— А Вы когда-нибудь ходили на охоту вместе с братом? — спросила Джейн.
— Мы с Ником росли, охотясь вместе. — Он отрезал еще один ломоть. — Мне этого не хватает.
— Он был хорошим стрелком?
— Лучше меня. Очень метким, всегда тщательно прицеливался.
— Значит, он смог бы выжить в лесу.
Эдди бросил не нее холодный взгляд.
— Прошло пять лет. Вы считаете, он живет там, словно какой-то горец?
— А как Вы думаете, где он?
Эдди бросил нож в ведро, и окровавленная вода выплеснулась на бетон.
— Вы ищете не того человека.
— А кто тот человек?
— Не Ник. Он не убийца.
Она посмотрела на мертвого оленя, чья нога теперь была разделана до кости.
— Когда был найден Тайрон, приятель Ника, он был выпотрошен и подвешен в точности, как этот олень.
— И что?
— Ник был охотником.
— Так же, как и я, и я никого не убивал. Я всего лишь кормлю свою семью, людям вроде вас этого не понять, вы, скорее всего, даже никогда обвалочным ножом не пользовались. — Он вынул нож из ведра и протянул его Джейн. — Давайте посмотрим, на что Вы способны, детектив. Давайте же, возьмите его. Отрежьте кусок и увидите, каково ощущение, когда сам добываешь себе обед. Или Вы боитесь немного запачкать руки кровью?
Джейн увидела презрение в его глазах. О нет, городская девчонка никогда не запачкает руки. Именно мужчины вроде братьев Тибодо охотились, выращивали и забивали животных, чтобы она могла получить свой стейк на тарелочке. Она могла так же обдать его презрением, но это бы не изменило его мнения о ней.
Она взяла нож, подошла к оленю и вонзила его до самой кости. Когда остывшая плоть освободилась от шкуры, она пахла всем, чем когда-то был сам олень: свежей травой, желудями и лесным мхом. И кровью, дикой, с привкусом меди. Мясо отошло от кости плотным пурпурным пластом, который она швырнула в миску. Она даже не взглянула на Эдди, когда начала отрезать следующий кусок.
— Если Ник не убивал своего друга Тайрона, — проговорила она, скользя ножом по плоти, — как Вы считаете, кто это сделал?
— Не знаю.
— У Ника за плечами была история насилия.
— Он не был ангелом. Несколько раз вступал в драки.
— А он когда-нибудь дрался с Тайроном?
— Один раз.
— Из тех, о которых Вам известно.
Эдди взял другой нож и вонзил его глубоко в тушу, чтобы отрезать филей. Его лезвие орудовало на расстоянии вытянутой руки от нее, но она спокойно отрезала второй кусок ноги.
— Тайрон не был ангелом, и они оба любили выпить. — Эдди вытащил окровавленный филей, скользкий, как угорь, и бросил его в миску. Прополоскал лезвие в ведре с ледяной водой. — Если человек однажды потерял над собой контроль, это не делает его чудовищем.
— Может быть, Ник не просто утратил контроль. Может быть, спор привел к чему-то хуже, чем драка.
Эдди посмотрел ей в глаза.
— Зачем бы он оставил его висеть на дереве там, где его мог обнаружить кто угодно? Ник не тупой. Он знает, как замести следы. Если бы он убил Тайрона, то утащил бы его в лес и закопал. Или раскидал бы части его тела, чтобы их растащили животные. То, что сделали с Тайроном, это нечто другое, нечто ненормальное. Это был не мой брат.
Он подошел к верстаку, чтобы заточить свое лезвие, и разговор был прерван визгом точильного камня. Стальная чаша теперь была с горкой наполнена мясом и весила не меньше двадцати фунтов,[89] а половина оленя все еще была не разделана. Снаружи открытого гаража падал ледяной дождь. На этой одинокой сельской дороге стояло всего несколько домов, и за последние полчаса она не заметила ни одной машины, которая проехала бы мимо. И вот они, у черта на куличках наблюдают за рассерженным мужчиной, затачивающим свой нож.
— Часто ли Ваш брат бывал в Бостоне? — попыталась она перекричать визг ножа.
— Иногда. Не часто.
— Он никогда не упоминал о человеке по имени Леон Готт?
Эдди повернулся к ней.
— Так вот из-за чего весь сыр-бор? Из-за убийства Леона Готта?
— Вы его знали?
— Не лично, но, само собой, я знал его имя. Большинство охотников знали. Мне его услуги были не по карману, но если вы хотели сделать из своей добычи чучело, стоило обратиться к Готту. — Эдди помолчал. — Так вот почему вы расспрашиваете о Нике? Думаете, он убил Готта?
— Мы всего лишь спрашиваем, были ли они знакомы.
— Мы читали статьи Готта в журнале «Охотник за трофеями». И ездили в «Кабелас»,[90] посмотреть на чучела животных, которые он сделал. Но, насколько я знаю, Ник никогда не встречался с этим парнем.
— Он когда-нибудь ездил в Монтану?
— Много лет назад. Мы ездили вдвоем, чтобы увидеть Йеллоустоун.[91]
— Сколько лет назад?
— Это имеет значение?
— Да, имеет.
Эдди положил заточенный нож и тихо спросил:
— Почему вы спрашиваете о Монтане?
— Были убиты и другие люди, мистер Тибодо.
— Вы имеете в виду, так же, как и Тайрон?
— Есть совпадения.
— Кто те другие люди?
— Охотники в Монтане. Это произошло три года назад.
Эдди покачал головой.
— Мой брат исчез пять лет назад.
— Но он бывал в Монтане. Ему знаком этот штат.
— Это была одна гребаная поездка в Йеллоустоун!
— А что насчет Невады? — спросил Фрост. — Там он когда-нибудь был?
— Нет. Что, он якобы и там кого-то убил? — Эдди перевел взгляд с Джейн на Фроста и фыркнул. — Любые другие убийства вы хотите повесить на Ника? Он не может себя защитить, поэтому можно сбросить на него все свои нераскрытые дела.
— Где он, Эдди?
— Хотел бы я знать! — В отчаянии он швырнул в сторону пустую миску, и она ударилась о бетонный пол с оглушающим звуком. — Хотел бы я, чтобы вы, проклятые копы, выполняли свою гребаную работу и приходили с ответами! Вместо этого вы достаете меня насчет Ника. Я не видел и не слышал его пять лет. В последний раз, когда я его видел, он сидел на крыльце и пил пиво вместе с Тайроном. Они спорили из-за какого-то дерьма, которое они подобрали в палаточном лагере.
— Подобрали? — фыркнула Джейн. — Вы имеете в виду, украли.
— Без разницы. Но это не было дракой, ясно? Это были… оживленные переговоры, вот и все. Они оставили вещи в доме Тайрона, и на этом все. Это был последний раз, когда я видел их. Через несколько дней сюда заявилась полиция штата. Они нашли грузовик Ника, припаркованный у пешеходной тропы. И нашли Тайрона. Но так и не нашли ни единого следа Ника. — Словно слишком выдохшись, чтобы стоять, Эдди опустился на скамью и раздраженно выдохнул. — Это то, что я знаю. Это все, что я знаю.
— Вы сказали, что грузовик Ника был припаркован у пешеходной тропы.
— Да. Полиция предположила, что он ушел в лес. Что он где-то там, словно Рэмбо, кормит себя охотой.
— Как Вы думаете, что произошло?
С минуту Эдди молчал, уставившись на свои мозолистые руки, под ногтями которых была корка запекшейся крови.
— Я думаю, что мой брат мертв, — негромко вымолвил он. — Я думаю, что его кости где-то разбросаны, и мы просто еще его не нашли. Или он висит на каком-то дереве, как и Тайрон.
— Значит, Вы думаете, что он был убит.
Эдди поднял голову и посмотрел на нее.
— Я думаю, что они повстречали кого-то там в лесу.
БОТСВАНА
Когда всходит солнце, я одна посреди дикой природы. Несколько часов я брела в темноте, и понятия не имею, насколько далеко ушла от лагеря. Я только знаю, что шла вниз по течению, потому что всю ночь справа от меня шумела река. Пока небо становится из розового золотым, я так обезвожена, что падаю на колени у края реки и пью словно дикий зверь. Еще вчера я бы настаивала на том, чтобы вскипятить воду или сначала обеззаразить ее йодом. Я бы переживала обо всех микробных ужасах, которые глотаю, о смертельной дозе бактерий и паразитов в каждом глотке. Сейчас ничего из этого не имеет значения, потому что я все равно умру. Я зачерпываю ладонями воду и пью с такой жадностью, что она разбрызгивается по моему лицу, струйками стекая с подбородка.
Когда, наконец, я утоляю жажду, то откидываюсь назад на корточках и вглядываюсь сквозь заросли папируса в деревья и колышущуюся траву за рекой. Для созданий, населяющих этот зеленый и чужой мир, я не более чем ходячий источник мяса, и всюду, куда смотрю, я представляю себе зубы, ждущие, чтобы проглотить меня. С восходом солнца раздается шумное стрекотание птиц, и когда я смотрю вверх, то вижу стервятников, описывающих ленивые круги в небе. Они уже пометили меня для их следующего приема пищи?
Я поворачиваюсь вверх по реке, в сторону лагеря, и вижу отчетливые отпечатки ног, которые оставила вдоль берега. Я вспоминаю, как легко Джонни отслеживает даже самые нечеткие отпечатки лап. Для него мой след будет ярким как неон. Теперь, при дневном свете он станет охотиться на меня, потому что не может позволить мне выжить. Я — единственная, кто остался, кто знает, что произошло.
