Ознакомительная версия.
Тут справа раздался треск камыша, и знакомый бас пророкотал:
– Можете у меня спросить. Здравствуйте!
К ним, отряхивая пятнистую куртку от камышового мусора, направлялся их сосед Пыляев. Рядом, то отбегая от хозяина, то возвращаясь, крутилась Неля, дружелюбно виляя хвостом.
– Василий Корнеевич, вы как тут очутились? – обрадовалась Яна.
– Нелю воспитываю, приучаю к правильному поведению на охоте. А вы искупаться сюда или так, поглядеть?
– Здесь можно купаться? Никто не укусит?
– Очень даже можно, – улыбнулся Пыляев. – Никаких чудовищ не водится, только рыба. Но если хотите получить настоящее удовольствие, сходите к другому озеру, это еще пару километров, за урочищем Камылук. Вот там вода – чудо, кристальной чистоты. Многие считают ее целебной. И запах райский, по берегам цветы особые растут, нигде таких больше нет. Захотите, я вас провожу туда.
– А что такое вообще – урочище? – вполголоса спросила Маша сама себя.
Однако Василий Корнеевич ее услышал.
– Это часть местности, которая сильно отличается от всего остального ландшафта. Допустим, лес среди поля, понимаете? Вот если пойдете со мной, я вам прямо на месте поподробнее объясню.
– Спасибо, но лучше в другой раз. А почему это урочище на карте не обозначено?
– О, вы с картой? Серьезные люди, – снова улыбнулся Пыляев. – А чего там обозначать? Так, местная достопримечательность, не более. Говорят, на том месте несколько веков назад поселение было. Потом его разрушили, даже следов не осталось. Затем деревья выросли, а может, их еще бывшие жители посадили вокруг жилищ. В общем, получился такой лесок, разделяющий озера и луга вокруг них, поэтому называют урочищем. Местного, так сказать, значения.
– Кто же там жил? – полюбопытствовала Яна, которую заинтересовал небольшой экскурс в далекое прошлое.
– Никто не знает, раскопок не делали, мифов и преданий не сохранилось. Загадка истории!
– Вы все здесь в округе знаете, – вернулась к нужной теме Маша. – Не подскажете, что вон там за домики?
– Там что-то вроде хижины для рыболовов, коптильня, небольшой ангар, куда раньше складировали старую технику. Еще две семьи живут.
– Почему они там, а не в поселке? Что за семьи такие?
– Вообще-то семьи – громко сказано. Дед один, очень старый, всю жизнь охотой промышлял, больше ничем не занимался, одичал совсем. И две сестры, старые девы. Приехали сюда из Новосибирска в девяностые. На постоянное место жительства. Вроде какие-то сектантки, шаман даже пытался их прогнать отсюда. В общем, не сложилось у них с местным населением, а место понравилось. Тутошние мужики и выстроили им вон там маленькую избушку. Вроде на отшибе, но до магазина, почтового отделения и администрации дойти можно.
– Здесь есть шаман? – Яна вспомнила рассказ Енькиной про то, как она выпросила у шамана чай для Федоренкова, и сделала стойку. – Настоящий?
– Конечно. А что вас удивляет? Верования предков, никуда не денешься. Шаман в этих краях – большой человек, имейте в виду. Да, так вот, еще дальше – пасека. Так сказать, последний рубеж. Или, наоборот, форпост, это с какой стороны взглянуть. Потом тайга, куда лучше не соваться без хорошего проводника. Ее принято называть бескрайней, и это справедливо в том смысле, что человек физически не может пройти ее из конца в конец.
– И больше людей и домов поблизости нет?
– Смотря что считать поблизости. Километрах в ста пятидесяти есть деревня Зарок. Но там всего дворов десять осталось. Вымирает. До ближайшего райцентра около трехсот километров. В этой местности людей не густо.
– Вы так все хорошо знаете, словно живете тут много лет.
– Просто я человек общительный, – засмеялся Пыляев. – По вечерам в местном клубе время провожу.
– Здесь и клуб есть? – изумилась Маша.
– Конечно, есть, надо же людям общаться. Не в столичном понимании клуб, естественно. В сельском. Шахматы, шашки, домино, чай, конфеты, местные сплетни. Заходите, не стесняйтесь. Только, боюсь, вам скучно покажется.
За разговором очень быстро пролетело время. Распрощавшись с Пыляевым, который вместе с Нелей отправился по своим делам, девушки заспешили в Коплино. Обратный путь показался им в два раза длиннее, и в свою комнату они ввалились жутко уставшие. Присев у окна, подруги дождались автобуса, убедились, что все его пассажиры видны как на ладони, и, наскоро перекусив, буквально провалились в сон.
* * *
– Боже, что это? – с трудом разлепив глаза, простонала Яна.
– Отличный здоровый сон! – бодро ответила Маша, раздергивая ситцевые шторы. – Здесь кислорода столько, что у меня легкие за ночь в два раза увеличились. Чистейший воздух, воду можно пить прямо из озера. Экология! Теперь я начинаю понимать охотников и следопытов. Стоит забраться в такую дыру, чтобы ощутить полноту жизни. Тут здоровье так и норовит в тебя влезть, даже против твоей воли. А ты посмотри, какое у меня с утра лицо упругое! А в Москве? Встанешь – морда, как мятая подушка.
За завтраком определили распорядок дня.
– С окрестностями более-менее разобрались, – постановила Маша. – Теперь будем работать с людьми. Начнем поквартирный обход.
– Здесь нет квартир, только частные дома, – попыталась урезонить ее Яна.
– Значит, подворовый, – не сдавалась Маша. – Включаем методику «фейс ту фейс».
– Местным жителям, особенно старикам, наш фейс может не понравиться.
– Брось, им тут тоскливо, а мы – свежая кровь и кладезь новостей. В самом деле, не в клуб же вечером идти. Хотя можно заглянуть и туда. Вон Пыляев – просто энциклопедия местной жизни в болотных сапогах. Наверняка именно в клубе разживается информацией. Улыбается, батончики грызет, а сам все, что слышит, на ус наматывает.
– А что мы у местных жителей спрашивать будем? Конкретно?
– Янка, вот как раз ничего конкретного не надо спрашивать. Тогда они точно замкнутся в себе, и мы ничего не узнаем. Подходим, задаем какой-нибудь ерундовый вопрос, заводим общий треп, играем в наивных туристок. И незаметно наводим их на разговор об экспедициях, которые здесь бывали недавно, о людях, появлявшихся в Коплине. Или, наоборот, неожиданно исчезнувших – это в том случае, если Енькина все же на самом деле тут кого-то пристукнула. Да они сами тебе все расскажут! В общем, смотри и делай, как я.
Однако хождение по дворам и льстивое заигрывание с местными сплетницами и сплетниками сенсаций не принесли. Девушки узнали много интересного про грибы, ягоды, погоду, охоту, рыбную ловлю и даже про поголовье белок. Но полезной информации не было ни на грош.
– Думаешь, это продуктивно? – Яна взглянула на часы. – Время обеденное, точнее – послеобеденное, а результат нулевой.
– Ты права, никаких подвижек в деле, – отряхивая джинсы, пропыхтела Маша. – Кстати, про обед. Давай сходим в столовую, про которую нам шофер говорил. Мне уже надоели бутерброды, надо подкрепиться чем-то более основательным.
– Боюсь я местной кухни, – вздохнула Яна. – Еще подадут гадюку в сметане. И я сразу в лес убегу. Навсегда.
Они разыскали аккуратный розовый домик с вывеской «Кафе Таежное».
– Ага! – возликовала Маша. – Все-таки кафе, а не столовая. Появилась надежда на лучшее!
В зале народу не было вовсе, лишь в углу женщина средних лет поила компотом маленького ушастого паренька. Здесь царило самообслуживание, однако блюда оказались аппетитными. Загрузив подносы тарелками с борщом и жареной рыбой, подруги сели за столик у окна.
– Очень вкусно, – одобрила Маша, взяв себе стакан клюквенного морса. – Жаль, бросила курить, а то бы еще сигаретку. И прессу какую-нибудь.
– Вон на подоконнике валяются какие-то газеты, – сказала Яна. – Местные, наверное. Возьми, полистай.
– Тю, они уже пожелтели, – разочарованно протянула Маша.
– Считай, что это желтая пресса. В ней собрано все самое пикантное.
Схватив несколько пожухлых бумажных листков, Маша немедленно углубилась в их изучение.
– Это, оказывается, орган районной администрации, – воскликнула она. – Сейчас узнаем, чем тут народ на самом деле дышит…
Перебирая лежащие перед ней страницы, Маша останавливала взгляд лишь на фотографиях и бойко комментировала увиденное:
– «Ремонт путей закончат к концу месяца…» Что, до этого по рельсам пешком ходить? «Браконьеры, промышлявшие в тайге, отданы под суд…» Правильно, нечего зверушек пугать. «Работникам цементного завода третий месяц не выплачивают зарплату». Ян, все прямо как в цивилизованном мире.
– Чему ты радуешься, людям денег не платят. Хватит, пошли.
– Сейчас, заканчиваю. Здесь фотки такие интересные! Глянь – рыбаки вытащили рыбу с меня ростом. Или вот – шаман, во всем облачении и с бубном. Обалдеть! Насколько я знаю, шаманы не фотографируются. Этого, наверное, случайно застукали за работой.
– Как ты думаешь, это тот самый шаман, который подсунул Енькиной чай для Федоренкова?
Ознакомительная версия.
