— Я создам видимость, что продолжаю работать дальше, а на самом деле брошу расследование. Наше начальство далеко от веры в привидения. Я поработаю еще месяца три, но, конечно, буду стремиться не навлечь на себя гнев злых духов.
— Вы хорошо сделаете, если поступите именно так, — ответила миссис Стирман, на лице которой появилось выражение внутреннего удовлетворения. — Тем более, что вы понятия не имеете, как страшно поступают духи с теми, кого они хотят погубить.
— А они хотели погубить мисс Лору? — спросил Пинкертон.
— Именно! И погубили! Вы не можете себе представить, как она страдала.
— Еще бы! Духи являлись ей?
Миссис Стирман наклонилась к уху своего гостя, сидевшему в кресле, и шепнула:
— Я собственными глазами видела духов.
Он испуганно вздрогнул и уставился на нее растерянным взглядом, причем выглядел так глупо, что она чуть не расхохоталась ему в лицо. Но сдержала себя и продолжала:
— Да, я собственными глазами видела эти ужасные привидения! В жизни их не забуду!
Нат Пинкертон весь дрожал, сидя в кресле.
— Да неужели вы действительно видели привидения? Как они выглядят? Где это было? При каких обстоятельствах они появились?
Посмеиваясь над его испугом, она ответила:
— Так и быть, скажу вам, в чем дело. Над семьей Браунов тяготеет страшное проклятие одного из предков.
— Проклятие? Ведь это ужасно!..
— Слушайте дальше. Уже несколько человек из рода Браунов сделались жертвой этого проклятия. Разве вы не слышали, что около тридцати лет тому назад один член этой семьи сошел с ума?
— Слышал, слышал.
— Ну вот, видите? Ему являлись духи покойников и довели до сумасшествия; он в отчаянии наложил на себя руки.
— Это ужасно! — простонал сыщик.
— Так вот: мы часто встречались с мисс Лорой и совершали вместе прогулки. Однажды вечером мы заблудились и оказались возле маленького домика, стоявшего в полном уединении в лесной чаще. Все ставни оказались заперты, света в окнах не было. Как раз в это время пошел дождь, и мы решили спрятаться в этом домике. Но дальше случилось нечто ужасное! Дверь была открыта. Мы вошли в уютно обставленную комнату. Я зажгла спичку, а Лора, утомленная затянувшейся прогулкой, села в кресло и стала ломать себе голову над вопросом, где может быть хозяин домика. И вдруг… Когда я вспоминаю об этом, у меня по телу начинают бегать мурашки.
Сыщик весь дрожал. Обеими руками он ухватился за ручки кресла, широко открыл глаза и хриплым голосом спросил:
— Что… «вдруг»? Что случилось дальше?
— Когда спичка погасла, комната вдруг озарилась странным красноватым светом, исходившим неизвестно откуда. И вскоре мы увидели две длинные фигуры в белом, с мертвецки бледными лицами.
Сыщик совершенно растерялся. Он начал судорожно сжимать руки, а потом вытер холодный пот со лба.
— Что же было дальше? — простонал он.
— Одно из привидений заговорило. Оно сообщило Лоре о тяготеющем над ее семьей проклятии и сказало, что оно и есть дух одного из давно умерших Браунов. Затем предупредило ее, чтобы она никому не говорила о привидениях, так как тот, кому она расскажет, погибнет. Привидение также предупредило Лору, что она будет очередной жертвой и обречена на умопомешательство или на смерть. Но есть средство, с помощью которого она может попытаться спастись. Быть может, драгоценные дары смогут примирить мертвецов ее рода и уничтожить проклятие. Конечно, эти дары не нужны мертвым, они будут отданы нищим и бедным. Затем привидение сказало Лоре, что она должна приносить драгоценности в этот дом и оставлять их в комнате, где сейчас находится. Привидения будут появляться до тех пор, пока проклятие не потеряет силу.
— Ужасно! О, как ужасно! И что же на это ответила мисс Лора?
— Когда привидения исчезли, она лежала в глубоком обмороке. Мне с трудом удалось привести ее в чувство, — рассказывала дальше миссис Стирман. — Затем мы ушли оттуда, причем мне пришлось вести Лору под руку. Добравшись до города, мы взяли экипаж и поехали ко мне. Здесь Лора немного успокоилась и затем отправилась домой.
— Ага, это был тот самый вечер, когда она пришла домой сама не своя?
— Тот самый. Бедняжка! Утешить ее я не могла, поскольку тоже находилась в шоке от увиденного. Да и со мной после того вечера произошла перемена. Теперь я уже не так весела и жизнерадостна, как прежде.
— А что стала делать мисс Лора в дальнейшем?
— Она стала носить туда драгоценности и деньги, а я сопровождала ее. В дом она не входила, а подкрадывалась к окну и оставляла их на подоконнике. Как только она отходила, комната начинала озаряться красноватым светом, какая-то неземная сила раскрывала окна, и в них появлялись два мертвеца.
— О, как это ужасно! И что они делали?
— Они грозно трясли костлявыми руками, а потом исчезали. Иногда они кричали: «Горе тебе, мы зовем тебя! Ты обречена на смерть!» Теперь вы поймете, мистер Миллер, почему моя бедная подруга стала такой. Отцу она не могла ничего рассказать, поскольку боялась, что тогда умрет и он.
— Да, да, вы совершенно правы, — ответил Пинкертон и стал незаметно рассматривать медальон, который висел на груди Мэри Стирман. — Где находится этот дом с привидениями? — задал он вопрос.
— Почему вы спрашиваете?
— Видите ли, я хочу посмотреть на привидения.
— Что же, если вы собственными глазами хотите их увидеть, я расскажу вам, как найти дорогу: надо пойти по шоссе на северо-запад; примерно после сорока минут ходьбы вы увидите на правой стороне, немного поодаль, маленький пруд, за ним чащу, в ней и стоит тот маленький дом, где появляются привидения.
Нат Пинкертон встал.
— Я сегодня же вечером рискну пойти туда, — сказал он. — Очень близко я не подойду, это слишком опасно, я не хотел бы, чтобы привидения укокошили меня. А теперь прощайте, миссис Стирман. Я убедился, что продолжать расследование в данном случае не имеет смысла.
Сыщик вышел. Он чувствовал, что миссис Стирман наблюдает за ним. Он пошел по улице, однако вскоре спрятался в ближайшей подворотне и стал наблюдать за ее домом.
Прошло около получаса, когда он заметил, что из дома миссис Стирман вышла горничная. Она огляделась по сторонам, а потом быстро направилась к шоссе.
Сыщик осторожно, чтобы миссис Стирман не смогла увидеть его, вышел из подворотни и догнал горничную. Он схватил ее за руку и спросил требовательно:
— Куда вы идете?
Она вздрогнула и дрожащими руками стала прятать в складках своего платья конверт.
— Вам поручено отнести письмо, — продолжал он, — и я даже знаю, куда: в тот уединенный домик, который стоит в чаще около пруда. Не так ли?
Горничная была озадачена, а сыщик продолжал:
— Хорошо, идите. Несите письмо по назначению.
Она побежала, а Пинкертон вернулся к дому миссис Стирман, но не позвонил, а открыл дверь при помощи своей отмычки. Юркнув в переднюю, он запер за собой дверь и тихо подошел к гостиной.
Он слегка приоткрыл дверь и увидел Мэри Стирман, с торжествующим видом сидевшую в кресле и о чем-то сосредоточенно раздумывающую.
Она и не заметила, как в комнату вошел мнимый полицейский, не так давно распрощавшийся с ней.
— Здравствуйте, миссис Стирман! — вдруг произнес он.
Она вздрогнула и побледнела.
— Ради Бога! Откуда вы взялись? Ведь я видела, как вы ушли! Каким образом вы пробрались сюда, мистер Миллер?
Сыщик с улыбкой указал на связку отмычек.
— При помощи вот этих штучек. Я не хотел шуметь, чтобы не мешать вам.
— Совершенно напрасно. Я просила бы вас в другой раз не входить ко мне таким образом. Что вам, впрочем, еще нужно?
— Я хотел спросить, куда вы отправили вашу горничную?
— Мою горничную? А вам какое дело? Я дала ей поручение.
Сыщик тихо усмехнулся.
— Вы отправили ее в дом привидений, не правда ли? Она несет письмо, чтобы предупредить тех негодяев, которые скрываются там и изображают привидения, о том, что сегодня вечером некий болван, по имени Миллер, будет наблюдать за ними. Разве не так?
Какое-то время Мэри Стирман не могла произнести ни слова. Но потом подошла к сыщику и в гневе сердито топнула ногой.
— Как вы смеете говорить мне подобные дерзости? Это неслыханно! Сию минут убирайтесь вон, я не хочу вас видеть!
Но сыщик выпрямился во весь рост, быстро сорвал парик, фальшивые брови и усы и резким голосом произнес:
— Довольно разыгрывать комедию, миссис Стирман! Я не Якоб Миллер, а Нат Пинкертон!
Она громко вскрикнула, услышав это имя.
— Вы попались в ловушку! — продолжал Пинкертон. — Охотно верю, что вам было приятно видеть у себя некоего Якоба Миллера, болвана, разыгранного мною, которого нечего было опасаться. Но, откровенно говоря, вы вели себя удивительно глупо. Правда, у нас в полиции служит много таких, которые не обладают особыми способностями, но все-таки такого осла, как некий Миллер, полицейское управление не приняло бы на службу. Об этом вы могли бы догадаться.
