Без сим-карты я даже не могла подключить интернет на планшете, оставалось только надеяться на то, что я найду какую-нибудь информацию на рабочем столе устройства. Пока я увидела только школьные лекции, книги, музыку, фильмы и игры. То есть абсолютно ничего, что помогло бы мне в поисках девушки.
Я отложила в сторону планшет Карины и задумалась. Кто все-таки мог похитить девушку? Прийти на ипподром мог кто угодно и когда угодно — тут вообще проходной двор, полно народу. Любой из этих людей мог оказаться преступником. Но похититель должен знать и Майю — ведь он сперва ей угрожал в социальной сети, потом переключился на электронную почту, потом напал, а дальше похитил Карину.
Мог это быть Виктор? Да запросто, мужчина пришел днем на ипподром, зная, что Карина каждый день ездит на конюшню, пошел подождать ее в быташку. А там вытащил из телефона сим-карту, и когда Карина зашла в раздевалку, под каким-то предлогом выманил ее за территорию ипподрома.
Или не выманил? Ведь я подозревала, что у Виктора есть сообщник — кто-то ведь звонил Майе, когда мы вернулись домой из полицейского участка! Если Виктор этого не мог сделать физически, значит, у него есть сообщник. Но кто? И куда Федоров утащил Карину?
А может, девушка все-таки на ипподроме, правда, не в заброшенном здании, а во вполне себе жилом. К слову сказать, жилой дом мы с Майей на ипподроме уже видели — то самое здание, над которым горел свет.
Дядя Коля. Он постоянно находится на конюшне, он знает, когда на ипподроме есть начальство, когда приезжают тренеры и ученики из конно-спортивной школы. К нему, в его хибарку, вряд ли кто-то заходит — да и зачем, дядя Коля ведь всегда за работой, то он денники отбивает, то мусор вывозит, то лошадок подковывает — в общем, всегда на виду. И в то же время дядя Коля может запросто скрывать похищенного человека в своем доме — ведь если Карину связали по рукам и ногам, а в рот засунули кляп, никто и в жизни не догадается, что в доме конюха есть пленник!
Получается, дядя Коля звонил Майе? А потом напился вдрызг? А может, он совсем и не пьян был, просто замечательно играл свою роль, наверняка знал, зараза, что мы с Майей явимся на ипподром искать Карину! Он нас поджидал и собак спустил, чтобы знать о нашем приходе!
Я растолкала Майю, собираясь поделиться с ней своими догадками.
Рудовская вздрогнула и резко села в кресле. Покрутила головой, поморщилась — шея затекла от неудобного положения.
— Женя, простите, меня что-то вырубило… — виновато проговорила писательница. — Мы что, куда-то едем?
— Нет. Пока нет, — сказала я. — Майя, а вы видели раньше дядю Колю? Может, когда к дочке на ипподром приходили или на соревнованиях?
— Нет, я только с тренером Карины общалась… — покачала головой Майя. — А что такое?
— А Виктор мог быть знаком с дядей Колей? Чисто теоретически? — я не ответила на ее вопрос.
Рудовская задумалась.
— Ну, бывший муж раньше платил за занятия Карины, он и с ипподрома ее забирал несколько раз… Что все-таки случилось?
— А то, что я подумала о сообщнике вашего мужа, — я вкратце рассказала Рудовской свою теорию, согласно которой дядя Коля держит в плену Карину.
Майя округлила глаза.
— Ужас какой! — воскликнула она. — А мы даже не догадались осмотреть его дом…
— Пока это было невозможно, — заметила я. — Дядя Коля от нас не отходил, к тому же у него два здоровенных волкодава — этот Пушок и Беля. Если бы мы попытались проникнуть в дом конюха, собаки нас бы разодрали в клочья, да и обыскивать жилище дяди Коли мы не имеем никакого права. Нам придется вернуться на ипподром и проследить за конюхом. Рано или поздно он отправится по своим делам — лошадей кормить сеном, навоз убирать или еще что, а мы в это время сможем пробраться в его лачугу. Вы, часом, не в курсе, во сколько начинается рабочий день конюха на ипподроме? Карина вам не говорила? В интернете разная информация…
— Нет, ей-то откуда знать? — резонно заметила Майя. — Карина ж не конюхом хочет стать, к великому моему счастью…
— Сейчас шесть утра, — я посмотрела на часы. — Думаю, скоро мы поедем к ипподрому и зайдем через задние ворота. Я ведь не закрыла калитку, надеюсь, дядя Коля еще спит. Майя, вы голодны? В кафе рядом продают кофе и еду, можем зайти, время у нас есть.
— Да, от кофе я не откажусь, чувствую себя разбитой, — призналась Рудовская.
Мы вышли из машины, в закусочной решили не ограничиваться одним только кофе, но и полноценно позавтракать. Кто знает, когда нам еще представится сегодня такая возможность.
Быстро расправившись с едой и напитками, мы расплатились и сели в машину. Я поехала по направлению к ипподрому.
Машину я припарковала на некотором расстоянии от ворот, чтобы не привлекать ненужного внимания. В шесть утра улицы были еще пусты, только начинал ходить общественный транспорт, людей я пока не видела. Но неизвестно, сколько времени продлится наша слежка за дядей Колей, поэтому лучше перестраховаться и не ставить машину на видном месте.
Мы вышли на улицу. По-прежнему шел снег, над городом нависли серые тучи. На редких желтых листьях, которые еще не успели облететь с деревьев, белые крупинки чертили замысловатые узоры, грязь под ногами затвердела, ее слегка присыпало снежной крошкой.
— Меньше чем через два месяца новый год, — непонятно к чему проговорила Рудовская. — Мы уже давно елку не наряжаем…
Она всхлипнула и заплакала. Я молча шла рядом, терпеливо ждала, когда несчастная мать успокоится.
Майя взяла себя в руки, вытерла слезы и пробормотала:
— Женя, извините, это эмоции… Я просто переживаю за Карину…
— Мы найдем ее, — пообещала я Рудовской. — До вечера еще есть время…
Ворота по-прежнему оставались не заперты, значит, дядя Коля пока ничего не заметил. Мы зашли на территорию, после чего я заперла замок при помощи отмычек. Теперь надо двигаться осторожно, стараясь не попасться на глаза подозрительному конюху. Хотелось бы мне знать, во сколько у него начинается рабочий день… Обычно — судя по ответам в интернете — конюхи в семь утра раздают сено лошадям, после этого ждут, когда животные поедят, и могут взять кого-то из лошадей работать. «Работать» в переводе с «ипподромного» сленга означает ездить верхом, это одна из обязанностей конюха.
Я прочитала, что у лошади один выходной день в неделю, во время которого она пасется и восстанавливает силы. Шесть дней в неделю
