нет, позвать Роуклиффа?
– Нет. Только мистера Кремера.
Я набрал номер убойного отдела Манхэттена, попал на коммутатор, затем меня соединили со знакомым только по фамилии сержантом Моллоем, и лишь после этого трубку взял инспектор Кремер. Я кивнул Вулфу, который потянулся к своему аппарату. Я слушал.
– Доброе утро, – произнес Вулф.
– А оно доброе? – поинтересовался Кремер.
– Мне кажется, да. У меня затруднение. Мне нужно срочно обсудить один вопрос с лейтенантом Роуклиффом, но лучше сделать это в вашем присутствии. Это связано с гибелью Питера Оделла. Вы можете прийти прямо сейчас?
– Нет. Я подзову Роуклиффа к другому аппарату.
– Так не пойдет. У меня есть магнитофонная запись, которую вы должны прослушать вместе.
– Что это за запись?
– Поймете, когда услышите. Вам она не понравится, но, может быть, кое-чему научит. Меня, во всяком случае, научила.
– Я не могу… подождите. Может, смогу. Не кладите трубку.
Мы ждали минуты две, потом послышался голос Кремера:
– Вам непременно нужен именно Роуклифф?
– Да. Это необходимое условие.
– Вот уж никогда не ожидал, что вам захочется увидеть Роуклиффа. Мы выедем через десять минут.
Звяк.
Мы повесили трубки. Я спросил Вулфа:
– Запись Коупса?
Он кивнул, и я вынул из сейфа ключ от шкафа, где мы храним такие вещи, которые лучше было бы хранить в сейфе, будь в нем больше места. Вулф принялся расспрашивать Сола и Фреда, задавая им вопросы, которые лично я предпочел бы задавать до того, как звонить Кремеру, но никаких осложнений не последовало. Фред не узнал ничего, кроме самого факта, что сестра Коупса была женой Роуклиффа. Сол, зная, что нам нужно как можно больше сведений, начал было копать вглубь, но саму Диану он не видел и поговорил только с ее соседями, с женщиной, которая раз в неделю приходила убирать квартиру Роуклиффа, и с двумя знакомыми самого Коупса. Впрочем, одно затруднение все же возникло. Вулф уже открыл бутылку пива, когда вспомнил про шампанское. Он вызвал для консультации Фрица, и они пришли к заключению, что будет интересно приготовить угря в выдохшемся пиве. Фриц добавил, что знает, где добыть угря. Вулф сказал, что Сол с Фредом останутся на ланч и что желательно подать ланч пораньше – к часу дня.
Лейтенант Роуклифф на дух не переносит всех частных сыщиков, но особый зуб у него, конечно, на меня. Он свято убежден, что без меня в мире сразу станет гораздо чище и спокойнее. Раскипятившись, он начинает заикаться, а мне это, похоже, передается, потому что, видя, что он уже завелся, заикаться вдруг начинаю я, особенно со слов, которые начинаются на «д» и «т». Мешать полицейскому при исполнении им своих обязанностей считается правонарушением, но как он мог это доказать? Вулф прекрасно это знает, поэтому, когда без четверти двенадцать позвонили в дверь, он отправил отпирать Сола, справедливо опасаясь, что я встречу дорогих гостей словами «дд-дд-д-доброе утро».
Я сидел за своим столом. Фред расположился в ближайшем ко мне желтом кресле, в одном из трех, расставленных полукругом напротив стола Вулфа. Кремер, как всегда, протопал прямиком к красному кожаному креслу, а Роуклифф сел в ближайшее к нему желтое. А третье предназначалось для Сола.
– Только не тяните кота за хвост, – буркнул Кремер, усаживаясь. – Роуклиффа ждут в участке. Что там у вас за запись?
– Мне придется сделать маленькое вступление, – сказал Вулф. – Вам, должно быть, знакомо имя Деннис Коупс?
– Да, я слышал его. Один из стада КВС.
– Я его знаю, – подтвердил Роуклифф. – Он метит на место Меера.
– Да, – кивнул Вулф, – такие слухи ходят. Насколько вам известно, объявление миссис Оделл появилось в прошлый вторник, шесть дней назад. В четверг вечером к нам пришел мистер Коупс и заявил, что готов предоставить нам кое-какие сведения на условиях, указанных в объявлении. Так он и сделал. Весь разговор мы записали, и сейчас вы его услышите. Арчи?
Мне оставалось только дотянуться до угла стола и повернуть один рычажок. Магнитофон – прелестнейшая игрушка – обошелся нам в девятьсот двадцать два доллара пятьдесят центов. Мы знали, что запись получилась качественная, потому что прослушивали ее уже трижды.
Послышался голос Коупса:
– Хорошее объявление. «Любой человек, который свяжется с Ниро Вулфом или с его помощником по поводу этого объявления, автоматически соглашается на данные условия». Очень ловко! Какое агентство?
– Что вы имеете в виду?
– Кто написал это?
– Мистер Гудвин.
Разумеется, я следил за их физиономиями. За первые несколько минут они пару раз переглянулись, но потом почти не отрываясь смотрели на Вулфа. Затем Кремер стиснул зубы, и его красное лицо побагровело больше обычного, а Роуклифф начал то и дело облизывать губы. Некоторые говорят, что Роуклифф – красавчик, и я сам признаю, что шесть футов его плоти распределены довольно неплохо, но вот лицо напоминает мне морду верблюда с приклеенной ухмылкой. Сделайте, конечно, скидку на то, что я его не перевариваю.
Пленка заканчивалась словами Вулфа:
– Возможно, вам и придется. Я не могу сказать вам, как поступлю дальше, мистер Коупс, потому что еще и сам не знаю. Если вы мне понадобитесь, то я знаю, как вас найти.
Я щелкнул выключателем.
– Ах, дьявольщина! – процедил Кремер; он был настолько взбешен, что голос звучал тише обычного. – Четыре дня назад. Целых четыре дня! И вы еще велели, чтобы он никому ничего не говорил. И после этого вы смеете вызвать нас… Черт побери, да я вас!..
– Пф! – фыркнул Вулф. – Вы же не идиот, да и меня таковым, кажется, не считаете. Если бы я поверил, что он говорит правду, то, возможно, известил бы вас в ту же минуту, но уж, безусловно, не просил бы его держать язык за зубами. Однако у меня имелись веские основания подозревать, что он солгал. Как мог Кеннет Меер узнать о том, что Оделл собирается подсыпать в виски ЛСД? Не знаю, сколько усилий вы предприняли, чтобы выяснить, кому об этом было известно, но зато знаю, чего это стоило нам. Мне кажется сомнительным, чтобы Меер мог об этом узнать. Но в таком случае возникает вопрос: а откуда мог Коупс прознать об этом? Ведь это должно было держаться в строжайшем секрете – ни вы, ни окружной прокурор не предавали этот факт огласке. И я решил выяснить это сам. В случае если бы нам удалось найти источник разглашения, я собирался немедленно поставить вас в известность. И вот в пятницу в десять утра мы собрались здесь впятером. Мистер Пензер, мистер Даркин и мистер Кэтер получили указания и приступили…
– Три дня вы скрывали
