, то жару в отличие от скуки можно было бы и потерпеть.
В Испанию Кристина приехала с мужем, долларовым миллиардером Прохором Биркиным. Корпорация Прохора, не без иронии названная им «ПроБиркин» и начинавшаяся с какой-то ерунды, со временем обзавелась собственным банком, тысячами гектаров земли в Московской области и невероятным количеством квадратных метров жилой и коммерческой недвижимости в Москве и Питере. Неравнодушный к спорту, Прохор не так давно купил испанский баскетбольный клуб и теперь обитал в Барселоне, проверяя приобретение в деле. Само собой, что дома, в Москве, в просторной квартире на Полянке, было бы гораздо комфортнее, но оставлять без присмотра Прохора, увлекающегося, жадного до жизни и склонного к рискованным авантюрам, было бы по меньшей мере глупо. Мысль о том, что рядом с ее Прохором может оказаться другая, в последнее время неотступно преследовала Кристину, отравляя существование.
Дело было вовсе не в деньгах. Кристина и сама происходила из семьи, мягко говоря, не бедной, и в случае развода по миру бы не пошла. Она просто любила этого некрасивого худого парня с острым кадыком на жилистой шее, шапкой жестких курчавых волос, любила так, что в глазах темнело от ужаса и боли, когда Кристина представляла свое будущее без него. Увидев как-то Прохора в компании общих друзей, Кристина была шокирована, что бывают такие некрасивые люди, которые даже не стремятся хоть капельку себя приукрасить. Парень сильно отличался от окружавших ее юношей, что каждый сезон словно перелетные птицы устремлялись по весне в сторону Милана, чтобы приодеться в точном соответствии с рекомендациями глянцевых мужских журналов. Кристина привыкла к тому, что знакомые старательно демонстрируют друг другу атрибуты статуса, меряясь бриллиантами, швейцарскими часами, спортивными машинами и пентхаусами в центре столицы.
Прохор же был невероятно далек от снобистского пафоса, носил приспущенные на тощем заду потрепанные джинсы, футболки с забавными принтами, поверх которых нараспашку надевал комфортную байковую рубашку в крупную контрастную клетку, и забирал непокорные кудри спиральным обручем. В первый момент, когда их только представили друг другу, он на Кристину даже не взглянул, лишь кивнул отстраненно, продолжая сверлить взглядом лежащий на коленях светящийся планшет.
Амбициозную красавицу, привыкшую к изысканным комплиментам, это изрядно задело, и Кристина задалась целью растормошить угрюмого молчуна. И в процессе выполнения поставленной задачи неожиданно для себя открыла, что Прохор уникален. Он говорит лишь то, что думает. Обязательно делает то, что обещал. И отвечает за свои слова. Да, черт возьми, с ним просто интересно, ибо Биркин как минимум дважды в неделю генерирует оригинальные идеи. А сформулировав, просчитав и признав рентабельной, тут же берется за реализацию проекта.
Как-то, проезжая мимо поля для гольфа, Прохор обратил внимание на вопиющее безобразие, творимое дикими гусями. Коварные птицы стаей зависали над игроками и атаковали их продуктами своей жизнедеятельности. И тут же в голове бизнесмена родилась идея «Гусиной полиции ПроБиркин». Были привлечены специалисты, просчитаны возможные риски, запущен бизнес-проект, и через некоторое время на поля для гольфа выпустили подразделения собак породы бордер-колли, не дающих наглым птицам безнаказанно творить зло.
В другой раз, задумав перебраться в новый офис, Прохор столкнулся с проблемой перевозки трехметровых растений в дубовых кадках. Диспетчеры транспортных компаний категорически отказывались браться за это дело, и только в одном месте согласились организовать переезд, пошутив, что растения – это еще ничего, это они осилят, а вот однажды в их фирму позвонили клиенты и спросили, нельзя ли перевезти небольшой такой зоопарк со слоном и жирафами. И Прохор тут же решил заняться этим бизнесом – перевозкой зимних садов и зоопарков, назвав вновь образованное подразделение своей компании «ПроБиркинZOOпереезд».
Идей было много, и все – одна оригинальнее другой. Энергии Прохора можно было только позавидовать. Он затевал все новые и новые дела. И по мере того, как росли и множились его проекты, увеличивалась и популярность Биркина. Его приглашали на ток-шоу, звали в члены жюри всевозможных конкурсов, его портретами пестрел Интернет. Как-то чета Биркиных гуляла по Манежной площади, и к ним вдруг подбежала ярко накрашенная нетрезвая девица и, бросившись Прохору на шею, стала его целовать, истошно выкрикивая:
Ознакомительная версия.
