Ознакомительная версия.
— Почему же ты раньше молчала о том, что мое предложение полное барахло? — осведомилась у нее Мариша.
Почему? Этого Юлька и сама не знала. Просто ей было нужно на ком-то выместить плохое настроение. А поблизости были только верблюды, которым слова Юльки были до фени, и Мариша с Пьером.
— Скоро стемнеет, — встревоженно посмотрев на опускавшееся в тучи солнце, произнес тем временем Пьер. — В темноте мы не сможем различить следы наших верблюдов на песке.
Это заставило подруг моментально забыть о разногласиях. Криками и уговорами им удалось заставить повернуться верблюда Юльки. У девушки в кармане нашелся пакетик с подтаявшими анисовыми леденцами. Втянув в себя приятный запах, верблюд оживился и согласился развернуться на сто восемьдесят градусов. Получив за это конфетку, он довольно схрумкал ее. Двое других кораблей пустыни тоже получили свое угощение и послушно двинулись за Юлькой, так и не решившейся сесть на своего дромадера и ведущей его в поводу.
Друзья облегченно перевели дыхание. Но, как оказалось, рано. Стоило верблюдам получить последнюю конфетку, как они снова встали.
— Ну и черт с ними! — прошипел Пьер. — Все равно уже совсем темно и ни черта не видно. Подождем утра. А утром отправимся домой. А может быть, нас найдут еще раньше. В конце концов, мы не так далеко удалились от «Оазиса». Ничего страшного с нами за одну ночь не случится. Диких зверей, способных справиться с тремя взрослыми людьми, тут нет. К тому же мы разведем костер.
— У нас нет спичек! — возразила Мариша.
— У меня есть зажигалка, — заявил Пьер. — Трофейная.
И он в самом деле извлек из кармана порядком помятую и даже оплавившуюся бензиновую зажигалку «Zippo». Потом Пьер отнял у страшно недовольных таким поворотом событий верблюдов несколько кустов сухих колючек и принялся ломать их на топливо для костра. Наконец все было готово.
— Откуда у тебя такая зажигалка? — чиркнув кремнем, спросила Мариша.
— Из Вьетнама, — ответил Пьер. — Только не думайте, что я там воевал. Вовсе нет. Просто вьетнамские «Черные следопыты» до сих пор торгуют зажигалками, оставшимися у них в земле со времен войны с американцами. Говорят, что отыскивают их в земле. Конечно, не поручусь, что моя зажигалка самая что ни на есть настоящая, вполне возможно, что и подделка. Но согласитесь, есть что-то особое в мысли о том, что владеешь зажигалкой, от которой прикуривал сигарету американский боец за минуту до того, как получил пулю от вьетконговца.
— Лишь бы она работала, — содрогнувшись от такой картинки, проворчала Мариша, отправляясь собирать сухие ветви кустарников для костра.
Юля отправилась за ней. Сухие веточки прогорали быстро, и топлива было нужно много. Вскоре Пьер с подругами устроились на быстро остывающем песке на попонах, снятых со спин верблюдов. Этими же покрывалами решено было укрыться, если станет невыносимо холодно.
— Как они воняют! — простонала Юля. — Нам потом вовек от запаха верблюжьего пота не отмыться. Если мы все-таки найдем мою тетку, я с ней никогда в жизни больше разговаривать не буду.
Мариша ничего не сказала. Они напряженно прислушивалась к чему-то.
— Вам не кажется, что тут есть кто-то еще? — прошептала она наконец.
— Мариша! — взмолилась Юлька. — Я тебя умоляю, не надо меня пугать. И так страшно.
— Да уж, выбрала время для шуточек, — тоже поежился Пьер.
— Я не шучу, — успела произнести Мариша, и в тот же момент чья-то тень появилась у нее за спиной, сильная рука закрыла ей рот, а потом ей и вовсе накинули на голову какую-то темную тряпку.
Судя по сдавленным крикам, которые доносились с той стороны, где сидела Юлька, с ней поступили таким же образом. Один Пьер пытался дать ответный бой налетчикам, выкрикивая какие-то бессвязные ругательства. Но вскоре затих и он. А потом Мариша почувствовала, как ее куда-то тащат, роняют, а потом она уже не слышала ничего.
Юля очнулась первой. Она покрутила головой по сторонам и быстро поняла две вещи. Во-первых, на ее голове не было никакой тряпки, а во-вторых, она по-прежнему пленница. Руки у нее связаны, и находится она в какой-то темной норе, где под потолком светится жалкая электрическая лампочка, почти не дающая света. Но все же ее хватило на то, чтобы понять, что они с Маришей находятся в комнатке полтора на полтора, в которой нет окон и есть только одна металлическая дверь, судя по всему, запертая. Стены выложены из грубых камней. Однако в комнате была вентиляция, потому что иначе подруги бы просто давно задохнулись в ней. А так тут было душновато, но жить можно. Вопрос был в другом, разрешат ли неизвестные похитители это подругам:
— Мариша! — слабым голосом позвала подругу Юлька. И, дождавшись, когда та зашевелится, произнесла: — Кажется, мы снова здорово вляпались.
— Чай, не дура, сама понимаю! — мрачно отозвалась Мариша. — Черт, голова как болит. Тебя по голове били?
— Нет.
— А меня били! — с не вполне понятной Юле гордостью сообщила Мариша. — И я ничего не помню, кроме того, что меня схватили. Но я даже не видела, кто они такие.
— Я тоже не видела, — посетовала Юля. — Мне сразу на голову накинули что-то вроде темного мешка. И потащили.
— Далеко?
— Знаешь, не очень, — подумав, ответила Юля. — Минут пятнадцать тащили. Потом вроде бы стали спускаться вниз. И воздух изменился. Вроде бы потеплело, стало чуточку душно. И ветра больше не было. А потом мы вроде бы вошли в шахту лифта. И стали спускаться еще ниже.
— Так мы с тобой находимся глубоко под землей? — ужаснулась Мариша, на которую тут же со страшной силой навалилась клаустрофобия, хотя девушка никогда раньше не замечала за собой этого недуга. — Выпустите нас! Мы российские подданные! Нас будут искать! Эй! Воды дайте! И еды! Вы понимаете по-русски? Дайте переводчика!
— Еще попроси, чтобы они тебе российского посла вызвали, — хмыкнула Юлька.
— А что ты еще слышала? — посмотрела на нее Мариша. — Кто эти люди?
— Понятия не имею, — сделала попытку пожать плечами Юля. — Между собой они говорили на английском языке. Похоже, они недоумевали, как мы тут оказались. И вообще, я так поняла, что они откуда-то возвращались и заметили следы наших верблюдов и насторожились. Решили подождать, а потом увидели и наш костер.
— И притащили нас сюда?
— Да, — кивнула Юля. — Только тот человек, который их встретил у шахты лифта уже внизу, был очень недоволен, что они притащили с собой нас и Пьера. Ругался, что у них и у самих ресурсы крайне ограниченны, а тут еще три нахлебника появились. И вообще, я поняла, что он не знал, как с нами быть. И до поры до времени распорядился запереть тут. Кстати, они быстро поняли, что Пьер — мужик.
— И поэтому заперли его отдельно?
— Да, — кивнула Юля. — Думаю, что поэтому.
— Надо же, какие стыдливые нам попались злодеи, — фыркнула Мариша.
— Может быть, они и не злодеи вовсе, — заступилась Юля.
— А кто же будет устраивать себе норы глубоко под землей? И как они их сумели соорудить?
— Помнится, Фейсал что-то говорил, будто неподалеку от «Оазиса» находятся заброшенные шахты, — сказала Юля. — Их вырыли американцы еще в начале прошлого века, а потом выработали их и забросили. Должно быть, это они и есть.
— Но зачем эти люди тут живут? — недоумевала Мариша. — Что им тут нужно? И почему они так негативно отнеслись к нашему появлению возле их убежища?
— Выходит, им есть что скрывать, — печально заметила Юля.
Немного помолчав, Мариша спросила:
— Слушай, ты пришла в себя? Можешь помочь мне разгрызть веревки у меня на руках?
— Попробую, — с долей сомнения в голосе произнесла Юля.
В прошлом году она решила поработать над своей внешностью, исправив те незначительные, но портящие ей настроение изъяны, которые допустила природа. Например, она немного изменила форму своих передних зубов, слегка подкорректировав форму клыков. И сейчас они радовали глаз идеальной формой, но, конечно, для разгрызания веревок прежние данные природой зубы были бы более эффективны.
— Что ты там возишься? — раздраженно прошипела Мариша.
— Ничего не получается! — пожаловалась Юля. — Боюсь зуб сломать!
— Ты еще про наращенные ногти вспомни! — вызверилась Мариша. — Очень они тебе понадобятся, если нас тут прикончат!
Мысль об этом придала Юле бодрости. Но все равно дело на лад не шло.
— Ладно, давай я у тебя веревки распутаю, — сдалась Мариша.
И подруги с кряхтением и стонами начали перемещаться таким образом, чтобы теперь уже Юлькины связанные за спиной руки оказались в пределах досягаемости Маришиных зубов.
— Какая гадость! — сплюнула наконец Мариша. — Это какие-то синтетические волокна. Фиг их перегрызешь!
— Синтетические? — казалось, удивилась Юлька, но тут же, спохватившись, прикусила язык.
Но было уже поздно.
— Юлька, — подозрительно уставилась на нее Мариша. — А у меня что, руки не синтетическими волокнами связаны?
Ознакомительная версия.
