Ознакомительная версия.
— Да, есть такой момент, — уклончиво согласился Василий. — Нет, вы ошибаетесь, эта девушка вовсе не моя жена, — заметив взгляд Ларисы, прокомментировал он. — Влада всего лишь моя старая приятельница.
Он вдруг залпом допил шампанское и на некоторое время замолчал, уставившись куда-то в сторону.
— А вы, простите, чем занимаетесь? — решила перевести разговор на другую тему Лариса.
— Что? — очнувшись от своих мыслей, спросил Василий. — Ах, да… Я, знаете ли, поэт. А вообще преподаю в университете, на филологическом.
— И вы знакомы со всей этой публикой? — обвела глазами зал Лариса.
— Да, конечно. Я не скажу, что здесь присутствует весь литературный Тарасов, но значительная часть так называемой литтусовки имеет место быть.
— Просто мне показалось, что вы не очень хорошо в эту тусовку вписываетесь. — Почему?
— Потому что на вашем лице я не замечаю веселья. К тому же вы почти не пьете.
— Вы думаете, этим людям весело? — иронично спросил Василий. — Если так, то вы ошибаетесь. Весело им всего лишь по той причине, что они пьяны и радуются халявной жрачке и выпивке. На самом деле здесь никто особо не рад друг другу. В творческой среде царят зависть и лицемерие.
— А вы свободны от этого?
Василий неопределенно пожал плечами и тихо сказал:
— Я все-таки стараюсь уделять больше внимания непосредственно творчеству. Хотя сейчас сложно этим заниматься, если не имеешь еще и какую-то другую работу. Некоторые пишут всякий ширпотреб по заказу, как, например, небезызвестный Бельман, — сказал он, указывая на одного из лауреатов, который в этот момент в углу уже жадно целовал в губы совершенно другую девушку, а его бывшая спутница уютно устроилась на коленях Макушкина.
От Ларисы не укрылось то, что Котов плотоядно поглядывал на нее и даже поглаживал ее ногу.
«Ах ты, старый ловелас!» — возмутилась Лариса, ловя себя на мысли, что не ощущает никакой ревности.
— А Макушкин-то ничего себе! — игриво прозвучал голос девушки, сидевшей у него на коленях.
При этом она искоса бросила взгляд на Бельмана, следя за его реакцией.
— С пивом сойдет, — не замедлил откликнуться тот.
— Ну, если я с пивом, то ты — только с «Анапой», — пытаясь быть остроумным, ответил Макушкин.
— Ха! — только и смог отреагировать Бельман, демонстративно обнимая свою новую пассию.
— Андрюша — прелесть! — проворковала она, чмокая его в щеку.
Тут мимо Бельмана прошаркал главный лауреат вечера Степкин, который бросил на него неодобрительный взгляд и что-то пробурчал под нос. Бельман почему-то счел это бурчание личным оскорблением и заносчиво произнес:
— А ну повтори, что ты сказал, лауреат, твою мать!
— Чего? — набычился Степкин. — Язвить еще будешь, молокосос!
— Андрюша, не надо! — пыталась одернуть Бельмана его спутница.
— Чего «не надо»? — отмахнулся Андрюша. — Всякие лохи хамить, что ли, будут?
— Вот, полюбуйтесь! — торжественно указывая на Бельмана пальцем, воскликнул Степкин. — И эти люди, использующие бандитскую лексику, получают премии! И после этого мне будут говорить, что у нас в России нет литературного кризиса! И после этого утверждают, что ничего страшного не происходит! Это же пепси-культура! Поколение «некст», мать вашу!
Тут неожиданно перед ним возник нетвердо держащийся на ногах представитель этого самого поколения Алексей Макушкин. Он вдруг почувствовал, что Степкин в своей обличительной речи затронул и его, и в связи с этим его первейшим долгом является достойно ответить оппоненту. Для этого он попытался избрать выспренный стиль:
— Я полагаю, что ваши инсинуации абсолютно неконгруэнтны сложившейся в этом зале атмосфере всеобщего удовлетворения и взаимопонимания, — с пафосом произнес он, радуясь и гордясь тем, что смог, несмотря на тяжелую степень опьянения, выговорить все это.
Но… Физиология все-таки взяла свое. Произнеся эту напыщенную и витиеватую фразу, Макушкин не выдержал и рыгнул.
И эта маленькая деталь оказалась роковой. Степкин громко засмеялся и зааплодировал:
— И эти люди будут еще…
Фразу он не успел закончить по причине того, что Бельман с отчаянным криком «Бей жидов!» саданул Степкину в его абсолютно русское крестьянское лицо. Несколько ошалевший от такого развития событий Макушкин некоторое время стоял как истукан. Но в ситуацию стремительным метеором вклинился Котов, которому явно не хватало в этот вечер острых ощущений.
Он первым поспешил на помощь молодому поколению и, встав между Бельманом и Степкиным, грозно заявил:
— Не фига наезжать на генофонд нации!
— Какой на-ции?! — презрительно спросил Степкин, пытаясь достать Бельмана ногой.
— Российской! — гордо заявил Котов.
— Ладно, мужики, что вы в самом деле! — Василий встал со своего места и, нахмурившись, поспешил в эпицентр событий. — Потом журналисты напишут, что писатели нажрались и набили друг другу морды, не поделив статуэтку. И мы вообще лишимся губернаторского литературного фонда!
Участники свары разом повернули головы в его сторону. Они несколько секунд пытались переварить услышанное. Наконец сквозь алкогольный дурман к ним пришло-таки осознание того, что поступают они неразумно. Упоминание о деньгах моментально вернуло их на землю. Тут бы все и закончилось, но Котов, который к творческой интеллигенции не принадлежал и, соответственно, губернаторский фонд ему был абсолютно «по барабану», вдруг воспроизвел запавшую ему в память фразу:
— Жалкий графоман!
Поскольку он находился лицом к лицу со Степкиным, то последний принял это на свой счет.
— А ты-то что еще тут вякаешь? — возмутился он. — Ты кто вообще такой?
— Евгений Котов, бизнесмен, — гордо представился тот заплетающимся языком.
— Так иди и занимайся бизнесом, а сюда своим рылом не лезь! — грубо отрезал Степкин и взял Евгения за грудки.
Лариса, почувствовав, что муж вляпался в некрасивую историю, поспешила на помощь.
— Господа, господа! Не надо конфликтов! Вы же все-таки интеллигентные люди!
— Мы-то, может быть, и интеллигентные, — зло буркнул Степкин. — А вот всякие там… хм…
— Господа, давайте лучше выпьем! — возник сзади высокий седой мужчина в очках. — И поспорим о том, какая литература сейчас нужна — бульварная или антикварная.
— Ох, бросьте, Александр Владимирович, — снова рубанул рукой воздух Степкин, оборачиваясь к седому. — Вы работаете в сфере ширпотреба и радуетесь! И ваши клиенты, понимаешь, здесь бузу устраивают!
Он снова повернулся и уже был готов показать в направлении Бельмана, но его как ветром сдуло с места. Он уже успел сбегать за двумя молодыми людьми с бэйджами на груди. Они приближались к спорящим.
— Попрошу на выход! — мрачно потребовал один из охранников, подойдя к ссорящимся.
Котов даже не понял, что обращаются к нему. Он был уверен, что все это адресовано Степкину, и радовался в душе, что справедливость восторжествовала. Он уже хотел было помочь молодым людям выдворить лауреата вон, как его самого взяли под белы рученьки и повели к выходу.
— Стыд! Какой стыд! — качая головой, произнес с пафосом Степкин и повернулся к седому.
— Вот и я говорю, давайте лучше выпьем! — улыбнулся седой, которого звали Александром Владимировичем.
К этому предложению вскоре присоединились и Бельман с Макушкиным. Они не особо расстроились, что Евгения выдворили из зала, похлопали Степкина каждый со своей стороны по плечу и в знак примирения предложили выпить. Степкин ради приличия поломался и, шумно выдохнув, сказал:
— Давай!
Через некоторое время они уже сидели вчетвером как лучшие друзья и обсуждали какой-то очень важный вопрос современного литературного процесса.
Лариса, ощутив на себе весь позор только что пережитой сцены, извинилась перед своим новым знакомым и поспешила покинуть зал.
Василий бросил ей вслед фразу: — Я надеюсь, что вы не насовсем уходите. Мне бы хотелось с вами побеседовать.
Лариса ничего не ответила, а устремилась вслед за двумя парнями, которые, несмотря на отчаянное сопротивление Котова, настойчиво вели последнего вниз по лестнице.
— Лошье! — кричал Котов, упираясь ногами в пол как только это было возможно.
Испуганный критик Фатеев семенил следом, пытаясь что-то объяснить и сгладить ситуацию. Наконец парни отпустили Котова, и тот что-то начал горячо доказывать Фатееву. Подоспевшая Лариса не стала вдаваться в подробности этого разговора, а тут же заявила:
— Сейчас же поедешь домой! А я остаюсь здесь, принципиально!
И, вытащив из кармана своего пиджака мобильный телефон, набрала номер. На счастье, Сергей, шофер, которого Котовы держали на случай всяких критических ситуаций, оказался дома. Он сообщил, что сможет быть около театра через пятнадцать минут. Лариса, которая общаться с пьяным мужем абсолютно не хотела, поручила его Фатееву, строго-настрого наказав ему, чтобы Котов не дай бог не встрял еще во что-нибудь и был благополучно погружен в машину. Фатеев закивал и увлек своего старого приятеля куда-то вниз.
Ознакомительная версия.
