– Покер,– объявил Даймонд.– У меня валеты. Вскрывайтесь, ребята.
Даймонд вышел из игры в два часа ночи, оставшись практически при своих. Один из наиболее удачливых игроков вспомнил, что его жена не может заснуть до тех пор, пока он не придет, так что, может быть, он тоже…
Шейн потянулся и широко зевнул. Вечер все-таки оказал на него терапевтическое воздействие. Он поблагодарил партнеров за компанию и пожелал им спокойной ночи.
На больших теплоходах найти свою каюту всегда непросто. Шейн спустился тремя палубами ниже, повернул не туда и уперся в тупик. Чертыхнувшись, он пошел назад.
В коридорах было очень тихо. Вибрация двигателей, расположенных глубоко внизу, почти не ощущалась. Шейн миновал еще одну короткую тупиковую ветку, в глубине которой какой-то припозднившийся пассажир тщетно пытался попасть ключом в дверной замок.
Свернув в боковой коридор, Шейн сразу ощутил слабое изменение атмосферы, словно кто-то открыл дверь каюты и выпустил в проход струю свежего морского воздуха. Он услышал за спиной какой-то шорох, но не успел как следует отреагировать на внезапную догадку. Резко рванувшись вперед, он начал разворачиваться, и удар пришелся ему в левое плечо.
Удар был очень силен: Шейну на мгновение показалось, что сломана кость. На него накинули простыню и ударили еще раз. На этот раз удар пришелся по касательной – Шейн успел отступить в сторону.
Накрытый простыней, он еще раз быстро шагнул в сторону, развернулся и выбросил вперед руки. Его пальцы сомкнулись, ухватив кого-то за рубашку на груди. Шейн сильно толкнул своего противника, припечатав его к стене, рванулся за ним и попытался ударить головой. У него сложилось впечатление, что нападавший ловок и очень силен.
Шейн был сильно стеснен в движениях. Простыня оказалась очень большой и покрывала его целиком. Он знал, что в таких случаях самое главное – постоянно двигаться. Он снова отступил назад, используя своего противника в качестве точки опоры, затем двинулся вперед. Его тело раскачивалось, как маятник, затрудняя возможность нанести решающий удар. На этот раз его рука схватилась за предплечье нападавшего и быстро скользнула к горлу.
Миновала еще секунда; Шейн давил изо всех сил. Неожиданно он услышал чье-то хриплое дыхание у себя за спиной, и в ту же секунду его череп словно взорвался.
На некоторое время Шейн потерял сознание, но удержался на ногах, по-прежнему сжимая горло первого противника обеими руками и раскачиваясь из стороны в сторону. Человек, которого он душил, попытался лягнуть его ногой в живот. Шейн уловил начало движения, опустил правую руку и схватил человека за ногу, опрокидывая его на пол. Одновременно с этим приемом он потянул противника в том направлении, где, по его расчетам, должен был находиться второй. Ему это удалось, но он потерял равновесие и выпустил горло нападавшего. Падая на пол, он решил, что пора звать на помощь, и громко закричал.
Шейн упал на одно колено и тут же перекатился набок. Почувствовав под собой чье-то тело, он ударил кулаком вниз и услышал хруст. Он бешено барахтался под простыней, но, судя по всему, это были несколько простынь, сшитых вместе.
И тут Шейн вспомнил, что у него есть оружие: швейцарский нож с выпрыгивающим лезвием и с набором отмычек в полой рукоятке. Он вытащил нож и нажал на кнопку. Лезвие выскочило наружу.
Он сделал вид, что собирается откинуться влево, но рванулся назад к стене, чтобы обезопасить себя со спины. Почувствовав твердую поверхность, он взмахнул ножом. Лезвие прорезало простыню и на излете вонзилось во что-то мягкое. Шейн разорвал простыню и увидел надвигающуюся на него руку с дубинкой, похожей на полицейскую. Он ударил наугад и промахнулся. Затем кто-то, стоявший сбоку, еще раз сильно ударил его по голове. Шейн уже ничего не мог поделать.
Перед тем, как над ним сомкнулась темнота, он успел услышать звук открывающейся двери.
Сознание вернулось к Шейну разом, и он рванулся вперед. Простыня затрещала, освободив его голову и плечи. Он увидел полного мужчину в пижаме и пожилую женщину в халате и с бигуди в волосах. Вид у обоих был недоумевающий и раздраженный.
– Какого черта вы здесь делаете? – спросил мужчина.– Что за крики ночью?
Шейн медленно помотал головой. Он все еще сжимал в руке нож, скрытый под складками простыни. Убрав лезвие, он положил нож в задний карман брюк. В коридоре открылись еще две двери, изнутри выглядывали озабоченные лица.
Шейн сел и освободился от остатков простыни. Оглянувшись вокруг, нет ли крови, он увидел на стене два красных пятнышка.
– Что вы сказали? – спросил он, ощупав лицо.– Я кричал?
– Вопили, как резаный,– холодно сказал толстяк.– Всех перебудили, посмотрите.
Шейн приложил руку к мучительно ноющему затылку и содрогнулся от боли в плече.
– Должно быть, я ударился головой об стену,– сказал он.– Извините, ради всего святого. Наверное, я уснул на ходу. Последняя выпивка явно была лишней. Простыня… ничего не пойму. Не помню, как я оказался в коридоре; мне казалось, я с кем-то боролся. Вы никого не видели? Понимаете, это выглядело так похоже на правду…
Он переводил взгляд от одного лица к другому. Большинство смотрело на него с неприязнью и подозрением, некоторые сочувственно.
– Вам надо всерьез заняться своей психикой! – взорвался толстяк.– Таким, как вы, не место на теплоходе. Вам нужна сиделка! Я скажу больше…
– Джаспер, пошли спать,– вмешалась его жена.– Он сейчас тоже пойдет спать. Успокойся.
– Мне очень жаль,– медленно сказал Шейн.– Я готов закрыться в каюте и потерять ключ.
– И бросить пить,– добавил толстяк.– Я все же думаю, что надо бы сообщить…
Жена втолкнула его в каюту и закрыла дверь. Другие двери тоже начали закрываться. Кроме Шейна, в коридоре осталась лишь одна женщина, та самая, которая сочувственно глядела на него.
– У вас будет ужасный синяк,– сказала она.– Если зайдете на минуту ко мне, я сделаю вам холодный компресс.
– Спасибо, но моя жена, наверное, уже ищет меня.
– Ох, извините,– женщина отступила в сторону.– Что ж, приятных сновидений.
Дверь захлопнулась. Оставшись один, Шейн внимательно рассмотрел покрывало. Как он и ожидал, это оказались две простыни, сшитые на машинке вдоль длинного края. Шейн нахмурился. Бумажник лежал у него в кармане, деньги остались нетронутыми. Он выиграл в покер около четырехсот долларов, но коридор жилой палубы роскошного лайнера – не очень подходящее место для мелких грабителей. Рука, которую он видел мельком через разорванную простыню, показалась ему знакомой… не кольцо ли? Да, на пальце было кольцо – возможно, такое же, как у Джерри Даймонда. Но Даймонд был вне подозрений. Они расстались друзьями. Зачем театральному агенту набрасывать на Шейна простыню и бить его по голове дубинкой?
Шейн был уверен, что впервые в жизни встретил Даймонда сегодня в баре.
Шейн скомкал простыню и засунул ее в ближайшую корзину для белья. От полученных ударов голова его странным образом прояснилась, и он без труда добрался до своей каюты. Открыв замок, он выждал несколько секунд: получить по голове дубинкой дважды за один вечер было бы уже слишком. Там было очень темно. Шейн щелкнул выключателем, но верхний свет не зажегся. Он быстро отступил назад и достал нож. Изнутри не доносилось ни звука. Шейн распахнул дверь настежь, одним прыжком подскочил к столу и включил настольную лампу. Свет снова не зажегся.
Двигаясь вдоль стены с ножом в вытянутой руке, Шейн подошел к ванной и нажал на кнопку выключателя. На этот раз лампочка зажглась.
Он резко обернулся, подошел к своей койке и сдернул покрывало. Анна Бладен лежала, заложив руки за голову, и глядела на него.
Судя по всему, она решила во что бы то ни стало добиться своего. Она была совершенно раздета.
Она была похожа на большую коричневую тень, разделенную светлыми полосками там, где бикини прикрывало тело от солнца. Глаза ее глядели холодно, почти насмешливо.
– Вы всегда прибегаете к таким мерам предосторожности, когда заходите в свою комнату? – осведомилась она.– Нервная же работа у частных детективов! А зачем вам понадобился нож?
Шейн убрал лезвие, положил нож на стол и огляделся. Обнаружив из предметов женского туалета лишь прозрачное неглиже, он швырнул его на койку.
– Надевайте и убирайтесь к себе в постель.
– Мистер Шейн, это ужасное предложение. Не думаете же вы, в самом деле…
– Я не думаю, я знаю. Сейчас вы выйдете отсюда и закроете за собой дверь.
– А я так хотела удивить вас.
– Считайте, что уже удивили. А теперь выметайтесь к чертовой матери.
– Я ведь тоже играю в покер, мистер Шейн, и я сейчас не блефую. Ваша карта бита.
– Почему?
– На мне не было ничего, кроме этой ночной сорочки, и если вы попытаетесь одеть ее на меня, то я завизжу, как полицейская сирена. Сбегутся люди.
