Я был уверен, что оно у Юли, она просто спрятала его дома. Тогда я залез к ней в квартиру, пока там не было Разумовского, но ошибся — ожерелья там не оказалось. Я перевернул вверх дном весь дом — его нигде не было. А потом появилась ты.
Ломовой замолчал, остановившись на середине комнаты и тупо глядя куда-то перед собой.
— А то ожерелье, что было у меня, — оно действительно фальшивое? — осторожно спросила я.
— Да.
— Тогда зачем ты обманул Гошу?
— А что мне оставалось делать? Признаться в том, что я хотел подсунуть ему фальшивку? — возразил Ломовой.
Я все это прекрасно понимала, мне просто нужно было тянуть время, ведь пришел мой черед во всем признаваться. А в чем я могла признаться? В том, что фальшивое ожерелье уже у ментов, а оригинал с самого начала находился у Марка Яропольского, которого, надо заметить, Ломовой ни разу не заподозрил.
Ломовой, словно угадав мои мысли, круто обернулся.
— Где ожерелье?
Я непроизвольно вжалась в спинку стула.
— Где ожерелье?!
Он сделал шаг вперед.
Я замотала головой, отчаянно пытаясь освободиться от веревок, связывающих запястья.
— Где? Скажи, где оно, и я тебя отпущу.
Я зажмурилась и закричала:
— Оно у Марка! Настоящее ожерелье у Марка Яропольского!
Сильные руки схватили меня за плечи и тряхнули так, что моя голова запрокинулась назад.
— Ты врешь! Врешь!
— Я не вру. Ожерелье у Марка! Он даже подыскал покупателя — Сергея Тропина. Я видела их вместе!
— Ты врешь! Ты говоришь это специально!
Пальцы Ломового разжались. Его уже не было рядом.
Даже не открывая глаз, я знала, что он стоит напротив меня, а в руках мой пистолет.
— Я все равно найду ожерелье. С тобой или без тебя, — услышала я голос Ломового.
Сейчас он выстрелит!
«Он выстрелит! — стучала в голове одна-единственная мысль. — Он выстрелит, а я даже ничего не могу сделать, чтобы его остановить!»
И почти тут же прогремел выстрел.
Я вздрогнула в предчувствии боли, но боли не было. Следом за выстрелом комната наполнилась шумом. Я не сразу поняла, что это за шум. Через силу я заставила себя открыть глаза и тут же непонимающе захлопала ресницами.
Пока я сидела как дура с закрытыми глазами, ситуация кардинально поменялась. Дверь, прежде плотно закрытая, теперь была настежь распахнута, на веранде лицом вниз лежали «шкафчики», над ними стояли люди в камуфляжной форме и с автоматами. Эти же люди были и в комнате, один из них надевал наручники на Ломового, который что-то выкрикивал и рвался из рук, удерживавших его.
— Таня! Таня! С тобой все в порядке? — услышала я знакомый голос рядом с собой.
Кто-то теребил меня за плечо.
— Таня, Таня, все уже нормально.
Я обернулась и встретилась со взглядом бритоголового. Он встревоженно заглядывал мне в глаза.
Я глупо улыбнулась ему. Наверное, от пережитого потрясения я расчувствовалась и ни с того ни с сего обняла бритоголового за шею.
— Как хорошо, что вы приехали, — бормотала я, уткнувшись носом в его плечо. — Он хотел меня убить. А ты знаешь, Скупщик вовсе не Тропин, как я подумала с самого начала, а Ломовой. Ты представляешь, а? Представляешь?
— Представляю, представляю, — ответил бритоголовый и потянул меня, заставляя подняться на ноги. — Идем отсюда. Здесь уже и без нас справятся.
Мы вышли из дома. Когда я проходила мимо Ломового, закованного в наручники, он рванулся ко мне и зарычал:
— Зараза, мы с тобой еще встретимся.
Я лишь покосилась в его сторону и прошла мимо.
Надо же, а ведь производил впечатление такого интеллигентного, образованного человека.
Поддерживаемая бритоголовым, я прошла через весь огород, за калитку и позволила усадить себя в машину.
Когда мы выехали с территории дачных участков и наша черная «Нива» помчалась по ровной трассе, я обернулась к бритоголовому.
— Слушай, а как вы меня нашли?
— Нас привел сюда сам Ломовой, — не отрывая взгляда от дороги, ответил Толя.
— Как?
— Так.
— Вы что, следили за ним?!
— Нет, мы ехали его арестовывать, но застали в тот момент, когда он с верзилами садился в машину. Так что нам не оставалось ничего другого, кроме как поехать следом за ним.
— А как ты узнал, что это он Скупщик?
— А-а-а… — Анатолий чуть обернулся ко мне и хитро подмигнул. — А вот об этом мне рассказал Марк Яропольский. И еще много о чем рассказал — короче, сдал своих дружков со всеми потрохами, лишь бы самому чистеньким остаться.
— Так Марк во всем признался?
— Еще бы он не признался, — самодовольно хмыкнул бритоголовый.
Я посмотрела на него и подумала, что Марк поступил правильно, окажись я на его месте, тоже бы во всем призналась.
— А ожерелье? — спохватилась я.
— И ожерелье отдал, — кивнул бритоголовый. — Короче, можешь сдавать дело своему Разумовскому.
«Могу», — подумала я и улыбнулась самой себе.
С момента смены руководства в гостинице «Околица» ничего не изменилось. По-прежнему не работал кондиционер, в кране не было воды, а ужин, подаваемый в номер, оставлял желать лучшего. И даже старшего охранника на автостоянке не сменили, он только каким-то чудом избавился от глухоты и теперь здоровался с приезжими, хотя на меня это не распространялось. Мне до всего этого уже не было никакого дела.
Я беззаботно порхала по номеру, напевала под нос какую-ту песенку и собирала вещи. Сумка была уже почти упакована, когда мне на глаза попался бархатный мешочек, в котором я хранила магические двенадцатигранники. Я отложила в сторону аккуратно сложенный сарафанчик и, присев на край кровати, подкинула на ладони камни и разжала пальцы. Двенадцатигранники покатились по покрывалу. 12 + 5 + 26. «Возможно, вы получите предложение, от которого лучше не отказываться».
Интересно, и что это за предложение?
И тут в дверь постучали.
Я соскользнула с кровати, подбежала на цыпочках к двери и повернула ключ в замочной скважине.
На пороге маячил бритоголовый Толя.
— Привет.
— Привет, — растерянно ответила я.
— Я тут подумал, может, ты все-таки задержишься еще ненадолго в нашем городе и примешь предложение поужинать?
«А почему бы и нет?» — спросила я себя и согласилась.
