— Черт, где же я на этот раз припарковала эту проклятую машину?
Ливингстон повернулся и увидел рядом раздосадованную старушку лет семидесяти. Комиссар улыбнулся.
— Мой муж всегда ворчит на меня за то, что я никогда не могу запомнить, где оставляю нашу машину. Он у меня плохо ходит, поэтому я высаживаю его у дверей, а затем еду парковать автомобиль. Дело в том, что у них в большом зале сегодня распродажа. Есть несколько очень симпатичных вещей. Вам, наверное, было бы интересно на них посмотреть.
Решив помочь старушке, Ливингстон спросил:
— А какая у вас машина?
— Голубой “остин”. Последнее время у нас с ним куча проблем. Поэтому мы теперь наш голубой “остин” зовем нашим “гнилым яблоком”. — Старушка усмехнулась. — О, слава Богу! Теперь я его вижу. — С этими словами она схватилась за перила и стала спускаться по ступенькам лестницы вниз.
Голубой “остин”. “Гнилое яблоко”. “Блу Остин”, “бэд эппл”. “Б.А.”. Ливингстон полистал свою записную книжку, чтобы посмотреть, что же было написано на спичках, найденных в кармане Атены Пополус. Вот что: “Б.А. 315” .
Резко развернувшись на каблуках, комиссар бегом вернулся в здание школы.
— Задать дополнительные вопросы мне понадобилось куда быстрее, чем вы думали, — сказал комиссар немного удивленной директрисе. — А нет ли у вас случайно данных по регистрационным номерам автомобилей ваших преподавателей?
— Естественно есть, потому что все преподаватели школы получают у нас талоны на бесплатную парковку на нашей стоянке.
— А на какой машине ездила здесь Валери, то есть… миссис Кук, когда работала у вас в школе?
— Давайте уточним. Ее досье все еще у меня. Значит, так. У нее был голубой “остин”.
— А какой регистрационный номер? — В голосе Ливингстона звучали напряженные нотки.
— Три-один-пять-семь-шесть-четыре.
— Спасибо вам, вы очень мне помогли.
* * *
“Итак, Валери Твайлер, или Мэри В.Кук, знала Атену Пополус. Они встречались и даже жили вместе в одном доме в Греции, — размышлял Ливингстон, садясь в машину. — По какой-то причине Атена записала часть регистрационного номера автомобиля Валери. Исчезла Атена в тот же день, когда у Валери состоялось ее первое собеседование в Оксфорде. А сейчас Вэл обвиняет Веронику в том, что та попыталась отравить Пенелопу Этуотер”. В это-то, конечно, комиссару было поверить очень сложно. И Риган Рейли тоже с ходу отвергла такое предположение. Далее, что еще? Предстоящая свадьба Вэл и Филиппа Уиткомба не укладывается ни в какие логические рамки. Они совершенно не подходят друг другу. Как масло и вода. Может быть, она выходит замуж, чтобы стать женой возможного наследника леди Экснер и ее миллионов? Если при этом именно Вэл еще и попыталась отравить Пенелопу Этуотер, то трудно даже предположить, на что еще она будет готова пойти. И, может быть, в самом ближайшем будущем. Комиссару вдруг показалось: что-то плохое может произойти буквально в ближайшие часы и что предотвратить это плохое он может и не успеть. Это чувство заставило его сильнее надавить на акселератор.
В море
Камерону Хардвику не спалось: он прокручивал в голове свой план. В очередной раз Хардвик представил расстановку в люксе, где жили Вероника и Риган. Если старуха вдруг проснется, когда он будет расправляться с Рейли, то это может быть действительно опасным для всего предприятия. Хардвик посмотрел на пузырек с сильнейшим снотворным, стоявший на ночном столике. Снотворное действовало в течение нескольких часов. Ему надо было подлить это снадобье сегодня вечером за ужином, и тогда в десять часов, в крайнем случае — в одиннадцать, Экснер точно заснет крепким сном. После вчерашней вечеринки никто не удивится, что она такая усталая, измученная. Когда же Хардвик проберется в люкс, старуха будет практически в обморочном состоянии и ничего вокруг не услышит, не почувствует. Хардвик улыбнулся про себя.
Рейли. Он хотел бы и ей подлить снотворное, но понимал, что сделать это будет слишком рискованно. От нее вообще исходили некие непонятные Хардвику волны. Да и вообще, она никогда его близко по своей воле не подпустит. А если подпустит и если потом вдруг почувствует себя очень сонной, это, напротив, может вызвать у нее лишние подозрения. Нет, против Рейли Хардвик был намерен использовать иную тактику — тактику неожиданного нападения. Если Рейли будет спать, когда он проникнет в каюту, тогда у него появятся несколько лишних минут для действия. Именно то, что как раз и будут ему нужно. Наконец, даже если она и не будет спать в этот момент, Хардвик знал, что успеет добежать до нее прежде, чем она успеет схватиться за трубку телефона. Это он уже проверил. Телефон стоял в гостиной позади дивана, на котором спала Рейли. Дотянуться до него она никак не успевала. Он добежит быстрее. Даже если Рейли закричит, позовет на помощь, это ей никак не поможет. Как говорится в той загадке? Если в лесу падает дерево, а поблизости нет человека, то производит ли падающее дерево какой-нибудь звук или нет?
Хардвик взглянул на часы. Шесть часов утра. Что ж, можно уже вставать, решил он. Сегодня день будет интересным. Похоже, даже погода сегодня обещает быть соответствующей. Вечером будет облачно. Хардвик забрался в душ, включил воду, которая и сегодня сильно пахла хлоркой.
“Как могут люди, работающие на этом корабле, выносить такую воду целый год? — недоумевал Хардвик. — А что со стюардом? Будем надеяться, что ему не придет в голову помешать мне сегодня вечером”, — размышлял Хардвик. К часу ночи, был уверен Хардвик, стюард будет уже крепко спать под анестезирующим воздействием доброго доктора “Джека Дэниелза”.
“Я спокойно пройду мимо него, — думал Хардвик, — сделаю свое дело, вернусь к себе сюда и буду ждать. Ждать земли, свободы и огромных денег”.
* * *
“Не знаю почему, но сегодня я что-то очень переживаю за Веронику, да и вообще слишком уж нервничаю”, — призналась сама себе Риган, когда они с Вероникой одевались утром в своей каюте. Проснулись они позже обычного. Все потому, что Риган заснула только часов в пять утра, а на Веронике все же, вероятно, начал сказываться ее чересчур активный образ жизни. Именно поэтому леди Экснер решила в этот день не ходить на занятия спортивной секции.
— Ничего страшного, Риган, — заявила она, проснувшись. — Я и так себя достаточно хорошо чувствую. Сегодня будет хороший день, и мы посвятим его расслаблению, прощанию с нашими новыми друзьями и подготовке ко второй части моих приключений, которая начнется завтра.
— Так что ж, мы сегодня вообще не пойдем ни на какие семинары, лекции? — спросила Риган.
— Думаю, мне нечего больше слушать рассказы про всякое там финансовое планирование и тому подобное. Филипп ведь нанял кого-то, кто все это за меня будет делать. Что же касается той нашей предсказательницы, то я все же более склонна к тому, чтобы сходить к какому-нибудь медиуму в Нью-Йорке и пообщаться с ним индивидуально. Я слышала, там у них есть несколько хороших медиумов и работают они в основном в ресторанах. Они там подходят к вашему столику и занимаются только с вами. Для этого случая мне, конечно, потребуется привести в ресторан и моих племянниц. — Вероника села за стол и придвинула к себе поднос с завтраком. — Я так рада, что сегодня мы решили заказать завтрак в номер. После еды можем пойти на палубу “Лидо Дек” и посидеть там в полном спокойствии. Также, как мы сделали это на днях.
— Прекрасная идея, — согласилась Риган. В дверь постучали. Риган опустила на стол чашку с кофе. — Так, ну кто это может быть?
С этими словами она отправилась открывать дверь.
В дверях стоял явно чем-то обеспокоенный Гэбби Гевин.
— С вами все в порядке? — спросил он. — Я забеспокоился, когда леди Экснер не пришла на спортивные занятия сегодня утром.
— Да, да, все в полном порядке, — закричала из гостиной леди Экскер. — Мы решили сегодня отдохнуть ото всего. Заходите, мистер Грей.
Когда тот прошел мимо Риган, она вдруг подумала, что их знакомый вдруг резко постарел и осунулся за последние два дня.
— Я бы очень хотел сопровождать вас на все те мероприятия, которые вы изберете посетить сегодня, леди Экснер. Мне доставляет такое удовольствие быть в вашем обществе! А ведь это наш последний день вместе. Риган, может, вы хотите побыть сегодня одна?
— Спасибо, Гевин, но сегодня Вероника и я просто хотим отдохнуть ото всего и ото всех, расслабиться, посидеть спокойно на “Лидо Дек”. Правильно, Вероника?
— Совершенно верно. Хотя почему бы и вам, господин Грей, к нам не присоединиться? Давно уже столь заметный джентльмен не говорил о желании провести время в моем обществе.
— Опять Вероника решила пофлиртовать, — констатировала Риган. — Может, она со временем еще и поэму о себе и Гевине напишет?
— О, Марио, я больше не в силах ждать, — радостно причитала Иммакулата, поправляя макияж на веках. — Во сколько же нам надо быть там, наверху?
