Граф был бледен, его лоб покрыли капельки пота, он устал и был голоден не менее, чем его жена, однако он оборвал ее:
- Не сейчас. Скоро сюда выйдет Потоцкий. Нам необходимо его дождаться.
Но им не пришлось долго ждать, поскольку они заметили, что граф направляется в их сторону. Он подошел к Валентине и поклонился.
- Пройдемте со мной, мадам. Маршал Мюрат, король неаполитанский, хотел побеседовать с вами. Извините нас, дорогой Теодор. Я приведу вам мадам, как только они закончат беседу.
- Не надо извиняться передо мной, - сказал граф. - Я уверен, моя жена найдет, что маршал является гораздо более приятным собеседником, чем уставший и немолодой супруг. Если бы я мог оставить ее на ваше попечительство, то с удовольствием приказал бы подать себе карету и отправиться домой спать.
Как только он произнес эти слова, Валентина поняла, что все было продумано заранее. Ее знакомство с Мюратом было спланировано, именно поэтому им приказали подождать.
- Можете на меня рассчитывать, - сказал Потоцкий. - Я позабочусь о госпоже Груновской. А теперь, моя дорогая, прошу следовать за мной. Мы не можем заставлять маршала ждать!
Иоахим Мюрат был гасконцем и обладал высокомерием, упрямством и темпераментом, свойственными уроженцам этой французской провинции. Он начал свою военную карьеру вместе с Наполеоном еще в Итальянской кампании 1796 года, и, присоединившись к молодому генералу, примкнув к его восходящей звезде, Мюрат и сам вознесся, как метеор. Император женил его на своей сестре Каролине и в награду дал небольшое Неаполитанское королевство.
Приближаясь к группе блестяще одетых офицеров, Валентина мгновенно выделила его из толпы. Во-первых, он был на голову выше всех остальных и, кроме того, на нем был совершенно необыкновенный мундир - сюртук и панталоны из алого бархата, отделанные золотыми кружевами, и еще на нем красовалось столько побрякушек, что слепило глаза. Его страсть к роскошным туалетам служила темой постоянных шуток, которые, однако, никто, кроме Наполеона, не осмеливался высказать ему в лицо. Император же жаловался, что, когда они находятся рядом, то за Бонапарта принимают Мюрата, а не его из-за слишком броских туалетов маршала. Но тем не менее он действительно был необычайно хорош собой, с открытой обаятельной улыбкой и жгучими блестящими глазами. Он снискал себе славу самого бесстрашного воина в мире. Его заметная яркая фигура бросалась в глаза во главе кавалеристов, и солдаты обожали его. Его альковные победы были столь же известны и многочисленны, как и победы на полях сражений, и поговаривали, что во время отсутствия Наполеона он был одним из любовников Жозефины.
Он сделал шаг вперед, чтобы поприветствовать графа и очень красивую даму, которую тот вел. Ему намекнули еще до приема, что его познакомят с графиней Груновской - самой очаровательной дамой Данцига, и Мюрат с радостью согласился. Он любил развлечения, а в данный момент император пребывал в дурном расположении духа, и затишье перед наступлением на Россию было утомительным и тягостным. Это действовало на нервы, и ему хотелось расслабиться. Как только он увидел Валентину, то почувствовал тайное желание, чтобы она оказалась одной из тех польских дам, которые считали, что ублажить французского офицера является их патриотическим долгом.
- А! Прекрасно! Просто невероятно! Мадам, я - ваш преданный слуга. - Он поклонился Валентине с преувеличенным почтением и тут же предложил ей руку. Он был не из тех, кто теряет время, а один только взгляд в эти прекрасные синие глаза убедил его в том, что следует проявить настойчивость. - Могу поклясться, что вы еще не ужинали. Правда? Я так и думал - и я тоже, черт побери. Я просто умираю от голода, да и вы, наверное, тоже. Пойдемте, исправим это положение. И расскажите мне о себе.
Взоры всех присутствующих устремились на них, когда они вошли в обеденный зал для особых гостей и заняли место за столом, приготовленным для короля неаполитанского. Валентина вспыхнула, когда на нее посмотрел сам император. Мюрат заметил это и засмеялся. Он смеялся громко и заразительно, и, несмотря на его некоторую вульгарность, он ей нравился.
- О Боже, я уже забыл, когда видел краснеющую женщину, - объяснил он ей причину своего веселья. - И вам это необыкновенно идет. Как ваше имя? Боюсь, что мой язык не в состоянии одолеть польские имена.
- Валентина, сир, - сказала она. - Когда мы усаживались, на нас посмотрел император; мне не положено здесь находиться - мое положение не столь высоко.
- Чепуха, - возразил маршал. - Ваша красота дает вам право быть даже с ним самим, если бы он не был в компании другой дамы. Правда, странно, что красивая женщина может выглядеть столь несчастной? Я бы такого не вынес. Я люблю повеселиться. Арман, перестань глазеть на нас, раскрыв рот, и налей нам немного вина! И, ради Бога, принеси нам что-нибудь поесть. Мадам умирает от голода!
Еда оказалась превосходной: цыплята в вишневом соусе, множество разнообразных пирожных и какие-то редкие фрукты. Мюрат пил и ел с огромным-аппетитом, наслаждаясь едой, и заставлял ее делать то же.
- А где ваш муж? - спросил он.
Валентина развеселилась- просто невозможно было не веселиться, имея такого собеседника; многие женщины оказывались в его постели, не переставая смеяться его шуткам. Сама императрица Жозефина не в силах была устоять перед его легким и бесшабашным отношением к любви после удушающе тяжелой страсти своего блистательного супруга.
- Мой муж отправился домой, - сказала Валентина. - Он устал.
С языка Мюрата чуть не сорвались слова о необыкновенной тактичности ее супруга, однако он вовремя сдержался. Такое прелестное, очаровательное существо и, судя по всему, такое невинное - она просто испугается, если он станет проявлять слишком уж большую настойчивость.
- Как мне повезло - я ужинаю с самой красивой женщиной в этом доме. Да, Арман, в чем дело? - Он обернулся к своему адъютанту, высокому красивому молодому офицеру в красно-зеленом мундире. Тот наклонился и что-то прошептал маршалу на ухо, передавая ему листок бумаги. Мюрат улыбнулся Валентине и извинился.
- Ах, уж эти бумаги, - сказал он. - Чума солдатской жизни. Одну секундочку. Извините меня, мадам.
Записка была краткой и без подписи, всего несколько слов: "Будьте осторожны, это одна из тех, о которых мы предупреждали. Оставьте ее мне". Мюрат прочел и поморщился. Он засунул записку в карман и весело сказал:
- Увы, долг зовет. Император собирается уезжать, и мне необходимо быть при нем. Позвольте мне позаботиться о том, чтобы вы не скучали в одиночестве, пока я буду отсутствовать. Арман, приведи сюда полковника Де Шавеля.
Она сразу же узнала его - это был тот самый человек, который так дерзко разглядывал ее в самом начале приема. Теперь он подошел и почтительно поцеловал ее руку, на секунду ее глаза встретились с его серо-стальным взглядом.
- Я любовался вами издали, - произнес он.
- Смотри, не очень-то сильно сокращай дистанцию, - предупредил его Мюрат. Он встал и попрощался с Валентиной. Когда он целовал ее руку на прощание, его горячие губы задержались чуть дольше положенного.
- Не обращайте на него внимания, мадам, - сказал он. - Это обычный занудливый пехотинец. Сохраняйте верность кавалерии. Всего доброго, мадам.
Она молча наблюдала, как он прошел к столу Наполеона и сел рядом с ним.
- Вы должны простить меня, мадам, - улыбнулся полковник Де Шавель. - Я давно мечтал познакомиться с вами. Я очень благодарен маршалу.
- Он очень приятный человек, - заметила Валентина с некоторым вызовом. В его голосе чувствовалась какая-то насмешливость, казалось, он подсмеивается и над вульгарным гасконцем, и над ней. - Знаете, я просто умирала от голода и жажды, - добавила она. - Так много народу. И он оказал мне услугу, пригласив разделить с ним ужин.
- Ну, разумеется, - кивнул полковник. - Маршал всегда заботится о том, чтобы прекрасным дамам было хорошо. Мадам, вам не надо ничего объяснять. Я чрезвычайно рад, что могу хотя бы ненадолго его здесь заменить. Не желаете ли чего-нибудь? Может быть, немного польской водки?
- Нет, благодарю вас. Я ничего не хочу. - Она с недовольным видом отвернулась от него. - Как вы думаете, маршал, скоро вернется?
- Трудно сказать, похоже на то, что император собирается уходить. Если он возьмет с собой Мюрата, то он больше здесь не появится. Если только вы с ним не договорились.
Он сказал это с легкой насмешкой, чем вызвал ее крайнее смущение. Она покраснела до корней волос.
- Не понимаю, о чем вы говорите, полковник. Прошу вас, проводите меня в главный зал, чтобы я нашла кого-нибудь, кто бы мог отвезти меня домой. - Она уже привстала, но он заставил ее опять опуститься на стул рядом с ним.
- Прошу вас, - сказал он, - позвольте мне извиниться, если я чем-либо обидел вас. Я всего-навсего лишь занудливый пехотинец, как заметил маршал. Наверное, я слишком долго находился в походах и совершенно утратил хорошие манеры. Умоляю, простите меня.
