- Это точно!- вставила мисс Карразерс.
- ...и если она так поступила, то ее толкнула на это какая-то непреодолимая сила. Я хочу выяснить, что это за сила.
- О! Вы имеете в виду...
- Пока что только это,- твердо заявил Роджер.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
- И вы делаете это по поручению "Курьер"?- неуверенно спросила мисс Карразерс.- Вы собираетесь опубликовать все, что выясните, понравилось бы это Юни или нет?
Девушка вызывала у Роджера все большую симпатию.
- Нет,- честно ответил он.- Я сотрудничаю с "Курьер", но делаю это не по поручению газеты. Я намерен действовать самостоятельно и обещаю не публиковать только то, что пойдет на пользу репутации мисс Рэнсом - а может быть, и вовсе ничего. Вы ведь имели в виду, что станете мне помогать только на таких условиях?
Мисс Карразерс кивнула.
- Я многим обязана Юни и не позволю, чтобы в нее кидали грязью, заслуживает она того или нет. Но если вы обещаете, что этого не будет, я согласна помочь вам чем могу, мистер Шерингэм. Поверьте мне,- с пафосом добавила она,- если за всем этим скрывается какой-то негодяй (а мне это часто приходит в голову), то я отдам все, что у меня есть, чтобы с ним обошлись так же, как он обошелся с бедной Юни.
- В таком случае, по рукам,- кивнул Роджер. Самое худшее в театре, думал он, то, что все, кто к нему причастны, склонны переносить драму со сцены в личную жизнь.
- Знаете что,- предложила мисс Карразерс, сбросив эмоциональное одеяние так же быстро, как облачившись в него,- посидите здесь и покурите, пока я приготовлю чай. Тогда мы побеседуем, и я расскажу вам одну-две вещи, которые могут вас заинтересовать.
Роджер охотно согласился. Он часто замечал, что чай способен развязать женщине язык быстрее, чем алкоголь.
Через удивительно краткий промежуток для столь беспомощной на вид особы мисс Карразерс вернулась с чайным подносом, который Роджер галантно перехватил у нее возле двери. Она разлила чай, и Роджер наконец почувствовал, что пришло время для серии вопросов, которые он собирался задать.
Мисс Карразерс отвечала достаточно быстро, откинувшись на спинку стула с сигаретой между пухлыми губами. Среди извергаемого ею потока слов Роджер смог выудить несколько новых фактов.
В основном ее ответы повторяли показания на дознании, хотя были более подробными. Мисс Карразерс повторила, что ее подруга была настоящей леди, "на голову выше всех нас". На вопросы Роджера о каких-либо указаниях на подлинную личность Юнити Рэнсом девушка сперва отвечала весьма туманно, но внезапно заявила следующее:
- Я только могу сказать, что ее, возможно, звали Дженет, или у нее была подруга с таким именем.
- Откуда вы знаете?- Роджер с трудом сдерживал возбуждение.
- Это имя было в ее молитвеннике. Я на днях заглянула в него. Хотите посмотреть?
- Конечно.
Мисс Карразерс сбегала за молитвенником, открыла его на форзаце и передала Роджеру, который прочитал следующее:
Моей дорогой Дженет в день ее конфирмации 14 марта 1920 г.
Блаженны чистые сердцем.
Почерк был мелким и корявым.
- Понятно,- сказал Роджер и позднее, улучив момент, сунул книгу в карман. Во всяком случае, мисс Карразерс удалось подтвердить самое главное.
Он продолжал задавать вопросы. Подозревая, как и мисс Карразерс, что за всем этим скрывается какой-то мужчина, Роджер пытался выудить у собеседницы какой-нибудь ключ к его личности. Но в этом мисс Карразерс не могла ему помочь. Юни, по-видимому, не интересовалась молодыми людьми. Она никогда не прогуливалась с ними и признавалась, что они навевают на нее тоску. Насколько знала мисс Карразерс, у нее не было не только постоянного ухажера, но и вообще друзей среди джентльменов.
Некоторое время они молча курили.
- Если бы вы решили покончить с собой, мисс Карразерс,- неожиданно спросил Роджер,- стали бы вы вешаться?
Девушка содрогнулась.
- Конечно нет! Это последнее, что пришло бы мне в голову!
- Тогда почему так поступила мисс Рэнсом?
- Возможно, Юни не сознавала, как она будет выглядеть,- вполне серьезно предположила мисс Карразерс.- Повеситься, да еще на чулке, который только что носила!
Роджер выпрямился.
- Как это? На одном из чулок, которые были у нее на ногах?
- Да. Разве вы не знали?
- Нет. Не помню, чтобы об этом упоминалось. Вы имеете в виду, что она сняла чулок с ноги и повесилась на нем?
Мисс Карразерс кивнула.
- Да. Одна нога у нее была в чулке, а другая босая. Тогда мне это показалось очень странным. Она висела на этой двери - с другой стороны еще виден след от болта. Конечно я вытащила болт, так как не могла каждый раз смотреть на него, входя в комнату.
- Какой болт?- спросил Роджер.
- Болт на другой стороне двери, к которому она прикрепила петлю.
- Я ничего об этом не знал. Мне казалось само собой разумеющимся, что она повесилась на чем-то вроде крючка для одежды.
- Меня тоже это удивило,- сказала мисс Карразерс.- Но, очевидно, крючок в этой спальне находился слишком низко, а чулок был достаточно длинным.
Роджер поднялся со стула и обследовал дверь.
- Покажите мне, где именно вы ее обнаружили,- попросил он.
Мисс Карразерс повиновалась с многократными содроганиями, значительная часть которых, очевидно, была непритворной. Дженет висела с внутренней стороны двери гостиной на маленьком крючке, привинченном болтом к другой стороне двери под прямым углом, чтобы выдержать напряжение. Края чулка вокруг ее шеи были связаны тугим узлом. Должно быть, Дженет, стоя на стуле, накинула чулок на шею, завязала узел, перебросила чулок через дверь и накинула маленькую петлю на крюк с другой стороны. Закончив приготовления, она оттолкнула от себя стул с такой силой, чтобы захлопнуть дверь, и повисла на крюке, до которого теперь не могла дотянуться, будучи не в состоянии спастись, да же если бы захотела. Это объясняло те два факта, что мисс Карразерс, вернувшись, обнаружила дверь закрытой, а стул лежащим на полу в шести футах от нее.
- Господи!- воскликнул Роджер, пораженный доказательствами хладнокровной решимости несчастной девушки лишить себя жизни. Он сразу же понял, что это не соответствует его теории о внезапном паническом импульсе. Люди, охваченные паникой, не тратят время на привинчивание крючков под нужным углом и на нужной высоте, а просто выбрасываются из ближайшего окна.
- Полиции все это не показалось странным?- задумчиво осведомился Роджер.
- Не думаю. По-моему, они сочли это вполне естественным. В конце концов, раз Юни покончила с собой, не так уж важно, как именно она это сделала.
Роджеру пришлось с этим согласиться. Но когда он удалился через несколько минут, чтобы написать письмо в Дорсетшир, которое должно было положить конец всем надеждам, то был еще сильнее убежден, что в этой истории таится куда больше, чем кажется на первый взгляд, и еще сильнее полон решимости выяснить, что именно здесь кроется.
Мысль о счастливой смеющейся девушке на фотографии, которую внезапная паника побудила покончить с со бой, потрясла его раньше. Но теперешняя мысль о самоубийстве, подготовленном с такой трагической тщательностью и методичностью, казалась еще ужаснее. Роджер не сомневался, что кто-то подтолкнул бедняжку к самоубийству, и твердо решил, что этот "кто-то" заплатит за свое злодеяние.
Глава 4
Две смерти и поездка
Тем не менее в течение нескольких следующих дней его расследование практически не сдвинулось с мертвой точки. Роджер получил ответ из Дорсетшира на свое письмо, который утвердил его намерение раскрыть тайну, однако все усилия в этом направлении словно разбивались о непреодолимый барьер. Несмотря на все попытки, ему не удавалось обнаружить связь Юнити Рэнсом с какой-либо подозрительной личностью.
Роджер начал с театра. С помощью неутомимой мисс Карразерс он побеседовал с режиссерами, помощниками режиссеров, продюсерами, актерами и актрисами, швейцарами и всеми, кто только пришел ему в голову, покуда не приобрел материалов о театре, которых хватило бы до конца дней. Но все это не дало результатов. Никто не видел Юнити Рэнсом с каким-либо мужчиной более чем один или два раза, а о своих знакомых мужского пола она упоминала только шутя.
Тогда Роджер расширил круг поисков. Вооружившись полудюжиной фотографий Дженет, которые он добыл, воспользовавшись групповым снимком труппы перед театром и увеличив ее изображение, он стал расспрашивать управляющих, метрдотелей и официантов различных ресторанов, кафе и отелей, которые могла посещать Дженет. Кое-где ее узнавали, но дальше этого дело не продвинулось. Роджер был обескуражен.
В течение этой занятой недели у него вошло в привычку ежедневно заглядывать во время чая к Мойре Карразерс и сообщать ей об отсутствии прогресса. Маленькое существо со столь нелепым и претенциозным именем (к тому времени она призналась, что по-настоящему ее зовут Салли Бриггс, но от этого имени ей не было никакого толку) забавляло и интересовало его. Роджер с любопытством наблюдал, как даже в самые искренние моменты, проливая слезы о судьбе подруги, она не могла удержаться от театральных жестов, словно выступая перед невидимой публикой. Во время одного из таких визитов Роджер воспользовался пребыванием девушки в кухне, чтобы как следует изучить роковую дверь. То, что он увидел, расстроило его до глубины души. В каком бы отчаянии ни пребывала Джейн незадолго до гибели, в момент самоубийства ей явно не хотелось умирать. Снизу двери, всего в нескольких дюймах от пола, виднелся лабиринт глубоких царапин, как будто пара высоких каблуков из последних сил пыталась найти точку опоры и отдалить переход к вечности.
