– Андрей, закройте окно, невозможно же, – попросила она.
– Так окно закрыто, Валерия Романовна, – ответил санитар, как раз готовивший тело к вскрытию. – Это от нее так, – он кивнул на женщину на столе.
Лера с подозрением покосилась на тело. Сколько ж она пролежала в том парке, что так пропиталась этим смрадом?
– Тогда откройте, – попросила она. – Или, лучше, вытяжку на полную мощность включите. И хорошенько помойте тело, иначе мы с вами к вечеру свалимся от мигрени.
Андрей послушно включил вытяжку и взялся за шланг с водой, ожидая, когда Лера закончит с осмотром и можно будет все хорошенько вымыть.
– Вот это жмурик! – не то с восхищением, не то с отвращением говорил он, стоя чуть в сторонке. – Я таких никогда не видел.
Лера тоже не видела. На прежнем месте работы мумифицированные трупы ей не попадались, однажды довелось исследовать только руку, поэтому это вскрытие будило и в ней исследовательские интересы. Но чем больше Лера его изучала, тем сильнее у нее не сходились, как говорят, дебет с кредитом. И когда за полчаса до обеда к ней внезапно заглянул коллега и сообщил, что ее ждет полицейский, Лера все еще возилась с телом, но воспользовалась возможностью отдохнуть. Она не столько устала, сколько боялась, что замылились мозги и она не понимает чего-то очевидного.
Полицейским оказался тот самый хмурый мужик, которого она уже видела ночью в парке. Павлов, кажется, так он представился. Или Петров. Лера запомнила, что фамилия «именная» и популярная, но в последнее время она так часто знакомилась с новыми людьми, что уже не надеялась на память. Ночью полицейский показался ей крайне неприятным. Во-первых, он был недвусмысленно помят и от него пахло мятной жвачкой. Верный признак того, что он пытался скрыть какой-то другой запах. И едва ли это запах сигарет, скорее всего, перегара. А во-вторых, он, не стесняясь, рассматривал ее, и Лера видела, что оценку поставил весьма невысокую. Лера никогда не комплексовала по поводу своей внешности, прекрасно осознавала собственные недостатки, и помятый мужик лет на пятнадцать старше совершенно точно не входил в круг тех, кому она хотела бы нравиться, но все равно было неприятно.
Сейчас Павлов выглядел чуть приличнее. Уже не такой помятый и хмурый, даже, кажется, побрившийся. Только под глазами залегали глубокие тени, выдававшие, что он, как и Лера, с ночного дежурства сразу заступил на дневное.
– Доброе утро, Валерия Романовна, – почти вежливо произнес он, внезапно протягивая Лере картонный стаканчик, в который наливал кофе автомат на первом этаже Бюро.
Кофе, надо заметить, в нем был отвратительный, но стаканчик Лера взяла. Скорее от неожиданности, чем от желания выпить кофе.
– Можно просто Лера, – ответила она. – Чем обязана?
– Мне сказали, что труп наш ночной вам на экспертизу отдали. Вот я и зашел узнать, как продвигаются дела.
– Стандартно, – пожала плечами Лера. – Еще не закончила, официальный отчет предоставлю в установленные сроки.
– А может, сейчас поделитесь мыслями? – попросил Павлов, и в голосе его не было ни заискивания, ни, наоборот, недовольства. – Официальный отчет – это хорошо для следователя, а мне бы сейчас уже информацию получить да работать начать. Преступления хорошо раскрываются в первые семьдесят два часа, дальше уже может быть поздно.
Честно говоря, ночью Павлов не показался Лере таким уж самоотверженным полицейским, заинтересованным в своей работе. Скорее она подумала, что он из тех, кто за много лет полностью выгорел, продолжает работать по инерции, потому что ничего другого не умеет и учиться не хочет, ждет пенсию, а попутно прикладывается к бутылке, чтобы скрасить ожидание. Было даже приятно выяснить, что она ошиблась. Не то чтобы ей было дело до самого Павлова, но всегда приятно знать, что люди немного лучше, чем казались изначально.
Лера поставила стаканчик с кофе на стол и поманила Павлова за собой.
– Только халат наденьте.
Он не стал спрашивать, где взять халат, и вообще вел себя уверенно, что дало Лере понять: в Бюро он частый гость, приходит за подробностями, не дожидаясь отчета судмедэксперта, не в первый раз.
– Честно говоря, удивлена таким рвением, – призналась Лера на пути в секционный зал.
– Потому что думали, что я законченный алкоголик? – хмыкнул Павлов.
Он мысли читать умеет, что ли?
– Потому что так и не нашла у трупа признаков насильственной смерти, – призналась Лера. – Думала, полиция не любит заниматься делами, от которых легко можно избавиться.
– Не любит, – не стал спорить Павлов. – И, если вы так и не найдете признаков убийства, вполне возможно, следователь закроет дело.
– Но?.. – Лера даже обернулась, чтобы лучше видеть собеседника.
– Не знаю, – тот развел руками, – можете считать меня сумасшедшим, но чутье мне подсказывает, что тут не все так
