Ознакомительная версия.
– Друг Елены, интересный паренек, программист и математик с нестандартными мозгами. Они когда-то встречались, а потом она скоропостижно вышла замуж – мама велела. После чего спрашивала у него, что ей делать.
– И что он ответил? – заинтересовался Савелий.
– Предложил убить мужа, чтобы не канителиться с разводом.
– Так и сказал? – изумился Савелий.
– Так и сказал.
– Странный парень. А он… не замешан?
– Нет. Согласен, странный. Вернее, необычный. И очень молодой… В социальном смысле. Из тех, кто подходит к жизни как к математическому уравнению и мыслит формулами. Он напомнил мне героя фильма, гениального математика, который не мог объяснить своих логических построений – говорил, в голове все так красиво, а когда пытаюсь объяснить, получается коряво и не хватает слов.
– Ты сказал, гильзы выпали из логического ряда… Почему убийца не унес гильзы?
– Чтобы связать все три убийства и объединить Елену и Светлану Овручеву.
– А почему убили Светлану?
– Мы сначала предполагали, что она как свидетель представляла опасность для убийцы, уж очень переживала, была сама не своя… Хотя я до конца все-таки не понимал, зачем ее понадобилось убивать. Это была дежурная версия, так сказать. А вот если предположить наличие третьего…
– Зет!
– Зет, – кивнул Федор. – Помнишь, мы допускали такую возможность?
– Когда ты ушел…
– Когда я ушел, а вы остались.
– Коля тогда очень расстроился. Сказал, что все стали такие нежные, и против фактов не попрешь, даже если ты философ.
– Про мутную философию не вспоминал?
– Вспоминал. Ты сказал, если предположить…
– Если предположить, что был третий, то все становится на свои места. Этот третий – Зет – познакомился со Светланой Овручевой… Зет, а не Елена Гетманчук, склонил Светлану к убийству мужа. Этот третий убил таксиста Овручева, а Светлана Овручева – Гетманчука. Жертвы не были знакомы между собой, равно как и убийцы. Помогли друг другу – и разбежались. И никто бы не связал эти убийства, если бы не гильзы.
– Тогда почему этот третий не унес их? – спросил Савелий.
– Я же сказал, Савелий: для того чтобы связать их и подставить Елену! И, таким образом, убрать со сцены новую жену Гетманчука. Понятно?
Савелий кивнул, что понятно, и спросил:
– А зачем все-таки было убивать Светлану Овручеву?
Федор некоторое время рассматривал его, потом сказал:
– Ладно, зайдем с другого конца. Пистолет нашли во дворе Гетманчуков, так?
Савелий кивнул.
– Пошли дальше. Было установлено, что этот пистолет находился в сейфе Гетманчука, а затем в доме Овручевой. Как ты понимаешь, дать Овручевой пистолет могла только Елена. Тем более подруга Овручевой показала, что видела Светлану с высокой женщиной с длинными белыми волосами, что косвенно указывало на Елену. То есть предполагается, что они обе убийцы, и их арестовывают. Вернее, арестовали бы, если бы барменша была жива. Именно арест Елены и был целью убийцы номер два. Что произошло бы дальше, Савелий, как по-твоему? Чисто гипотетически! Что произошло бы после того, как арестовали обеих?
– Ну… Елена ни в чем не признается, так как невиновна, а та женщина… Наверное, могла бы признаться в убийстве. Коля говорил, она была совсем плоха…
– Верно. А что произошло бы во время очной ставки?
– Бармеша ее не узнала бы!
– Верно! Она вступила в сговор с другим человеком, нашим третьим – Зет! Поэтому он ее и убил, понимаешь? Он устранил всякую возможность быть раскрытым. Второе убийство повесили бы на Елену – сочли бы, что она устранила свидетеля, который мог ей угрожать. Но нестыковки, про которые я уже упоминал, просто били в глаза! И я стал искать этого третьего. Я допустил, что Гетман мог кому-то перейти дорогу, он был в бизнесе, там сводят счеты, не задумываясь. Но уж очень сложная схема для сведения счетов, какая-то византийская, да и попытка устранения Елены наводила на вопрос, кому это могло быть выгодно. И я видел только одного такого человека… Помнишь, капитан принес запись разговора с бывшей женой Гетманчука? Где она уверяла, что… Ты помнишь, что она там говорила, Савелий?
– Ну, не все… Кажется, что они разошлись без претензий… – с сомнением произнес Савелий.
– И кто наследник, она не знает, помнишь? То есть она как бы уверяла капитана, что не заинтересована в смерти бывшего мужа, что претензий к нему не имеет, что они остались друзьями… С какой стати? Это звучало как попытка оправдания. И еще одно: она утверждала, что никогда не была в нашем городе, хотя и собиралась. И здесь бил в глаза перебор! Как, по-твоему, должна вести себя жена, пусть даже бывшая, которой сообщают, что ее бывший муж и отец ее ребенка убит?
– Ну… ужаснуться, ахнуть… Не знаю…
– Верно! Проявить какие-то эмоции. А что мы услышали? Деловитый рассказ о несостоятельности мужа как бизнесмена, об отсутствии финансовых претензий и о том, что она так и не сумела побывать в родном городе мужа.
– Ну и что? – не понял Савелий. – Она сказала, что жалеет, что не побывала… По-моему, это нормально, по-человечески… А ты говоришь – не было эмоций.
– Понимаешь, Савелий, если вырвать эту фразу из контекста, то нормально, а если все вместе – то опять чувствуется перебор. И тут я вспомнил, что Ирина, бывшая одноклассница и любовь Гетманчука, узнала о его смерти от Регины Чумаровой, которая упомянула, что Гетманчук приводил к ней жену. Вот только не сказала, которую из них и когда это было. Я навестил Регину и узнал, что она имела в виду первую жену Гетманчука – она и понятия не имела, что он женат вторично. Перед отъездом в Австрию, около восьми лет назад, Гетманчук привез жену и сына попрощаться со своей матерью. Мне с самого начала показалось странным, что Елена, которая равнодушна к одежде – даже на фотографиях с дорогих курортов она в привычных джинсах и футболках, то есть в молодежной одежде, – покупает что-то у Регины, которая одевает «взрослых» женщин. Конечно, ты можешь возразить мне, Савелий, что Гетманчук привел ее к Регине и настоял на покупке и так далее. Возможно, так оно и было, но я все-таки решил проверить. И не ошибся: Регина говорила о первой жене Гетманчука. Которая, по ее собственным словам, никогда не бывала в нашем городе. Вот так, Савелий. Кто сказал, что маленькая ложь рождает большое недоверие?
– Ну… – задумался Савелий. – Многие говорили… Разные исторические личности, авторство не установлено. Но почему?
– Почему она убила? Я не знаю всех деталей, но дело, я думаю, в деньгах. Дело, как правило, всегда в деньгах. Но это, как ты понимаешь, Савелий, лишь мои домыслы. Паша Рыдаев будет упирать на чувство обиды за сына, за порушенную семейную жизнь, но все это вряд ли тянет на мотив убийства… Не верю! Тем более через столько лет. Она женщина с характером, жесткая, сильная – такие если убивают, то не из-за чувства обиды. Да и какая обида! Я уверен, что инициатором развода была именно она. Я бы поставил на деньги. Допустим, она узнала от экс-партнера мужа, что у того есть крупные счета в банках на Кипре и на островах… Каких-нибудь Кайманах. Счета, о которых она и не подозревала. То есть она поняла, что Гетманчук обчистил не только ее, но и сына… После всего, что для него сделала ее семья. И она решила, что имеет право на деньги и на убийство. У бывшего партнера могут быть свои резоны – допустим, он рассчитывал на свою долю. Жадность, Савелий, страшное чувство. Но она в этом никогда не признается. Ее мотив – чувство обиды за сына, за обман и так далее. Партнер все отрицает, говорит, перезванивались иногда по старой памяти – в свое время дружили семьями, он понятия не имел, что Мила виделась со Славой, оба достойнейшие люди, какой ужас, может, ошибка?
– Подожди, Федя, ты хочешь сказать, что она приезжала сюда, чтобы убить мужа?
– Трудно сказать, Савелий. Я думаю, она ехала поговорить с ним. Ты помнишь, когда убили таксиста? Двадцатого августа. За четыре дня до убийства она приехала увидеться с мужем и, по ее словам, попросить помочь сыну, который учится во Франции и нуждается. Она сказала, что не собиралась никого убивать. Между прочим, я знал, что в среду, четверг и субботу в неделю убийства он был у своей подруги Ирины, в пятницу действительно задержался на работе с отчетом, а вот где он был вечером понедельника и вторника, выяснить не удалось. Теперь это известно: он виделся с бывшей женой. Они встретились, она попросила денег, и Гетманчук стал уверять, что денег у него нет, очень сожалел, что ничем не может помочь сыну. Он сочувствовал, держал за руку и… уверял, что денег нет. А она знала, что он лжет. И тогда она решила действовать.
– А пистолет? – перебил Савелий.
– Здесь начинается самое удивительное, Савелий! Она знала, что у Гетманчука есть пистолет. Ее отец много лет назад подарил его зятю на день рождения, и она предположила, что пистолет все еще у мужа. То есть она действительно не собиралась никого убивать – она же не могла знать заранее, что заполучит пистолет! Это была попытка, которая неожиданно увенчалась успехом. И я уверен, что именно на этом постарается сыграть Пашка Рыдаев – на непреднамеренности… Относительной непреднамеренности. Этот тип уже переметнулся от Елены к бывшей жене Гетманчука. Она попросила мужа вернуть ей папин подарок. Это был выстрел вхолостую, безнадежная попытка что-то предпринять, нащупать какое-то решение… Но удача оказалась на ее стороне – Гетманчук вдруг согласился, видимо, все-таки испытывал неловкость за отказ помочь сыну. Только и спросил, как она собирается вывезти оружие из страны. Она соврала, что ее знакомый дипломат обещал помочь. И на другой день Гетманчук отдал ей папин подарок. Ему и в голову не приходило, что он подготовил почву для собственного убийства. А ведь скажи он, что пистолета нет, валяется, неизвестно где, бесследно исчез, глядишь, остался бы жив. Страшно подумать, Савелий, от каких случайностей иногда зависит наша жизнь…
Ознакомительная версия.
