– А если действительно возникнет необходимость в таком уточнении, как вы думаете, можно будет сделать это, не привлекая излишнего внимания?
Семенов задумался.
– Даже не знаю, что вам ответить, – после небольшой паузы сказал он. – Ведь Финляндия и вправду далеко, тем более такое... сугубо частное дело. Правда, есть у меня парень один... он на таможне работает, но связи у него, по-моему, во всех инстанциях есть. Такой крученый, даже на финна не похож. Больше на итальянского мафиози. Он мне помогал пару раз... в сомнительных случаях. Если это действительно необходимо, я могу связаться с ним и проконсультироваться, сможет ли он чем-нибудь помочь.
– Подобную информацию можно запросить в официальном порядке, – вставил свое веское слово Киря.
– Запросить, Кирочка, конечно, можно, но если ты будешь действовать в официальном порядке, то об этом запросе будут знать очень многие посторонние лица, в том числе и возможные недоброжелатели, о которых говорит Николай. А если они действительно вынашивают какие-то идеи насчет наследства, это заставит их быть осторожнее и усложнит нам работу. Кроме того, подобный запрос будет связан с использованием международных дипломатических каналов, посольств и еще целого ряда организаций, каждая из которых захочет узнать, на каком основании ее беспокоят. А таких оснований ты, Кирочка, представить не сможешь, поскольку официально, как я понимаю, дело открыто не будет, – возразила я.
Мой старый друг сконфуженно кашлянул, и я поспешила вывести его из неловкого положения.
– Но зато есть одно направление, по которому ты очень легко можешь послать официальный запрос и даже довольно быстро получить на него ответ. Ведь если девочку действительно отправили в один из детских домой Тарасова, то нет ничего проще, как разослать подобные запросы во все имеющиеся в наличии детские дома. Думаю, их не так уж много. И вот тут наиболее успешным образом действия будет именно официальный. Перенапряжения усилий от твоих подчиненных это не потребует, а когда заведующие узнают, какая солидная организация запрашивает сведения, то они просто сразу же... тут же... немедленно все расскажут.
Видимо, уловив в окончании моей речи некий иронично-шутливый тон, Семенов сдвинул брови, чтобы продемонстрировать всю его неуместность.
– А если окажется, что девочки там нет? – спросил он не в бровь, а прямо в глаз, и у меня сразу пропала охота шутить.
– Ну, во-первых, мы будем узнавать не о том, есть она или нет, а о том, когда прибыла и когда выбыла. Если действительно выбыла. Ну и, разумеется, куда, с кем и по какой причине. Если же окажется, что ни в один из детских домов она даже не прибывала... что ж... тогда дело несколько усложнится. Да, дело усложнится, и тогда вам понадобятся услуги частного детектива, которые я... ну, в общем-то, готова вам предоставить.
– Боюсь, Танечка, что услуги частного детектива тебе придется предоставить нам уже сейчас, – сказал Киря. – В настоящее время в нашей стране, как тебе известно, господствуют свобода и демократия, поэтому, кроме государственных детских домов, существуют еще и частные интернаты, а также детские дома семейного типа. Делать официальные запросы в такие учреждения я бы не спешил. Во-первых, они нам отчетом не обязаны, а во-вторых, если девочка попала туда в обход каких-нибудь инструкций... мало ли... какие-нибудь знакомые знакомых попросили, или что-то в этом роде, – тогда о том, чтобы получить достоверную информацию, нечего и думать. Мы только напугаем их, и все. Поэтому считаю, что на этой ниве придется потрудиться тебе.
В словах Кири был свой резон.
– Что ж, надо будет потрудиться – потрудимся. Нам не привыкать. Только уж координаты всех этих частных заведений выясни, пожалуйста, сам. Тебе это и проще будет, да и быстрее.
– Выясню, нет проблем.
– Отлично. Тогда договариваемся так: вы, Владимир Сергеевич, подаете запросы в государственные детские дома и выясняете адреса частных; я занимаюсь отработкой этих частников, а вы, Николай, постарайтесь все-таки связаться с вашим знакомым с финской таможни и узнать у него, сможет ли он помочь нам с завещанием. Если окажется, что на долю наследства Насти Колобковой действительно имеет претензии кто-то, кроме нее самой, то знать содержание завещания нам будет просто необходимо.
– Что скажешь, Коля, как тебе такой план? – спросил Кирьянов у своего друга.
– Вполне. Очень рад, Татьяна, что вы согласились помочь. А что касается оплаты ваших услуг, то с этим действительно, как уже заметил Володя, нет никаких проблем, и, в принципе, я даже сейчас могу...
– Давайте мы насчет оплаты договоримся так. Проехаться по частным детским домам и расспросить, не появлялась ли там девочка, для меня не составит особенного труда. Думаю, что эту маленькую услугу я смогу оказать своему старому другу и бесплатно. К тому же если окажется, что девочка действительно находится в одном из детских домов, не важно, частном или государственном, и никакая опасность ей не грозит, то вопрос об оплате отпадает сам собой, поскольку в этом случае мне не придется ничего делать. Если же выяснится, что ее там нет... что ж, тогда будем считать, что подозрения ваши обоснованны, и мне действительно придется начать расследование. Вот тогда и поговорим об оплате.
– Хорошо, Татьяна, как скажете. Но, честно говоря, я предпочел бы заплатить хоть дважды, только бы выяснилось, что Настя цела и невредима, живет себе преспокойненько в каком-нибудь интернате и даже во сне не видит того, в какую тревогу привела ее судьба одного легкомысленного и непредусмотрительного дяденьку.
– Вам не в чем упрекать себя, Николай. Вы и так сделали много. Ведь все-таки это не ваш ребенок, а вы заботитесь, волнуетесь...
– Да в том-то и дело, что это – ребенок! Был бы это взрослый человек... У меня у самого трое, я как представлю кого-нибудь из своих в таком положении, просто сердце кровью обливается. Что может сделать ребенок? Как он защитит себя? Нет, я должен найти Настю и убедиться, что с ней все в порядке. Я ведь говорил вам, мы с Галькой с детства знакомы, да и другие ребята тоже... Мы вчетвером почти как родственники были... Если с кем-то что-то... проблемы какие-то... кто чем может, всегда старался помочь. А уж в такой ситуации и подавно. И потом, не говоря уже об отсутствии родственников, сейчас просто географически ближе меня у девочки никого нет. Я ведь говорил, что жизнь разбросала нашу компанию по всей России, так что остальные ребята сейчас за тысячу верст отсюда и при всем желании не смогут оперативно вмешаться. Думаю, они даже и не в курсе еще всего происшедшего. Я из-за всех этих дел еще никому не звонил, а кроме меня, от кого они смогут узнать? Нет, я должен найти Настю, обязательно. Окажется, что все мои подозрения – выдумки, ну и прекрасно, и очень хорошо. Я же первый над собой посмеюсь и за Настю порадуюсь. Но сначала нужно ее найти.
– Что ж, этим и займемся. Когда ты сообщишь мне нужные адреса? – обратилась я к своему подполковнику.
– Думаю, сегодня к концу рабочего дня уже смогу. Узнаю все адреса, и государственных домов, и частных, и разошлю запросы. Надеюсь, к завтрашнему вечеру по государственным уже придет ответ.
– А я надеюсь, что к завтрашнему вечеру смогу дать ответ и относительно частников. Не думаю, что частных детских домов у нас в Тарасове так уж много. Учитывая, что туда поступают дети без родителей, – читай: без спонсоров, – предприятия эти, по большей части, благотворительные, а следовательно, и желающих принимать в них участие много не окажется.
– В таком случае разбегаемся до завтрашнего вечера, – сказал Киря, с беспокойством поглядывая на часы. – Ты, Коля, понапрасну себя не мучай, может, еще все и обойдется. А тебе, Таня, я вечером отзвонюсь и сообщу, что удалось узнать насчет адресов. На этом, друзья мои, должен с вами попрощаться, поскольку я и так уже превысил все возможные и невозможные лимиты времени.
Киря наскоро пожал нам руки и тут же убежал.
Мой потенциальный клиент, Николай Семенов, тоже почти сразу ушел, а я еще посидела немного за столиком, чтобы хоть отчасти выполнить свою первоначальную легкомысленную программу – курить, попивать кофе и, ни о чем не думая, глазеть на прохожих.
Но ни о чем не думать теперь не получалось. В голове уже плотно сидела новая история, я машинально сопоставляла и анализировала услышанное и все пыталась определить, действительно ли в этой ситуации есть серьезные причины для беспокойства, или господин Семенов просто чересчур мнительный человек?
Так и не придя ни к какому заключению, я поехала домой. Слишком мало было у меня данных, чтобы делать заключения.
Вечером, как и обещал, позвонил аккуратный Киря и очень подробно и обстоятельно сообщил мне добытые им сведения о частных заведениях нашего города, предназначенных для воспитания подрастающего поколения. Таковых оказалось три штуки, и, разумеется, все они были расположены в противоположных концах города.
