Переместившись на кухню, Лавренцов опасливо покосился на непочатую бутылку импортного вермута и, трусливо отвернув взгляд, уселся напротив компьютера. «Надобно повременить с продолжением запоя… — уговаривал он сам себя, запуская машину, — и денег маловато, и Фролов теперь может позвонить в любую минуту».
Пока винт стрекотал, пережевывая данные реестра, обитатель однокомнатных хором поставил на слабый огонь турку с кофе, затем включил модем и полез в лабиринты Интернета…
Иногда, ему присылали письма старые друзья. Однажды, сразу после разъезда с женой, он сгоряча и перепоя подписался на рассылку анкет одиноких, страждущих общения, женщин. С завидным постоянством стали приходить странички с портретами девиц, желающих обзавестись мужьями, любовниками и друзьями по переписке… Удаляя в сердцах очередное послание с обширной галереей фотографий, Аркадий злился на самого себя: «Господи, мало тебе было одной дуры! Опять захотелось прицениться — идиот. Ну, кому ты сейчас нужен!? Кто польститься на такого неудачника!?»
Посматривая на открывающуюся страничку почтового сервера, он, все-таки не выдержав, дотянулся до смущавшей бутылки и, отвинтив пробку, надолго приложился к горлышку.
«Семену собирался позвонить! Чуть не забыл… — обрадовался Лавренцов, промокая губы платком и снимая трубку с аппарата, но, услышав в ней противное шипение, вспомнил, что линия занята подключением к вебу, — черт… Надо выходить, все равно ничего интересного…» Но в этот момент взгляд наткнулся на свежее письмо, пришедшее, судя по дате и времени, минут тридцать назад. Незнакомый логин и адрес вызвали слабое любопытство. Открыв послание, Аркадий с медленно ползущими вверх бровями прочитал несколько строк:
«Привет-привет!
Извини, не смогла ответить своевременно — работа, быт, проблемы…
Ты совсем мало написал о себе. Чем занимаешься, где живешь?
Ну что тебе рассказать о себе?.. В свободное время читаю, люблю слушать музыку, путешествовать, ездить на машине, пить хорошее красное вино, играть в бильярд, ужинать в ресторанах. Раньше могла часами играть в игрушки, но сейчас мой компьютер крайне устарел и современные геймы не тянет.
Из всего вышеперечисленного, пожалуй, более всего привлекают книги. Читаю всякое разное, на вскидку. Сейчас у меня на полке (в работе, что называется) несколько самых разных книжонок. Например: «Словарь христианского искусства», некто Дж. Барт, У. Эко, Генрих Манн, и кое-что еще…
Выполняю твою просьбу и высылаю более качественную фотографию, нежели была дана в анкете.
Пиши что-нибудь о себе.
Александра».
— Охренеть… — растерянно пробормотал ничего не помнящий ловелас и услышал еще более неприятный шипящий звук, на сей раз — сбежавшего кофе. — Тьфу… допился, мать твою… Когда же я успел ей написать и кто она вообще такая?
Он сноровисто подсек с плиты турку и выплеснул переваренный напиток в раковину. Затем открыл страничку с отправленными письмами, но она не так давно была вычищена и хранила только пару последних посланий друзьям.
Лавренцов недоуменно пожал плечами:
— Нет, пить все-таки надо меньше! Ну, хоть посмотрим на фотографию…
С экрана, спокойным взглядом, смотрела весьма интересная девушка в цветастой жилетке, одетой поверх белой, шелковой блузки. Из-под остроконечного воротничка выглядывал черный платок, схваченный узелком на груди. Правый локоть молодой женщины покоился на столе, возле вазы с красными розами. Спокойный взгляд красивых глаз, приятные черты лица, роскошные волосы…
— Занятно… — пробурчал компьютерный пользователь в годах и почесал затылок, — ну, что Аркаша можете сказать по поводу снимка? Баба, бесспорно, хороша. Фон перед сканированием аккуратно отрезан ножницами, это видно невооруженным взглядом, наверное, рядом находилась шумная компания или фотографировали в ущербной квартирке — стыдно посылать незнакомым людям. Взгляд как у мартовской домашней кошки — обворожительный и с затаенной похотью. И когда я умудрился выйти с ней на связь?..
Но пытаться что-либо вспомнить было без толку. Иной раз, сидя перед монитором, он уговаривал целую бутыль и, очнувшись утром на диване, обнаруживал не выключенный компьютер все еще висящий в паутине мировой сети.
— Ладно, раз уж так распорядилась судьба, сочиним ответ. Тем более, деваха, кажется, симпатичная. Да и делать-то все равно нечего… — расслабленно зевнул мужчина и накидал незнакомой девице несколько, ни к чему не обязывающих строк.
Проставив на плиту следующую порцию кофе, он аккуратно выследил ответственный момент его готовности…
«Коль Фролов собрался отстегивать с меня проценты от прибыли, почему бы ему, не взяться за дело поэнергичнее? — затягиваясь дешевой сигаретой на балкончике, мысленно возвращался к прошедшему рандеву с врачом Лавренцов, — мы же только в конце недели созваниваемся и пытаемся определить график встреч. Невразумительно… Но известный психолог видимо знает, как и с чего начинать работу с пациентами. Не первый год занимается исправлением недостатков человеческих характеров, привычек и наклонностей».
Сделав для себя столь утешительный вывод, подполковник затушил окурок и стал оценивать проходящих внизу — вдоль узкой улочки женщин:
— Сутулая, почти горбатенькая… Жизнь, похоже, как и меня придавила. А эта идет на каблуках, не распрямляя колен, словно в ортопедической обуви. Представляет небось, что вышагивает по подиуму, наивная… О! Вот славный экземпляр! Молодая, стройная… Ой, что это у нее на плоской груди? Комсомольский значок, что ли? Нет, — огромная дешевая брошь. Ну-ну, понятно — для увеличения визуального объема или чтобы отвлечь внимание наблюдателя от катастрофического изъяна. Лучше бы подумала о силиконе, чем таскать бесполезный силумин…
Погожий день радовал глаз безоблачным, голубым небом. Даже слабый влажноватый ветерок не мешал наслаждаться редкой солнечной погодой. Устав выискивать недостатки у ничего не подозревавших дам, Лавренцов вернулся на кухню.
— До чего ж оперативная тетя! — удивился он, и обнаружив уже пришедший, обширный ответ от незнакомки. Усевшись на табурет, чекист раскрыл файл с письмом и принялся читать…
«Привет-привет!
Почему до сих пор одна? Да так уж сложилось. Девушка я, видимо, непростая… Причина, скорее всего в далекой юности — когда ровесницы бродили по дискотекам и выходили замуж, мы все больше об учебе думали. Как-то не встретился человек, с которым мне хотелось бы разделить судьбу. Те, кто просто заполняют пустоту, занимая не свое место — не устраивают. Чем лишь бы как-нибудь — лучше уж никак! Сколько я себя не уговариваю. Да и возраст уже не девичий, скоро двадцать девять…
В прошлом происходило многое, и на сегодняшний день сложились некоторые, относительно устоявшиеся взгляды, приобретенные с опытом и отшлифованные временем. А существующий на сегодняшний день в моей жизни вариант с мужчиной абсолютно не устраивает. Может быть потом, при случае и желании я о нем поведаю, но от оного субъекта мне не хочется рожать детей, это, возможно, случилось бы только от полной безысходности… Все нужно в жизни делать вовремя, особенно в отношениях между мужчиной и женщиной, а мой знакомый, назовем его так, вел себя не очень достойно…
Я, вероятно, покажусь тебе довольно жесткой и прагматичной, но это не совсем так.
Что-то я совсем расстроилась, сочиняя это письмо. Если не возражаешь, я, пожалуй, отправлюсь спать. Завтра буду с нетерпением ждать твоих писем.
Пока-пока».
— Действительно, непростая девушка… — пробормотал Аркадий и, состроив жуткую гримасу, передразнил тонким голоском: — «Я, возможно, покажусь тебе очень жесткой и прагматичной, но это не совсем так!» Гольный практицизм — аж глаза слепит! Все рассчитано, как у математика, или астронома…
Но, вместе с тем, достаточно простой, и откровенный стиль письма слегка успокоил и отогнал неуверенность, связанную с невозможностью восстановить в памяти ответственный момент зарождения переписки.
— Какая, в конце концов, разница, когда я и в каком состоянии написал. Судя по всему, мое первое послание не содержало пошлости и невежества. Ну и — слава Богу! Все что ни делается — к лучшему… — закончил он рассуждения любимой поговоркой.
Пробежав еще раз строчки сообщения, неудачник поплелся в комнату к родному дивану. Несколько часов он провалялся, глядя в темный потолок и думая то о неожиданно завязавшемся знакомстве с непонятно откуда всплывшей барышней, то о докторе Фролове, то о неудавшейся карьере предпринимателя. Вспомнилась служба в бригаде морской пехоты, океанские походы на десантных кораблях, работа в военной контрразведке…
