Ознакомительная версия.
В о п р о с. Не замечали ли вы в поведении Абашидзе что-то странное последнее время?
О т в е т. Виталий Иосифович был и без того человек эксцентричный.
В о п р о с. Что вы вкладываете в эти слова?
О т в е т. У него в темпераменте существовала какая-то аритмия. Едва ли это были перепады настроения. По крайней мере, работу свою он всегда делал отменно. Даже представить себе не могу, как мы без него теперь обойдемся.
No 2
В о п р о с. Представьтесь, пожалуйста.
О т в е т. Ирина Борисовна Вознесенская, старший лаборант, 27 лет, кандидат биологических наук.
В о п р о с. Что вы думаете об Абашидзе?
О т в е т. Виталий Иосифович – замечательный человек. Это несчастье – это просто ужасно, не знаю, что сказать…
В о п р о с. Какие отношения были у Абашидзе с Баткиным?
О т в е т. Как у всех.
В о п р о с. То есть?
О т в е т. Он им восхищался и гордился. Абашидзе – Баткиным, я имею в виду. Он говорил, что Баткин – инопланетянин, что понять логику его мысли невозможно, но она неизменно гениальна.
В о п р о с. А как Баткин относился к Абашидзе?
О т в е т. Довольно сдержанно. Он никогда никого не выделял. Кроме профессора Будникова, разумеется.
В о п р о с. Не замечали ли вы, что Абашидзе в последнее время нервничал?
О т в е т. Он всегда нервничал.
В о п р о с. И во время работы?
О т в е т. Нет. Тут он был спокоен. В остальном все, что касалось реальной жизни, любая аномалия приводила его в лихорадочное состояние.
В о п р о с. Вы давно работаете в лаборатории?
О т в е т. Два года. Я давно хотела сюда попасть, но это не так просто было сделать. Наконец освободилась вакансия, отсюда ушел завлабораторией и все остальные заняли следующие ступеньки. Кроме Сережи Борисова. Ему карьерный рост до одного места.
В о п р о с. С Абашидзе вы были знакомы до того, как пришли в лабораторию?
О т в е т. Нет, мы познакомились два года назад.
В о п р о с. Вы знаете его семью?
О т в е т. Формально.
В о п р о с. Что вы думаете о его жене?
О т в е т. Истеричка.
В о п р о с. Вот как. Вас связывали с Абашидзе личные отношения, не так ли?
О т в е т. Если вы об этом знаете, так зачем спрашивать? И потом, уже давно все прошло.
В о п р о с. Как вы думаете, почему Абашидзе оказался на Анненской улице? Вы знаете кого-нибудь, с кем он мог встречаться именно там?
О т в е т. К сожалению, нет.
Ай да стажер, подумал Турецкий, лихо барышню раскусил. У парня определенно есть нюх.
No 3
В о п р о с. Назовите свое имя и должность.
О т в е т. Борисов Сергей Васильевич, 31 год, лаборант.
В о п р о с. Научной степени у вас нет?
О т в е т. Кандидатская.
В о п р о с. А почему сразу не сказали?
О т в е т. Это имеет особое значение для следствия? У нас в институте докторов и академиков человек двадцать, а уж кандидатов – как тараканов.
В о п р о с. Сколько лет вы работаете в бактериологической лаборатории?
О т в е т. Десять.
В о п р о с. Сколько сотрудников здесь за это время сменилось?
О т в е т. Я не отдел кадров.
В о п р о с. А за последние три года?
О т в е т. По-моему, ни одного. Ну если не считать, что ушел Линников, прежний завлаб, и Будников занял его место.
В о п р о с. Вы знаете, почему он ушел?
О т в е т. Так Будников же его выжил отсюда, тоже мне, большой секрет. Старик как-то пытался их мирить, а потом махнул рукой.
В о п р о с. Старик – это Баткин?
О т в е т. Ясное дело.
В о п р о с. А где сейчас этот Линников? Остался в институте? Насколько я понял с ваших слов, Баткин к нему неплохо относился?
О т в е т. Линников наплевал на науку в нашем представлении и формате – и правильно сделал. В результате вот у него-то и получилась карьера. А что теперь будет с Будниковым – еще вопрос.
В о п р о с. Теперь – это когда?
О т в е т. Ну Баткина же нет.
В о п р о с. Вы полагаете, что он не вернется?
О т в е т. Откуда я знаю?! Фээсбэшники, которые нас инструктировали, перед тем как в Стокгольм двойника посылать (тоже идиоты приличные, между нами), вообще запретили о Баткине с кем бы то ни было говорить. А у нас ФСБ круче, чем Генпрокуратура?
В о п р о с. А вы как думаете?
О т в е т. Мне плевать.
В о п р о с. А на что вам не плевать, Сергей Васильевич?
О т в е т. Ну есть пара формул в молекулярной биологии, которые меня занимают.
В о п р о с. Так кто теперь бывший завлаб?
О т в е т. Линников? Главный санитарный врач Москвы, хлебное местечко. Самое смешное, что теперь-то у них с Будниковым никакой неприязни. Оно и понятно – нечего делить.
В о п р о с. Вы работаете в лаборатории десять лет, а Ирина Борисовна Вознесенская – гораздо меньше. Тем не менее она оказалась старшим лаборантом, а не вы.
О т в е т. Ей надо в армии служить, там хоть погоны дают, сразу видно, кто есть кто, вот она была бы счастлива.
В о п р о с. Вы бывали в семье Абашидзе?
О т в е т. Конечно.
В о п р о с. Что вы думаете о его отношениях с женой?
О т в е т. Она в нем души не чаяла, это точно. А он хаживал, конечно, налево, все же южный человек, что ни говори, темперамент, но тоже, думаю, ее сильно любил. А что, разве это не обычное ДТП?
В о п р о с. Водитель уехал с места происшествия.
О т в е т. Эка невидаль.
В о п р о с. А вы можете объяснить, почему Абашидзе, ни разу не опоздавший в институт, оказался на улице Анненской? Это может быть связано с любовным похождением?
О т в е т. Нет… Все же женщины в его галактике вращались гораздо дальше, чем работа.
В о п р о с. Сколько времени занимает у вас дорога от дома до института?
О т в е т. Около часа. А зачем это?"
Прочитав сообщение помощника, Турецкий рассуждал так.
А если это просто случайность? Почему, если Абашидзе не поехал на работу, это обязательно должно быть связано с нашим делом? Мало ли что может происходить с сотрудниками лаборатории?! И что, это всегда теперь по определению будет иметь отношение к делу Баткина? Но это же абсурд. Что, если через полчаса Слава найдет Баткина, живого и невредимого (да хоть покалеченного на сексуальном фронте – на здоровье, не жалко), – тогда окажется, что у страха глаза велики… Но если не найдем Баткина? Если он пропал не просто так, не сам по себе, не случайно, а намеренно, если его украли, сперли, похитили, слямзили, стибрили, спионерили, скоммуниздили?! Тогда есть значительные шансы за то, что все события – звенья одной цепи, пусть запутанной, замысловатой, но сплетенной единственным хитрым пауком. И отмахиваться от них, – мягко говоря, неразумно. Как говорили раньше, нас могут не понять.
Позвонил Меркулов;
– Чем похвастаешься?
Турецкий с облегчением рассказал историю Абашидзе. Хорошо, когда есть такой громоотвод. Меркулов, против ожидания, выслушал ее с превеликим вниманием и почти сразу спросил:
– А ты сам-то что думаешь по поводу этой цифры? Что он имел в виду?
– Я надеюсь, что-то связанное с работой. Поговорю с Будниковым – узнаю.
– Саша, извини меня, ты осел.
Меркулов крайне редко позволял себе перейти на личность, так что Турецкий не обиделся, а обрадовался:
– Почему, Костя?
– Ты машины их проверил? У них есть машины, у его сотрудников? Кто из них на чем ездит?
Турецкий хлопнул себя по лбу. Собственно, время даже не потеряно. Миша Федоренко составил отчет только час назад, а сейчас пошел обедать. Турецкий спустился в столовую, отыскал Мишу взглядом. Присел рядом:
– Ты не торопись, тщательно пережевывая пищу, ты помогаешь Генеральной прокуратуре, понял?
– Понял.
– Но и не делай из еды культ, понял?
– Понял.
– Значит, так. Пообедай и выясни, кто из них на каких машинах ездит. Только аккуратно. Возможно, Абашидзе пытался сообщить именно об этом. Если «шестерка» объявится – сразу сигналь. И еще, позвони его жене, то есть вдове, извинись и попроси о последних словах мужа никому не говорить. Вообще никому.
– Сан Борисыч… Он хотел сказать «шестая… модель»? Вы гений!
– Стараемся помаленьку, – поскромничал Турецкий.
В 15.35 начальнику МУРа сообщили, что двое молодых людей, снятых видеонаблюдением на станции «Орехово» в прошлую пятницу в 22.27, опознаны. Ими оказались восемнадцатилетний Бакчеев В. В. и двадцатилетний Климук И. В. Первый – студент автомобильного лицея No 335, второй – безработный, недавно демобилизовавшийся сержант срочной службы, которую проходил в Чечне. Оба – члены ультраправой молодежной группировки «Соколы Отчизны», отпочковавшейся полгода назад от «Русского национального единства». Фашисты доморощенные, короче говоря.
Вячеслав Иванович поинтересовался, откуда же такие точные сведения, и выяснилось, что ночью того же дня Бакчеев и Климук были задержаны дежурным нарядом милиции на станции метро «Бабушкинская» под командой сержанта Ландышева. Там возникла драка, в которой принимали участие больше десяти человек. Бакчеев и Климук придрались к трем темноволосым мужчинам с сумками, потребовали продемонстрировать их содержимое, но надеялись, конечно, не на бомбу, а на что-нибудь более практичное. Темноволосые отказались, возникла потасовка, в которую оказались замешаны все бывшие поблизости. Бакчеева, Климука и еще одиннадцать человек доставили на Енисейскую улицу, 23, – в Бабушкинский РОВД. Остальные участники происшествия сумели скрыться. Уголовного дела, однако, заведено ни на кого не было. Трое темноволосых мужчин, оказавшихся дагестанцами, были оштрафованы, так как у них оказалась просрочена московская регистрация. Откупились они, надо полагать, суммами гораздо более серьезными, чем номинальные штрафы. В общем, всех милосердно отпустили, кого на следующее утро, а кого через сутки. Видимо, предположил Грязнов, намяв перед тем хорошенько бока: не у всех же деньги водятся. Сержанту Ландышеву объявлена благодарность.
Ознакомительная версия.
