– А ваши родители в курсе того, что происходит?
Ксения моментально напряглась.
– Нет, что вы! – быстро заговорила она. – Я совсем не хочу их расстраивать! У мамы слабое сердце, отец – тоже уже… пожилой человек. Я у них поздний ребенок, и они сильно за меня переживают.
– И тем не менее согласились, чтобы вы жили отдельно от них?
– Это я настояла, – пояснила Ксения. – Тут отец был на моей стороне. А у нас в семье слово отца – закон. – Помолчав, она вдруг сказала: – У меня возникла одна идея, которую я могла бы осуществить с вашей помощью.
– Это какая же? – заинтересовалась я.
– Вы должны как-то отвлечь этого человека! – возбужденно блестя глазами, сказала она. – На несколько часов! Я к этому моменту уже соберу вещи и съеду из квартиры. И переселюсь в другое место. Я ускользну от него!
Она смотрела на меня так, словно разработала гениальный план.
– Бред! – прямолинейно заявила я, наблюдая, как у Ксении разочарованно вытягивается лицо.
– Почему? – спросила она.
– Потому что, во-первых, вы никуда не скроетесь, ибо вашему преследователю известно, где вы учитесь. Более того, он знает ваше имя. Так что найти вас по новому адресу ему не составит труда. Вы только обеспечите себе лишние хлопоты.
– Об этом я не подумала… – протянула Ксения. – А во-вторых?
– Во-вторых, и это еще важнее, мы с вами находимся в более слабой позиции по сравнению с ним. То есть он знает о вас все, а мы о нем ничего. Мы не знаем, кто он и что ему нужно. И это главное, что необходимо выяснить, дабы обеспечить вашу полноценную защиту.
– Вы сказали «мы», – осторожно и в то же время радостно заметила Ксения. – Это значит, вы согласны мне помогать?
– Да, – кивнула я. – Во всяком случае, начать, а там видно будет, имеют ли под собой почву ваши подозрения и страхи. Вы говорили, что собираетесь нанять частного детектива. Вы сами займетесь его поиском?
– А у вас есть хороший знакомый? – оживилась Ксения.
– Хороших знакомых у меня предостаточно, вот только частных сыщиков среди них нет, – развела я руками. – Если только сотрудники правоохранительных органов.
– Нет-нет! – тут же открестилась Ксения. – Только не это!
Я пристально всмотрелась в нее. То, с каким жаром она отмахивалась от полиции, снова навело меня на мысль, что в рассказе Ксении не все чисто. Но в то же время я чувствовала, что большего она мне сейчас не расскажет. Для того чтобы вывести ее на откровенность, нужна какая-то ситуация, которая вынудит девушку раскрыть все карты. Пока таковой не вырисовывалось, и я решила подумать, как создать ее в дальнейшем.
Ксения, видимо торопясь, пока я не передумаю, достала из сумочки пачку денег и протянула мне.
– Это аванс, – пояснила она. – Если этой суммы мало, сразу скажите, я добавлю.
Я пересчитала купюры. Сумма была вполне достаточной.
– Все в порядке, – сказала я, и Ксения тут же поднялась и вопросительно уставилась на меня. – Значит, мы прямо сейчас поедем ко мне? Вы будете рядом со мной круглосуточно?
– Ну, не совсем так, но без прикрытия я вас не оставлю, – заверила ее я. – Только в таком виде мы не можем отправляться.
– Почему? – удивилась она и даже осмотрела себя сверху вниз, словно подозревая, что я заметила в ее облике нечто неприличное.
– Потому что вы пришли прямо ко мне, – пояснила я. – Следовательно, засветили все основательно: как мой адрес, так и свое намерение нанять телохранителя. Ваш таинственный «друг» наверняка провел вас до моего дома.
– Может быть, он до сих пор так и крутится здесь? – вскричала Ксения. – Это было бы очень здорово! Вы могли бы прямо здесь его «расколоть»!
– Вот сейчас и проверим, – усмехнулась я, игнорируя советы Ксении насчет того, как мне вести мою работу.
Я вышла на лоджию, которая выходила как раз туда, где располагались подъезды нашего дома. Ни на скамейках, ни поодаль не было никого, похожего на описанного Ксенией человека. Несколько малышей возились в песочнице под присмотром молодых мам, присевших на деревянную лавочку на детской площадке, сосед из третьего подъезда мыл машину, в соседнем дворе, через дорогу, компания подвыпивших мужчин уютно расположилась в проеме между гаражами… Сновали по дорожке туда-сюда жильцы нашего дома, направляясь каждый по своим делам… И больше никого.
– Ну что? – Ксения слегка подрагивала, явно в ожидании экшена.
– Я его не вижу, – честно сказала я.
На ее лице появилось разочарование, но она тут же повеселела и сказала:
– Тогда пойдемте?
– Сначала маскировка, – напомнила я.
– Но ведь его же нет! Зачем маскироваться?
– Вы уверены, что его нет? Я ничуть. Если его нет в поле нашего зрения, это может говорить лишь о том, что он умеет прятаться. Так что приступим к делу.
– Но у меня совершенно нет никаких средств, чтобы замаскироваться, – растерянно сказала Ксения.
– Ничего, зато у меня есть, – успокоила ее я. – Пойдемте!
Я провела Ксению в свою комнату, предварительно выбросив пресловутый окурок, и приступила к своим манипуляциям.
– Что ж, начнем формировать новый имидж, – усмехнувшись, провозгласила я, доставая весь свой арсенал средств по смене образа.
Начала я с того, что хорошенько вытерла лицо Ксении ватным тампоном, смоченным в косметическом молочке. Благо макияж ее не был ярким, и это не заняло много времени и сил. После я уже на очищенное лицо нанесла краски совершенно иного оттенка, причем стараясь, чтобы они легли погуще. После этого я тщательно «зализала» волосы девушки и сколола их шпильками, а ей на голову водрузила парик с короткими белокурыми кудряшками. Затем придирчиво осмотрела творение своих рук со стороны.
Эффект был потрясающим. Я и сама не узнала бы в этой блондинке с глуповатым кукольным лицом черноволосую смуглую девушку с тонкими аристократическими чертами. Нынешнее лицо было хоть и миленьким, но весьма простоватым. И никто со стороны даже не заподозрит, какого умения стоит достичь такой простоты! Сложнее всего было замаскировать горбинку на носу Ксении, но с помощью вложенных в ноздри тампонов и умело нанесенного грима я добилась нужного результата. Носик стал выглядеть даже чуть курносым.
Ксения так и норовила сунуть преображенный нос поближе к зеркалу, дабы оглядеть себя с разных ракурсов. Она явно была потрясена своим преображением. Несколько раз недоверчиво крутанувшись перед трюмо, она обескураженно посмотрела на меня.
– Всего лишь сегодня вечером побудете в этом образе, – успокоила ее я. – Ничего, это даже полезно. Осталось поменять наряд.
Я распахнула свой гардероб и, порывшись в нем, извлекла несколько нарядов, более-менее подходящих Ксении по размеру, а также гармонирующих с ее новым макияжем и прической. Первое платье, которое она примерила, выглядело несколько вызывающе, но я решила, что пусть идет в нем. Если Ксения и привлечет внимание незнакомца внешним видом, то это невольно ослабит его бдительность. Вряд ли ему в голову придет, что это та самая девушка, за которой он следит. Так что я одобрила наряд Ксении, как она ни пыталась убедить меня, что это совершеннейшая безвкусица, в которой она чувствует себя дешевкой с Большой Казачьей.
– Главное, чтобы он подумал примерно то же самое. Или желаете продемонстрировать ему ваш тонкий вкус? – прокомментировала я, и Ксения, подавив вздох, скрепя сердце согласилась с моими доводами.
Теперь наступила моя очередь. Задачка мне предстояла посложнее, чем превращение мажорки в простушку, но я-то человек привычный, на маскировке, можно сказать, собаку съевший. Недаром в Ворошиловке, школе по подготовке бойцов экстра-класса, которую я окончила с отличием, у меня были лучшие результаты именно по маскировке. Это воистину был дар, за который я очень благодарна судьбе. Научиться, конечно, можно, и все же я была убеждена, что перевоплощения – это искусство. И одним дается талант в этой сфере – и тогда им повезло, а другим – нет, и им приходится полагаться только на систему знаний и упражнений, которые мои менее одаренные в этом плане однокурсницы штудировали в течение нескольких лет.
Одному одно, другому – другое. Помню, как я завидовала Наташке Коростылевой, у которой был дар моментально находить различия на картинках. И не только на картинках, конечно, а и в реальных объектах. Наташка могла зайти в комнату буквально на пару секунд и тотчас ее покинуть, после чего в комнате предметы менялись местами, какие-то удалялись вовсе, какие-то, наоборот, добавлялись. И когда она, абсолютно спокойная, входила туда вновь, то безошибочно перечисляла все перемены.
То же самое было и с человеком. Едва взглянув на него, Наташка через некоторое время все так же спокойно и монотонно диктовала, что тени у девушки были голубыми, а стали темно-серыми, что пуговиц на пиджаке было четыре, а стало три, что на левой щеке у нее прибавилось три веснушки, что ноготь на правой руке подпилен и т. д. и т. п. О таких мелочах, как переодетые с правого запястья на левое часы, я просто молчу.
