– А я не хочу иначе.
– Ты не можешь уехать, – сказал Уиллс, – потому что мы тебя не отпустим.
– Не отпустим, – эхом повторила Флора.
Джек натянуто улыбался, но Дженна не испытывала к нему жалости, лишь зачатки презрения. Он сам навлек на себя это, ему и расхлебывать, пока он не свалит отсюда, оставив Дженну собирать осколки. Сейчас ее куда больше волновал тот факт, что Джош упорно продолжал молчать. Он просто сидел, смотрел на отца, переваривал случившееся своим восьмилетним мозгом и своей юной душой, но держал все внутри.
– Я не прямо сейчас ухожу, – сказал Джек, – я останусь на чай, мы поиграем, пока вы не пойдете в кроватки.
– Я не хочу играть! – надулась Флора.
– И я! – огрызнулся Уиллс.
Джек посмотрел на Джоша:
– А ты? Ты хочешь поиграть?
Не произнеся ни слова, мальчик выскользнул из-за стола и вышел из комнаты.
– Джош! – Дженна последовала за ним.
Он, не останавливаясь, поднялся по лестнице. На площадке стояла Пейдж. Судя по напряженному выражению лица, она слышала весь разговор, но не посмотрела на мать, а просто подошла к брату и обняла его. Джош в ответ не обнял ее, просто стоял, уткнувшись головой, словно бы не был уверен, безопасное ли это место для него.
Дженна не могла понять, плачет сын или нет, знала лишь, что борется с собственными эмоциями, оставив Пейдж утешать братишку и вернувшись к двойняшкам, кричавшим на отца.
– Он в порядке? – спросил Джек, когда она вошла.
– А сам как думаешь? – язвительно ответила Дженна.
Вздохнув, он взмахнул рукой в воздухе и начал вставать с места.
– Нет! Нет! Не уходи! – заверещал Уиллс, бросаясь к нему.
– Я не ухожу, сынок, – пообещал Джек, усаживая малыша на колено. – Я же сказал, что побуду тут, пока вы не пойдете спать.
– Тогда я вообще не буду спать!
– И я! – заявила Флора, плюхнувшись на второе колено.
– Но это же глупо, разве нет? – упрекнул он детей. – Всем придется идти в постель, потому что завтра у вас школа.
– Если ты останешься, как всегда, – сказала Флора, задрав голову и глядя через стекла очков в розовой оправе, – то сможешь отвезти нас в школу.
– Я и так вас отвезу, если захотите.
– Нет, только если ты остаешься. А если не остаешься, то я перестану быть твоим другом.
– Зато я навсегда останусь твоим другом.
– А мне все равно! – Она повернулась к Дженне: – Ты ведь не хочешь, чтобы папа уходил, да, мамочка?
Дженна открыла было рот и вдруг поймала себя на мысли, что не хочет, чтобы Джек оставался. Не сегодня. Она хотела, чтобы он убрался с глаз долой, чтобы она могла побыть с детьми и все обдумать.
– Папа знает, что я не хочу, чтобы он уходил, – услышала она свой голос. – Но он решил, что так нужно, потому что влюбился в другую тетю. Ее зовут Марта, и я думаю, он захочет вас с ней познакомить…
– Я не хочу с ней знакомиться, – сердито запротестовал Уиллс. – Не она моя мама, а ты!
Джек смотрел на нее в упор.
Не обращая на него внимания, Дженна сказала:
– Разумеется, и навсегда ею останусь, но если эта тетя будет в папиной жизни, то и в вашей тоже.
– Нет! – закричал Уиллс.
– Уиллс, – мягко сказал Джек, – попытайся понять, что…
– Я не хочу понимать, – буркнул Уиллс, обвив руками шею Джека. – Я просто хочу, чтобы ты остался.
Цепляясь за отца, Флора захныкала:
– Это ужасно по отношению к нам, это несправедливо. Мы не сделали ничего плохого, а ты нас обижаешь и собираешься жить в каком-то другом месте-е-е-е-е…
Решив оставить Джека самого расхлебывать это, Дженна побежала наверх, проверить, как там Джош и Пейдж.
– Он все еще с тобой? – спросила она, когда Пейдж открыла дверь.
– Нет, ушел к себе в комнату.
– Что-нибудь говорил?
– Не особо. Просто спросил, знаю ли я, я сказала «да».
Дженна пристально посмотрела на дочку.
– Ты в порядке? – спросила она.
Пейдж пожала плечами, отводя глаза.
– Он все еще внизу, если хочешь поговорить.
– Ни за что, – буркнула Пейдж и захлопнула дверь.
Подойдя к двери Джоша, Дженна тихонько постучала и заглянула. У нее внутри все перевернулось при виде сынишки, который сидел на краю кровати, свесив ноги и потупившись.
Подойдя к сыну, Дженна обняла его за плечи и притянула к себе.
– Хочешь что-нибудь спросить? – тихо спросила она.
Дженна почувствовала, как мальчик качает головой, и сильнее сжала его в объятиях.
– Все решат, что он нас больше не любит, – прошептал Джош через некоторое время.
– О нет, – заверила она его. – Все знают, как сильно он вас любит…
– Тогда почему хочет жить в другом месте?
– Потому что он решил, что не хочет больше жить со мной. Дело не в том, что он не хочет жить с вами.
– А можно мне поехать жить с ним?
Дженна ощутила, что слова разрезают ее насквозь.
– Ты этого хочешь?
Джош запрокинул голову, чтобы взглянуть на маму, и покачал головой:
– Я хочу жить тут, с тобой, Пейдж и двойняшками, но хочу, чтоб и папа тут жил.
– Знаю, милый, если бы я могла это исполнить, клянусь, я так бы и сделала, но папа все решил, и я не думаю, что мы сможем это изменить.
Две огромных слезы скатились по его щекам. Дженна поймала их пальцами и зажмурилась, сдерживая собственные слезы.
– С нами все будет хорошо, – охрипшим голосом пообещала она.
– Не будет. Больше не будет, как раньше.
– Но ты же слышал, что сказал папа. Он будет постоянно навещать вас.
– Это другое.
Поскольку мальчик был прав, Дженна не стала спорить.
Он с мольбой заглянул своими грустными голубыми глазами в ее глаза.
– Ты можешь сделать, чтобы он остался, мамочка? Пожалуйста.
– Я пыталась, как только могла, – заверила Дженна. – Но это не значит, что нужно сдаваться. Придется проявить терпение и посмотреть, что произойдет. Ты сможешь потерпеть вместе со мной?
Через несколько минут Джош кивнул, обхватил ее и зарылся лицом в ее грудь.
«Тебе нужно зайти на страницу Келли Дарем в Фейсбуке», – пришло сообщение от Джули несколько минут назад. Пейдж так и поступила, и то, что она там обнаружила, было настолько ужасным и унизительным, что она растерялась. Неважно, что весь снимок был вовсе не ее, любой, взглянув на Пейдж, увидел бы, что у нее не такая огромная грудь, как та, над которой в фотошопе пристроили ее лицо. Важно, что это и правда похоже на нее, лицо-то принадлежит ей, а что еще хуже – снимок появился на страницах еще двадцати человек, в том числе и у Оливера.
«Меня зовут Пейдж Мур, хочу крутить лямур!» – написал кто-то под снимком.
Остальные комменты были такие грубые и мерзкие, что Пейдж не могла заставить себя читать дальше, а лишь добавила свой: «Неудачная шутка Келли Дарем и ее друзей».
Через минуту на экране выскочил ответ: «Ты извращенка, раз сделала такое селфи».
«Я не делала. Вы украли мою камеру, а теперь отфотошопили фотографию, которую сами же и сняли».
Парень из одиннадцатого класса написал: «Не прочь дать лямур в любой момент. Когда встретимся?»
Еще один парень написал: «Вот это я называю буфера. Отдай их мне, детка!»
Келли запостила комментарий: «Это селфи, и все в курсе, сучка».
Решив, что лучше не продолжать спор, Пейдж закрыла ноут и схватила айпад, чтобы позвонить по видеосвязи Шарлотте.
– Ты видела, что на Фейсбуке? – спросила она, когда на экране появилось лицо подруги с затуманенными глазами.
– Нет, сегодня не выходила, – ответила Шарлотта, носоглотка у нее была заложена настолько, что слова с трудом просачивались наружу.
Пейдж поморщилась, когда внизу раздались вопли. Это явно двойняшки, хотя кричали и родители, такое чувство, будто она в эпицентре ночного кошмара.
– А что там? – поинтересовалась Шарлотта.
– Тебе нужно это увидеть. Зайди на страничку Келли Дарем. Помнишь ту фотку, которую она сделала? Так вот, она ее использовала.
– Вот черт, – пробормотала Шарлотта. – Я надеялась, она про нее забыла.
– И я. Но она не забыла. Даже запостила на странице Оливера.
– Что с ней вообще такое? Вот ведь гадина.
Услышав голоса на дорожке у дома, Пейдж сказала:
– Повиси-ка.
Она подбежала к окну и увидела, что папа разговаривает с тетей Ханной. Скорее было похоже на то, что они ссорятся, но это неудивительно, слов было не разобрать, так что Пейдж вернулась к айпаду.
– Лиам писал тебе сегодня? – спросила она, решив, что нельзя все время говорить только про себя.
Шарлотта тут же встрепенулась.
– Всего четыре раза. Думаю, мы увидимся в субботу. Мы еще пока не договаривались, но он спросил, не занята ли я, я ответила «нет», посмотрим, что он напишет дальше. А ты как? Что там с твоими родителями?
Пейдж чуть не плакала.
– Даже не спрашивай. Просто ужас. Клянусь, если бы я могла свалить из дома, то так бы и сделала. Правда, мой папаша уже свалил, сейчас вот снова сваливает.
– В смысле, он у вас?
