непристойное поведение.
— Но фото и видео — очевидный фейк, — Бри не знала, что её так потрясло. «Дейли Гринд» не была оплотом журналистской честности — это была бульварная газета.
— Я знаю, что всё это фейк, но придётся тебе с этим смириться.
— Что мне делать? Всё это выложено в Интернет.
— По всей видимости, тебе придётся подать на них в суд, и как можно публичнее, и сделать ряд возмущённых заявлений о безответственном поведении СМИ.
У Бри не было ни времени, ни желания устраивать шоу. Она не была актрисой. Гнев и тревога бурлили в её животе.
— Мне нужно раскрыть убийство.
— Ты не раскроешь больше ни одного убийства, если тебя уволят, — резонно заметила Мардж.
Чёрт.
— Может быть, это просто неподходящая для меня работа, — Бри уже не в первый — и даже не в сороковой — раз сомневалась в выборе профессии. Мардж скрестила руки на груди.
— Только не говори, что позволишь им победить.
— Они выдернули меня из естественной среды обитания, Мардж. Я просто коп, у меня нет способностей к политике, необходимых, чтобы быть шерифом.
— Ты хороший шериф, и в политике ты разбираешься лучше, чем думаешь. Или, во всяком случае, так кажется.
— Я не хочу в этом разбираться, — проворчала Бри. — Тодд уже дома? Мардж покачала головой.
— Я его не видела.
— У него было задание на утро, — Бри прикинула, сколько времени ему понадобится, чтобы проехать мимо домов подозреваемых. Час или два? — Дай мне знать, когда он придёт.
Телефон у неё на столе зазвонил. Мардж потянулась через стол и сняла трубку.
— Офис шерифа Таггерт, — её взгляд, без того хмурый, стал ещё мрачнее, — минуточку, пожалуйста, — она удержала вызов и сказала Бри: — Это окружной надзиратель, Мадлен Джагер.
Бри протянула руку к телефону, но Мардж не сразу отдала ей трубку.
— Будь осторожна. Мадлен ради пиара и детей своих сожрёт.
Бри вздохнула.
— Дыши глубже, — велела Мардж, и Бри вняла совету. Мардж проработала в органах местного самоуправления дольше, чем кто-либо другой. Она знала всех, и опыт дал ей поразительную способность читать мысли и видеть людей насквозь. Бри выдохнула, и Мардж наконец передала ей трубку.
— Миз Джагер, чем могу быть полезна?
— Граждане требуют вашей отставки, шериф.
— Почему? — спросила Бри.
— Вы знаете, почему.
— Объясните мне, — Бри с трудом удержалась, чтобы не добавить «как будто мне пять лет», но, вероятно, это подразумевалось.
— Моральная порядочность — необходимое качество для государственного служащего, — в голосе Джагер звучало превосходство.
— Вот как? — спросила Бри. Джагер фыркнула.
— Во всяком случае, так должно быть. В вас видят образец для подражания, особенно молодёжь. Как родители смогут объяснить своим детям ваши съёмки в порнографии?
— Почему родители разрешают своим детям смотреть порнографию?
— Дело не в этом, — отрезала Джагер.
Бри старалась справиться с гневом. Самообладание у неё было хорошее, но ситуация истощала её терпение. Она постаралась говорить как можно спокойнее.
— Тогда в чём?
— Дело в том, что ваше изображение было использовано в порнографии, — сказала Джагер, и её голос был полон снисходительности, на которую она не имела права. — Это неприлично!
— Как можно контролировать использование общедоступных изображений? Мы понимаем, что фото и видео — подделка.
— А мы? — ядовито поинтересовалась Джагер. В висках Бри пульсировала боль, но она решила не сдаваться и всё так же спокойно ответила:
— И вы поймите.
Джагер фыркнула.
— Что я должна сказать людям?
— Как насчёт правды? — предложила Бри. — Компьютерные криминалисты могут легко доказать, что изображения поддельны. Моё лицо было наложено на порнографическое видео. Дипфейки становятся все более распространённой проблемой, особенно для женщин-публичных деятелей. Как бы вы себя чувствовали, если бы это случилось с вами?
— Это угроза?
— Нет, конечно, это не угроза, — Бри массировала висок. — Просто факт. Вы публичная личность. Вы женщина. Следовательно, вы тоже уязвимы для такого рода домогательств.
— Вы не можете угрожать мне, шериф.
Боже мой. Где ибупрофен?
Бри хотелось закричать, но она не могла позволить этой женщине взять над собой верх. Джагер, казалось, была полна решимости подтолкнуть Бри к тому, чтобы она сорвалась и сказала что-то, о чём впоследствии пожалеет. Что ж, такого удовольствия Бри не собиралась ей доставлять.
— Что вам нужно, миз Джагер?
Выдержав паузу, Джагер ответила:
— Наблюдательный совет считает, что вам следует подумать об отпуске.
Бри не ожидала такого предложения.
— Почему?
— Чтобы разобраться с этим беспорядком с порнографией.
— Зачем мне это делать? Как шериф я обладаю бо́льшими ресурсами для решения этой проблемы, чем как частное лицо. Меня не запугают, чтобы я покинула офис. Пойти на уступки — значит дать злоумышленникам почувствовать свою власть.
— Но что-то сделать вы должны, — Джагер повысила тон.
— Обещаю, я изучу все варианты. Теперь, если у вас нет конкретных предложений, мне действительно нужно вернуться к раскрытию двойного убийства.
Джагер решила не размениваться на светские тонкости.
— Я ещё позвоню вам по этому поводу. Это не последний наш разговор. Если вы ничего не сделаете, всё сделаю я.
Связь оборвалась.
— А вот это прозвучало как угроза, — Бри положила трубку и посмотрела на Мардж. — Я держала себя в руках.
— Да, и ты точно заслужила медаль. Эта женщина невыносима, — Мардж постучала по губе. — Ты говорила с Морган Дейн?
— У нас назначена встреча сегодня утром, — Бри не знала, что и думать по этому поводу. Казалось как-то неправильно, что шериф нуждается в адвокате.
— Она поможет.
Бри окинула Мардж взглядом.
— Разве адвокаты защиты не на противоположной стороне закона? — Бри уже встречалась с адвокатом Дейн, ненадолго, но Дейн показалась ей умной.
Мардж задумчиво кивнула.
— Миз Дейн пользуется большим уважением, она не любит театральности и не потерпит никаких выходок «Дейли Гринд».
— Ну, мне нужен кто-то, кто поможет с этим дипфейковым беспорядком, — Бри никогда еще не чувствовала себя настолько жалкой. Что за шериф, который даже себя защитить не в состоянии?
Мардж вернулась за свой стол. Мэтт постучал по дверному косяку.
— У тебя там всё в порядке?
Бри жестом пригласила его войти в кабинет.
— Мне только что позвонила Мадлен Джагер, — она вкратце пересказала их ужасный разговор. Мэтт плюхнулся в кресло.
— Всё как обычно, виновата по-прежнему жертва.
Бри оперлась на локти.
— Я не хочу быть жертвой, — она могла до посинения это отрицать, но она была жертвой, и от осознания такого простого факта всё у неё внутри клокотало от ярости. Первые восемь лет жизни она была беспомощной жертвой домашнего насилия. Одна из причин, по которой она стала копом,
