Ознакомительная версия.
– Да не шутила я! – крики майора меня завели, и я тоже начала кричать. – Что я, с ума сошла, что ли?
– Ну, может, и не сошла, – неожиданно спокойно произнес майор Здоренко. Верна, значит, оказывается, пословица «выбивай клин клином». Мой клин, то бишь крик, сработал, как видно. – А ты не пьяная, Бойкова?
– Товарищ майор! – возмутилась я.
– Ну ладно, – оторавшись, майор впал в более миролюбивое настроение, – дай-ка мне кого-нибудь там из этих пэпээсников.
Я протянула телефон старшему наряда, он осторожно взял его и, кивая, как китайский болванчик, начал приговаривать:
– Так точно… так точно… так точно…
Маринка, видя, что положение меняется в более благоприятную для нас сторону, осторожно подошла поближе.
Я смотрела на сержанта и думала о том, что если бы какая-нибудь фирма стала выпускать часы с кукушкой, говорящей вместо «ку-ку» – «так точно», то этот сувенир очень быстро стал бы популярным. Особенно у милиционеров.
Сержант, закончив разговор, протянул трубку мне. Я приложила ее к уху и услышала только короткие гудки. Тогда, выключив телефон, я вопросительно взглянула на сержанта.
– Сейчас подъедет, – недовольно проворчал он. – Пойдемте к машине.
– Без конвоя! – заявила Маринка.
Сержанты промолчали, и мы тронулись с места. Может быть, мы и шли без конвоя, но тогда не знаю, что называется конвоем: мы с Маринкой шагали впереди, надежно держась за руки, а два милиционера со всеми своими служебными причиндалами двигались сзади. Если два сержанта с дубинками, пистолетами, рациями, фуражками и портупеями – это не конвой, то что же тогда конвой?
Мы вышли на дорогу и встали на приличном расстоянии друг от друга: сержанты около раскрытой дверцы автомобиля, а мы с Маринкой – около кормы той же машины.
При этом обе наши группы старательно делали вид, что существуют отдельно друг от друга.
Прошло около пятнадцати минут, я уже успела сто раз пожалеть, что уступила Маринкиным домоганиям и согласилась поехать на пляж, как будто нельзя было отложить эту поездку на завтра. Однако, как только я решила начать высказывать Маринке все мои замечания, она толкнула меня в бок и кивнула на дорогу:
– Он, что ли?
К нам приближалась черная «Волга», идущая на большой скорости.
«Волга» резко затормозила рядом с нами, распахнулась передняя правая дверца, и из нее, недовольно щурясь на белый свет, выгрузился майор Здоренко.
– Ну что, Бойкова, опять идея и опять находка? Только находка взяла и свалила, да? – брюзгливо закричал он, подходя ближе.
Оба сержанта вытянулись, став даже повыше ростом, и шагнули к майору. Тот махнул им рукой, потом поздоровался и повернулся к нам.
– Получается, так, – сказала я, – труп ушел.
Маринка вообще промолчала.
Майор Здоренко повернулся к заволновавшимся сержантам и выслушал их доклад.
– Ну что ж, пойдемте, – сказал он нам и сделал жест рукой, показывая, что мне нужно идти первой.
Ну я и пошла.
Снова, уже в третий раз за последний час, мы прибыли на ту же полянку, теперь уже, так сказать, в расширенном составе.
Трупа не было.
Майор Здоренко, кряхтя и шепотом матерясь, понагибался несколько раз над разными мелкими железками и веточками, в изобилии набросанными вокруг «нашего» дерева. Не знаю уж, с какими результатами. Потом он еще и еще раз расспросил нас с Маринкой, как был расположен труп, снова поковырял носком ботинка в земле и отряхнул руки.
– Ну все, Бойкова, – сказал он, – поехали отсюда к чертовой матери.
– И вы мне не верите, товарищ майор! – потерянно откликнулась я. – Но ведь на самом деле…
– Марш отсюда! – рявкнул майор, не давая мне даже договорить. – К машине! – проорал он, свирепо вращая глазами, и ткнул пальцем в сторону дороги.
Мы с Маринкой переглянулись и решили не связываться. Молча дошли до милицейской машины, и только тут я решилась что-то сказать.
– Моя машина стоит здесь, – робко произнесла я, – на стоянке.
– Не добила ее еще? – спросил майор Здоренко и неожиданно зафыркал, что нужно было воспринимать за добродушный смех. – Ну ладно, ладно, не кривись. Пошли в мою, там поговорим.
Майор повернулся к сержантам и пожелал им счастливо продолжить дежурство. Как я поняла, это было все то же посылание к чертовой матери, но высказанное максимально корректно на службистском жаргоне.
Сержанты приложились пальцами к козырькам и ушли, наверное, радуясь, что отделались от майора так дешево. А вот мы с Маринкой порадоваться не могли.
Майор Здоренко посадил нас на заднее сиденье своей «Волги», сам развалился на переднем, бросил фуражку на переднюю панель и предложил шоферу сходить за сигаретами. Тот даже никаких вопросов не задал и сразу же удалился. По всему было заметно: парень он бывалый и тренированный. Он отошел к киоску, стоящему невдалеке от въезда на стоянку, купил там газету и начал разгадывать кроссворд.
– Товарищ майор… – начала Маринка, проследив взглядом за шофером и решив, что наступило время для душевных бесед. Но майор Здоренко сразу же пресек это поползновение.
– Молчать, Широкова! – скомандовал он и добавил: – И ты молчи, Бойкова! Обеим молчать и слушать меня!
– Молчим, – с готовностью покивала Маринка. Но майор сурово посопел, глядя на нее, и Маринка, потупившись, что-то еле слышно заворчала.
– Значит, так, девки! – майор Здоренко откашлялся. – Я вас знаю не один день и, к сожалению, не один месяц. Но лучше бы никогда вас не знать, проще жилось бы.
– А… – что-то попробовала возразить Маринка, но тут же напоролась на громкий рев майора.
– Молчать!
– Молчу, – быстро проговорила она.
– В общем, так. – Майор достал из пачки сигарету и принялся быстро-быстро разминать ее в своих толстых красных пальцах. – В ваши слова я верю, и своим глазам верю тоже. Что получается: был труп и вот его нет. И следов нет, и доказательств его существования тоже нет. Есть свидетельские показания из сравнительно надежного источника. Даже из двух источников. Майор бросил взгляд на Маринку, прикурил, помолчал и затем обвел нас обеих таким же колючим взглядом. Мы с Маринкой похвально молчали и новых причин поорать на нас не давали. Может быть, майора это и огорчило немного. Он угрожающе посопел и продолжил:
– Вопрос: что делать?
Здоренко снова обвел нас взглядом.
– Отвечаю: ничего, – четко заявил он. – То есть вообще! Без факта, без вещественного доказательства, то есть – без наличия трупа, никто не возьмется расследовать это дело. Нет трупа – нет убийства. Такова юридическая коллизия и следственная практика. Если бы женщина, которую вы определили как труп, была вам известна, то можно было бы попытаться провести расследование по факту пропажи человека. Но мы даже этого не можем сделать, потому что вы ее не знаете. Ваша задача: забыть обо всем и ждать. Может быть, где-то вынырнет ваш труп, вот тогда я вас вызову, и вы начнете давать показания. А пока продолжайте прежнюю жизнь. Что неясно?
– То есть вы хотите сказать, что никаких мер принимать не будете? – спросила я, не веря своим ушам.
– Абсолютно, – кивнул майор.
– Но как же так? – воскликнула Маринка. – А…
– Знаешь что, Широкова! – свирепо рявкнул майор Здоренко. – Ты что, хочешь, чтобы надо мной ржало все управление?! Будто я поверил двум бабам и начал гнать волну? Да верю я вам, верю… может быть… Но где труп? Где доказательства его существования? Вот ты, Широкова, в летающие тарелки веришь?
– Это… это в НЛО, что ли? – удивленно переспросила Маринка и с опаской оглянулась на меня.
Вопрос майора настолько не вязался со всем, что мы о нем знали, что заподозрить некоторый… как бы это сказать помягче… сдвиг по фазе можно было запросто.
– Ну да, наверное, – осторожно сказала Маринка, понимая, что майор ожидает ответа на свой вопрос, а с этим делом тянуть опасно.
– Наверное! – крикнул он. – Хорошо сказала! А вот есть люди, которые очень даже верят. И гоняются за ними по всей стране. Тарелок нет, а верящие в них есть. И что получается?
– Вы что?! – не выдержала я и даже подалась вперед. Мне плевать, что он такой страшный, я заподозрила, что меня хотят обидеть. И хотя еще не поняла как, но уже была готова сопротивляться. – Вы намекаете, что у нас галюники, что ли, случились?
– Ни на что я не намекаю! – майор сбавил напор и на секунду отвел глаза. – В общем, некогда мне тут с вами лясы точить. От пэпээсников я вас отмазал уже, но больше с этой новостью нигде не светитесь. Останетесь в дураках. Или в дурах, не знаю, как правильно сказать. Ты, Бойкова, редактор, должна знать, как там…
Майор замял сигарету в пепельнице и махнул нам рукой:
– Пока, девки, продолжайте отдыхать. Выметайтесь!
– Ничего себе! – воскликнула Маринка. – Какой может быть отдых? Какой отдых? Да я теперь и уснуть не смогу от таких страхов! Мне теперь везде покойники будут мерещиться!
Ознакомительная версия.
