Эндрю Гарв - Небо смотрит на смерть

Он подумал о бегстве, но, взвесив все обстоятельства, решил, что не сможет пойти на это. Его паспорт — британский, пожалованный ему вместе с гражданством после войны за оказанные услуги, — находился в квартире. Если он сейчас же за ним отправится, то рискует попасть в ловушку. Кроме того, выяснив его личность, они будут ждать его и в портах. Они будут просто счастливы, поймав его при попытке бежать из страны. Уж тогда ему точно пришьют это дело!

Других возможностей он пока не видел. Надежды скрыться мало — раз уж они поймали Хилари, то и его поймают! Возьмут фотографию со стола в его комнате и расклеют на всех углах…

Вернувшись в контору, он все еще был в нерешительности. Вряд ли полиция за столь короткое время сумела бы обнаружить, где он работает, а ему следовало вести себя как можно естественней, пока он не решит, что ему следует предпринять. Не в состоянии сконцентрироваться на работе, он вздохнул с облегчением, когда пробило шесть. Оказавшись на улице, он первым же делом купил газету.

Его ожидали еще худшие вести. События развивались слишком стремительно. Под заголовком огромными буквами — ХИЛАРИ НА СВОБОДЕ! — газеты поместили фотографию улыбающихся Чарльза и Кэтрин с подписью: ТЕПЕРЬ-ТО ОНИ ПОЖЕНЯТСЯ! Внизу поместили еще одну фотографию, на этот раз — миссис Скотт; текст под фотографией злорадно опровергал официальное заявление, что полиция вскоре арестует истинного убийцу Луизы.

Рачински внезапно подумал, а поверят ли миссис Скотт так же безоговорочно во второй раз? Если она ошиблась однажды, то кто поручится, что она не сделает это дважды? Рискованное дельце, что для полиции, что для него самого! Оставалась весьма хрупкая надежда, что они не смогут вынести обвинительный приговор на основании имевшихся доказательств. Но если он проиграет, его отправят на виселицу! Даже в азартных играх так не рискуют…

Он шел через парк, погрузившись в тяжелые раздумья. Ведь должен же быть хоть какой-то выход! Он был человеком, привыкшим к насилию, вот и сейчас его мысли пошли по привычному руслу. Если бы только он заставил миссис Скотт замолчать, то они не смогли бы провести опознание, а без этого полиция не сумеет ничего доказать. Вероятно, придется пойти на новый, еще больший риск, но ведь ему и терять-то нечего! Раз уж его все равно повесят, то не все ли равно, за одно убийство или за дза? А для него это шанс спасти себе жизнь. Его единственный шанс…

Он постарался припомнить все, что знал о семействе Скотт. Адрес: Эвертон Роуд, 14. В семье были дети, значит, вечером мать будет дома. Отец — учитель в вечерней школе, значит, возможно, его вечером дома не будет. Оставалось только заявиться туда с наступлением темноты и задушить ее быстро и тихо, так же, как он задушил Луизу. А там уж пускай полиция засучит рукава!

Он медленно направился в Кенсингтон и подождал на бульваре, пока не наступят сумерки. Без десяти минут девять он зашагал по Эвертон Роуд, остановившись несколько раз, чтобы убедиться, что за ним не следят, и скоро нашел дом 14. В окне первого этажа горел свет. Он немного задержался на пороге, прислушиваясь, затем постучал. Через несколько секунд дверь открыла какая-то женщина.

— Добрый вечер, — произнес Рачински, немного отступив в сторону, чтобы свет из передней не падал ему на лицо. — Простите, мистер Скотт дома?

— Боюсь, что нет…

— Вы не скажете, он скоро придет? Я хотел бы поговорить с ним о моем парне. Он его ученик… Меня зовут Кауфман.

— Да, понимаю… Должно быть, он вернется минут через тридцать. Может, вы зайдете и дождетесь его?

— Спасибо, вы очень любезны.

Миссис Скотт повернулась, проводив его в маленькую гостиную. Рачински закрыл за собой входную дверь и проследовал за женщиной, разминая замерзшие пальцы.

В гостиной сидели трое мужчин, и не успел он глазом моргнуть, как двое из них уже подхватили его под руки.

— Добрый вечер, Рачински, — тихо сказал инспектор Бэйтс. — Мы именно вас здесь и ждем!