не было. Девочка красивая, очень боюсь я за нее.
Я смотрела на нее с пренебрежением. О девочке стала волноваться, когда поймали с поличным. А раньше, когда детей отдавала и толстые конверты взамен получала, ее не заботило, что будет с детьми. Каждый день обогащалась за счет невинных детских тел.
Я сглотнула подступивший к горлу неизвестно откуда ком. Раньше я не была такой сентиментальной. Мне было противно на нее смотреть.
Директриса продолжила:
– В тот злополучный день я хотела поехать в область с записью с камеры видеонаблюдения, да не успела. Мне позвонили и сказали, муж разбился на машине насмерть. Он был автомеханик от бога, а тут вдруг тормоза отказали. Я была убита горем. Тридцать лет с ним прожили душа в душу, детей не нажили, но любили друг друга безумно. Меня когда Виктор шантажировал, признался, что специально аварию подстроил, чтобы я у них на крючке была. Деваться некуда было. Да и не Виктор он вовсе. Валерий Орлов – воспитанник моего детского дома. Вырос, поменял фамилию и имя, не хотел, чтобы звали его по-детдомовски. Потом были похороны мужа, и прошло некоторое время. Но я не отступалась. Они опять наведывались ко мне, предлагали денег за то, чтобы я не противилась и подбирала им только качественный товар – так они называли моих девчонок. Я пригрозила, что отправлюсь в полицию, не успела. Ко мне сами нагрянули рано утром, провели обыск, и вы не поверите, у меня в кабинете нашли наркотики. Откуда у меня, директора детского дома, они могли быть, с моей-то копеечной зарплатой?!
Мы с Артемом слушали молча. Было противно и неприятно одновременно.
– Где нам найти девочку, ту, которую ночью увезли, дочку Андрея и Вали?
Директриса задумалась и что-то начала вспоминать. Закатила глаза и замолчала.
– Виктор знает все. Это его личный заказ был. Думаю, ему для чего-то лично ребенок нужен был. У него и ищите девочку. Этот негодяй мог сделать с ней все что угодно. Только аккуратно, прошу вас, он на все может пойти. Не человек – зверь. И дружок у него такой же.
– Дружок? Кто он? – Я смотрела на нее с интересом.
– Не знаю, он всегда в тени был, будто скрывался от кого. Или боялся чего-то. Ни разу лица не видела. Да и мне ни к чему было. Плевать на обоих. И знаете что, я счастлива, что меня наконец-то посадят. Сил не было участвовать в этих грязных махинациях.
Мы вышли из местного отделения полиции и сели в автомобиль. Артем начал набирать номер Петровича для уточнения дальнейших действий. Я вышла и не стала мешать конфиденциальному разговору. Я понимала, что нужно ехать в Белокаменку. Соседнее отделение полиции не решит проблем. Виктор-Валерий находится именно в Белокаменке, а значит, проблема не решена и опасность еще угрожает Нике и Зое.
Через несколько минут ко мне подошел Артем и закурил. Он был тихим и задумчивым. Что на него совсем не похоже.
– Ну что, зверя нужно ловить на живца? – Я посмотрела на него.
Он кивнул:
– Ника нам нужна как воздух. Тут еще кое-что выяснилось!
– И что же?
– Валя жива! Она не погибла с Андреем. Есть у нее один знакомый доктор в наркологическом диспансере, он там ее и держит, вдали от Виктора. Похоже, у нашего офицера окончательно снесло крышу, и он решил избавиться от всех своих подельников. Едем за Никой. Я думаю, она как никто другой сможет разговорить подругу и выбить из нее признательные показания.
Мрачные стены диспансера напоминали психиатрическую больницу. Серое угрюмое здание, на окнах решетки. Отсюда, даже если захочешь, не сможешь выбраться.
Встретил нас неприметный дядечка – местный светила по выведению человеческих душ из состояния алкогольной интоксикации. Врач-нарколог от бога. Он оглядел нас своим колким пронзительным взглядом и впустил в палату к Валентине.
– Сам Аркадьевич попросил, как тут откажешь!
– А кто этот Аркадьевич? – поинтересовалась я.
– Девушка, какая вы темная! Это же Петр Аркадьевич. Наш местный прокурор. Очень порядочный человек. Самый неподкупный из всех представителей наших органов власти. Если вы пришли от него, я склоняюсь на колени. Когда за дело берется он, вариант беспроигрышный. Все будут наказаны.
– А какой интерес у этого Аркадьевича к нашим скромным персонам? – не унималась я.
– Да откуда мне знать?! Вам виднее.
Артем толкнул меня в спину и приказал много не болтать.
– Успокойся! Все под контролем! – цыкнул он на меня.
Ника смотрела на Валю. Из глаз писательницы текли слезы. Все лицо подруги было изуродовано. Действительно, сложно было установить личность. Если наверняка не знать, кто перед нами. Это ей и спасло жизнь. Она лежала вся в ссадинах, синяках и кровоподтеках. Обе ноги сломаны. Этой женщине можно было только посочувствовать.
Увидев Нику, Валентина вскрикнула и протянула к ней свои руки. Они обнялись. Им было о чем поговорить.
– Я все расскажу! Про этого подонка и его подельника. Они должны быть наказаны. Кирилл с Петькой у тебя? – Валя смотрела на Нику с тревогой в глазах.
Писательница молча кивнула.
– Прошу тебя, забери из детского дома Антошку! Мне недолго осталось, я все расскажу. Все равно меня Виктор найдет и убьет!
– Аленка пропала. – Ника смотрела на Валю и плакала.
– С Аленкой все в порядке. Она в надежном месте. Ее спрятал у себя Петр Аркадьевич. Он же и подстроил это усыновление.
Артем утвердительно кивнул.
– Прокурор? Ты знал? – Я посмотрела на него со злостью.
– Да, знал!
– Так почему ты мне не сказал? Я все время думала об этой девочке. Не знала, что с ней.
– Это часть плана. Информация конфиденциальная. Вы многое не знаете, и ни к чему вам все это. Наша структура работает, не сомневайтесь. И хорошо работает.
Валентина опять заговорила:
– Ника, прости меня! Я очень перед тобой виновата.
Валя протянула к ней руки и продолжила:
– Денис, твой муж, мы были долгое время любовниками. А потом я стала встречаться с его другом, Виктором или Валерием, я уже сама не знаю, как его зовут. У него столько имен, можно с ума сойти.
Валя прервалась и замолчала. Ника наклонилась к ней еще ближе. Валентина еле ворочала языком.
– Мне нужно сделать признание!
Артем подошел к ней и включил камеру.
Она начала прерывисто говорить:
– Я убила Дениса по поручению Виктора. Начальника полиции поселка Белокаменка.
Ника стояла и смотрела на нее удивленно.
– Что ты говоришь, Денис умер много лет. Ты же сама мне помогала с похоронами.
– Нет, дорогая. Я его отравила несколько месяцев
