* * *
- Товарищ генерал, чеченцы на связи.
- Звонок опять не фиксируется?
- Как всегда.
"Ну что ж, - подумал Дед, - теперь это уже не важно. Вот и вы, "заячьи уши"... Теперь кто-то из нас сделает первый шаг, и он же будет последним..."
Дед взял трубку:
- Я вас слушаю.
- Нет, это я вас слушаю. Надеюсь, вы следите за часами?
- В этом можете не сомневаться.
- И вы по-прежнему утверждаете, что все находится под вашим личным контролем... Дед?
- Так точно.
- Вы что, принуждаете нас взорвать самолет?
- Я делаю все возможное, чтобы этого не произошло.
- Вы не выполняете наших требований, поэтому мы будем вынуждены довести акцию до конца. Вся ответственность ложится целиком на вас. И мы передадим запись этого разговора средствам массовой информации.
- Теперь это уже ваше право.
- Надеюсь, вы осознаете, что оно получено не от вас?
- Осознаю. Только ответьте мне на один вопрос.
- Мы больше не хотим никаких игр. Предупреждаю еще раз: этот разговор записывается и одновременно нас слушают в одном известном информационном агентстве - мы связались и с вами, и с ними. Заявляем конкретно: вся ответственность ложится целиком на вас, мы пойдем до конца...
- Это я уже понял. Я понял все, что вы мне хотите сообщить. А теперь я все же прошу вас ответить мне на один вопрос: согласны ли вы обменять жизнь Зелимхана на жизни заложников?
- Так... Вы опять за свои игры?!
- Постойте, немножко терпения. Вы утверждаете, что нас сейчас слушают, поэтому этот разговор можно назвать публичным? Я правильно понял?
- Абсолютно правильно. Если хотите, я попрошу сейчас вмешаться в разговор кого-нибудь из журналистов..
- В этом нет необходимости. Совершенно не важно, сейчас или позже кто-нибудь из нас передаст средствам массовой информации свои козыри...
- Козыри? О чем вы говорите?!
- Пока только прошу ответить на мой вопрос: согласны ли вы обменять жизнь Зелимхана на жизнь трехсот заложников?
- Именно этим мы и занимаемся.
- Тогда вам придется все остановить. Причем немедленно.
- Вы что, нам угрожаете? Террор на государственном уровне? Если вы что-нибудь сделаете с Зелимханом...
- Нет, не я. Если б вы меня дослушали, то поняли, что не я. А вы...
- "Вы"? Слушай, слушайте... Дед, мы тратим время впустую!
- Вы. Вашими собственными руками. Если немедленно не остановите бомбу.
- Что имеется в виду?
- Зелимхан Бажаев в данную минуту находится на заминированном вами самолете.
- ...
- Вы меня поняли?!
- Что... это за дерьмо?
- Поэтому вы должны остановить бомбу, если вам действительно дорога его жизнь...
- Бред... Что это за чушь вы несете?
- ...и вы не хотите, чтобы весь мир, в том числе и Чечня, узнали, что национальный герой погиб от рук какого-то Фронта освобождения Ичкерии.
- Бред... До чего вы дошли - дешевый блеф...
- Повторяю: Зелимхан Бажаев находится в заминированном вами аэробусе.
- Я вам не верю. Вы блефуете...
- Верю не верю - это ваше дело. Но я, пользуясь предоставленной вами публичностью, совершенно официально заявляю: Зелимхан Бажаев с его личного согласия и капитан Воронов, думаю, вам это имя о чем-то говорит, десантированы на борт заминированного вами аэробуса и уже больше десяти минут находятся там. Мы не спешили с обнародованием этой информации до вашего звонка. А теперь слушай меня внимательно, сынок: давай мне быстро код отключения бомбы. Продолжение вашей акции бессмысленно.
- Я вам не верю. Нам нужны доказательства...
- Они у меня есть. И я готов их предоставить в любую минуту. Видеозапись десантирования из военного вертолета с указанием всех бортовых номеров, времени и прочее плюс заявление самого Зелимхана Бажаева, сделанное на борту аэробуса "Ил-86", выполняющего рейс СУ-703 Москва - Мадрид. Думаю, этого достаточно?! Почему вы замолчали?
- Этого не может быть...
- Но это так. Поэтому прошу вас принимать решения быстро! Почему вы замолчали?
- Это какая-то чушь... Этого не может быть.
- Копия пленки уже ушла к военным, и, возможно, в этот момент она находится в руках генерала армии Панкратова... Плюс мы созвали пресс-конференцию, как вы того и желали, и готовы продемонстрировать пленку там всем желающим.
- Зачем вы мне все это говорите?
- Только для того, чтобы показать, сколь широко мы готовы представить наши доказательства.
- Мне нужно время для консультаций.
- Его у нас нет.
- Есть. Пока еще есть... Я вам не верю.
- И запомните: какой бы ни была истинная цель вашей акции, в новых условиях она теряет смысл.
- Зачем вы мне это говорите?
- Время. Его осталось очень мало. Пленку я готов показать где угодно и кому угодно. Мне нужны коды!
- Мы вам сейчас перезвоним.
- Я в этом не сомневаюсь. Время. У нас его почти не осталось.
* * *
- Товарищ генерал, снова вас...
- Опять они?
- Никак нет. Генерал армии Панкратов.
- Давай.
Дед взял трубку и, закуривая очередную Соболевскую сигарету "ЛМ", тихо проговорил:
- Уши, уши, "заячьи уши"...
Потом его голос зазвучал спокойно и приветливо - по другую сторону телефонной линии находился старый боевой товарищ:
- Анатолий Иванович? Толя? Привет тебе, дорогой...
- Паша, срочно приезжай ко мне.
- Я не могу, у меня сейчас этот самолет.
- Я только что просмотрел твою пленку, Паша.
- Да? Ну и как тебе?
- Давай срочно приезжай. Случилось еще кое-что...
- Не могу. Жду звонка - мне должны сообщить коды отключения бомбы... Надеюсь, что сообщат.
- Если ты хочешь посадить этот самолет, срочно приезжай. Не телефонный разговор, Паша.
- Ладно, прикажу перекоммутировать все звонки на мобильную связь.
- Дело твое. Только давай срочно.
* * *
КОДА ОТКЛЮЧЕНИЯ БОМБЫ ВСЕ ЕЩЕ НЕТ.
Бомба находилась на первом этаже аэробуса, в грузовом отсеке рядом с кухней. Небольшая коробочка с электронным табло, где светились часы, минуты и секунды... Впрочем, часов уже не было, оставалось 59 минут и бешено убывающие секунды - время, их ускользающее время, отсчет в обратном порядке. Под электронными часами - квадратик, десять кнопочек от "1" до "0", ключи управления бомбой. В правом углу - тускло горящая красная лампочка - бомба включена. Если лампочка погаснет, электронные цифры перестанут убывать, часовой механизм остановится. Вокруг корпуса - обмотка антенны, видимо, там еще встроен слабый передатчик. Если, конечно, то, что они видят перед собой, - действительно бомба... Ворон помнил предупреждение: к бомбе не прикасаться плюс пользоваться ключами можно лишь один раз - в случае набора неправильной комбинации бомба может сработать.
- По-моему, это не бомба. - Зелимхан смотрел на тускло светящийся убывающими цифрами блок.
- Да, - улыбнулся Ворон, - это пожиратель времени. Но я все же назвал бы это бомбой.
- Этот блочок скорее всего пульт управления, но сама бомба где-то в другом месте. Слишком он маленький: приемник-передатчик, часовой механизм, взрыватель, взрывчатка, даже если пластиковая, еще что-то... Все это здесь не уместится.
- Я согласен, - невесело кивнул командир экипажа, - но мы проверили весь самолет, как вы понимаете, у нас на это было почти четыре часа, - нигде нет.
- Снаружи?.. А? - Стилет снова присел над блоком - цифры продолжали бежать. - Снаружи самолета? А это - радиосвязь...
- Думаю, что так оно и есть.
- Бомба срабатывает на изменение высоты, следовательно, на "давление". Возможно, мембранное устройство, замыкающее взрыватель, альтиметр или что-то в этом духе, но находиться это должно только снаружи.
- Совершенно верно, - вздохнул командир экипажа, - только хочу вас расстроить - мы проверили все, к чему в принципе возможен доступ.
- А к чему невозможен?
- Послушайте, капитан, то, что вы здесь, - это уже на грани возможного. Я понимаю вас - мы все когда-то смотрели фильм "Экипаж", но, увы, - это только кино. Чудес не бывает. К чему доступ невозможен - к тому невозможен. И скорее всего бомба находится именно там.
- Это делал профессионал, - проговорил Зелимхан. - Все сходится - этот блочок лишь пульт управления, снаружи система "давления", срабатывающая на изменение высоты, и заряд, а здесь пульт, "мозги", все это контролирующие. Я же говорил тебе, что нашим не сделать такой бомбы. Слишком сложно и ненужно.
Стилет посмотрел на него и не стал ничего говорить, затем повернулся к командиру экипажа:
- Они сами указали, где находится этот блок?
- Да, с самого начала.
- Похоже, все так и есть. Они бы не стали рисковать - в принципе любую бомбу можно обезвредить. Значит, она где-то снаружи самолета.
Одновременно Стилету в голову пришла еще одна мысль, которой он не стал делиться ни с командиром экипажа, ни с Зелимханом. Вслух он произнес:
- К каким узлам самолета на земле доступ свободен или, скажем так, открыт, а в воздухе невозможен?
- Мы думали об этом. - Командир экипажа устало улыбнулся. - Звучит, как детская загадка. Бомбу можно спрятать в створках шасси. Скорее всего в створках передней ноги, переднего шасси. В воздухе туда доступ исключен, что делает наши шансы избавиться от бомбы равными нулю.
