Опасный цветок - Марина Серова

Виталий внимательно посмотрел на меня. Похоже, его не ввело в заблуждение мое деланое спокойствие, однако вслух он сказал вот что:

– Да без проблем. Только это займет некоторое время, мне надо в это погрузиться.

Виталий кивнул на монитор.

– А ты пока располагайся, – это означало, что я должна отойти от монитора, чтобы не мешать его священнодействию с поисками данных. – Кстати, можешь пока нам кофе сварить. Я ведь помню, что у тебя это отменно получается.

Я мысленно добавила, что это единственное из всех кулинарных изысканий, если можно так выразиться, которое получается у меня отменно. Любое другое не получается вовсе.

Я послушно отправилась варить кофе в небольшую кухню, которую Виталий содержал в идеальном порядке. Мне без труда удалось найти все необходимое, и через несколько минут я уже разлила дымящийся ароматный напиток в две большие кружки. Прихватив их в комнату, я поставила одну подле Виталика, который продолжал сосредоточенно вглядываться в какие-то непонятные мне файлы.

– Удалось что-нибудь раскопать? – осторожно спросила я.

– Еще буквально пару минут, – отозвался Виталий, не отрывая взгляда от монитора. Его пальцы бегали по клавишам. На секунду оторвавшись от этого занятия, Виталий взял кружку и сделал большой глоток. – Отличный кофе, спасибо, Танюш, – произнес он таким тоном, каким обычно зачитывают отчет на рабочей планерке. Но мне сейчас было не до разбора оттенков интонации. Только бы у него все получилось, твердила я про себя.

– Есть у этого агрессора страничка, и здесь он совсем даже не ястреб, – буднично сообщил Виталий, однако когда он развернулся вместе с компьютерным креслом, по азартному блеску в его глазах я поняла, что это была всего лишь напускная невозмутимость и ему удалось найти что-то по-настоящему важное. – Вот он, наш пернатый хищник с недобрыми намерениями. И зовут его, если, конечно, имя и фамилия настоящие, Ярослав Шелковихин.

– Как ты сказал? Ярослав? – услышав это имя, я отбросила всякие сомнения. Имя наверняка настоящее, ведь и врач из клиники, где проходила лечение Вероника Гаврютина, сообщил мне, что к ней часто наведывался некий Ярослав. И тут уже Виталик лишний раз подтвердил верность моей догадки:

– В друзьях у него числится только какая-то Вероника Гаврютина. И, судя по их скупому общению, они действительно просто друзья, ничего романтического. Вот смотри, он шлет ей слова поддержки, подбадривает. Только не поймешь, по какому поводу. Вроде бы у нее какая-то серьезная болезнь, а он убеждает, что со временем все образуется.

Я подошла к монитору и принялась читать. Действительно, все обстояло именно так, как описывал Виталик. Шелковихин отправлял Гаврютиной оптимистичные послания, та в ответ благодарила, уверяя, что Ярослав очень хороший друг и что она просто не знает, как все это без него бы пережила. О теме переживаний не упоминалось ни с той, ни с другой стороны. Видимо, абоненты были очень осторожны, понимая, что их сообщения могут оказаться доступными третьим лицам (и это только что подтвердилось на практике). Подобная скрытность объяснялась единственной причиной – Шелковихин и Гаврютина сообща планировали убийство Камиллы Шальновской.

– Виталик, ты сможешь найти контакты, особенно адрес? – спросила я внезапно севшим голосом, и Виталий удивленно посмотрел на меня.

– Этих двух друзей? – уточнил он.

– Нет, только Ярослава, – ответила я. Адрес Гаврютиной был мне уже прекрасно известен.

– В принципе это возможно, придется еще немного покопаться, – проговорил Виталий, и его пальцы вновь забегали по клавишам. Передо мной мелькали вкладки с таблицами и рядами цифр, в которых мне вовек было не разобраться, и я вновь вернулась в кресло возле журнального столика. На установление адреса Ярослава ушло значительно больше времени, чем на поиск его страницы в соцсетях. За это время я успела еще раз сварить кофе, а заодно по просьбе Виталика разогреть пиццу в микроволновке. Однако мое терпеливое ожидание было вознаграждено. Виталик вновь развернулся ко мне в своем кресле и радостно возвестил:

– Есть адрес этого Шелковихина. И телефон, разумеется.

Я вскочила и в мгновение ока очутилась возле монитора.

– Тань, только ты учти, – предупредил Виталий, видя мою горячность, – это адрес, по которому он зарегистрирован. Нет никаких гарантий, что он и сейчас по нему проживает. Так что если что, без претензий.

Это я и сама прекрасно понимала, но решила не портить радостный момент преждевременными опасениями.

– Что ты, Виталя, какие претензии, я даже не знаю, как тебя благодарить.

– Ладно тебе, – смущенно пробормотал Виталий. – Вот, лучше запиши: Большая Сокольская, дом сто тринадцать, квартира пятнадцать.

Я старательно записала адрес, который, впрочем, моментально запомнила. Телефон я тоже внесла в контакты, хотя здесь у меня имелись некоторые соображения. С обывательской точки зрения, конечно, лучше всего сначала было бы позвонить и договориться о встрече. Но в том-то все и дело, что я не просто обыватель и худо-бедно представляю психологию субъекта, только что совершившего преступление. Сейчас этот Шелковихин весь на нервах и только и ждет, когда за ним «придут». А по сему, кем бы я ни представилась и какую бы причину встречи ни назвала, это его обязательно насторожит и заставит сделать нежелательные выводы. То есть, попросту говоря, своим предварительным звонком я его спугну.

– Спасибо, Виталя, – вновь заговорила я, но он тотчас меня остановил.

– Мы же столько раз выручали друг друга, – улыбнулся он. – Этот тебе спасибо. Вон какой вкусный кофе сварила. У меня в жизни так не получится.

Оказавшись в машине, я рванула по раздобытому адресу. Находясь в эйфории от нежданного успеха, я упустила немаловажную деталь. С чем я, собственно, заявлюсь к Ярославу? С заявлением, что разыскала угрозы в адрес Камиллы Шальновской? В них нет никакой конкретики. Да, сами по себе они представляют противоправное деяние, но использовать их как улику, а тем более в качестве доказательства убийства вряд ли удастся. Есть еще зажигалка. Опять-таки, где доказательства, что именно Шелковихин забыл ее в квартире Камиллы, причем именно в тот день, когда она погибла. Нет, мое внезапное вторжение к Ярославу придется отложить. Нужно обзавестись хотя бы видимостью доказательств.

Нужный поворот я уже проскочила, придется двигаться в объезд. Недовольно поморщившись, я свернула на боковую