этом деле? Вы работаете на кого-то из них? Не удивлюсь, если вы окажетесь тем самым убийцей, которого ищет полиция. Извините, но пока вы меня не убедили. И не назвали мне ни одной причины, по которой я должна бросить свое расследование. Угроза убийством меня давно не пугает. Лучше расскажите, кто на самом деле убил Ингу и Леонида и попытался подставить Михаила Хромова. У меня, конечно, есть кое-какие догадки, но хотелось бы больше фактов.
– Правда по этому делу никогда не должна всплыть наружу. Слишком высоки ставки.
– Получается, что для вас нормально – делать ставки на человеческие жизни?
– Не придирайся к словам. Они не должны были умереть. И если бы не лезли не в свое дело, то сейчас грелись бы под солнышком на берегах Черного моря. Но они начали совать свои носы куда не следует. Если и ты продолжишь их начинания, то и тебя где-нибудь кто-нибудь переедет.
– Меня уже пытались сбить, – констатировала я. – Ваших рук дело?
– Просто внимательнее смотри по сторонам. В общем, я предупредил. Дальше начнутся действия. Я знаю, что близких родственников у тебя нет. Но есть любимая подруга. Елена, кажется? У нее есть двое чудесных сыновей. Это я к тому, чтобы ты не храбрилась больно.
Да, умеют эти негодяи задеть за живое и выявить слабые места. Меньше всего сейчас хотелось бы впутывать сюда Ленку.
– Инга ведь что-то выяснила? Она узнала о прошлом Инессы? Не так ли?
– У всех у нас есть прошлое и ошибки, которые уже не исправить. И не каждый хочет, чтобы об этом узнали другие. На то они и называются тайнами.
– Если причину, по которой убили Ингу, я еще могу понять, то при чем тут Леонид?
– Они были заодно.
– Как это заодно? – не понимая, спросила я. – Не хотите ли вы сказать, что он был в курсе того, кто такая Инга на самом деле?
– Нет, он не знал. Но по твоей наводке стал играть в сыщика.
– Но я ни о чем его не просила. Мы разговаривали с ним об этом деле от силы пару раз.
– Значит, он по собственной инициативе решил помочь.
– И что же он сделал?
– А вот это уже тебе знать не надо. И вообще, я здесь, только чтобы предупредить. Заводи машину и проезжай сто метров до того перекрестка, я сойду. И не смей меня преследовать.
Я остановилась там, где Макс сказал. Он молча и быстро покинул мой автомобиль. Выпрыгнув в раскидистые кусты, было слышно, как он стремительно убегает на северо-запад. В какой-то момент я перестала улавливать хруст веток. Но четко услышала, как сработала сигнализация на машине. Видимо, он где-то припарковал свой автомобиль. И заставил меня приехать сюда специально. Ловкий ход. А главное, что я никак не смогу его проследить. Дорога, по которой он сейчас уехал, ведет из города. Либо он поехал в сторону молочного завода. Второй вариант маловероятен. Потому что автомобиль явно уехал направо. А это означает, что он выехал из Тарасова.
Я откинулась на спинку своего сиденья. От постоянного напряжения шея затекла. Выключив диктофон и удостоверившись, что все записалось удачно, я залезла в рюкзак. Три пропущенных вызова от Кирьянова, два от Ленки и один от Тимофея.
Володе я перезвонила первому.
– Ну наконец-то, Таня. Тебя похитили, что ли? – Кирьянов как в воду глядел.
– Что-то узнал?
– Ты же сама мне звонила.
– Ах да, – вспомнила я. – Мне нужно вскрыть банковскую ячейку. У меня есть ключ, но нет полномочий.
– Что за ячейка? И вообще, ты сейчас где?
– Ее арендовала Инга, чтобы хранить там какой-то компромат.
– На кого?
– На заместителя Чертовского – Владимира Самарина.
– Поговорю с прокурором. Дождемся решения суда. Так ты сейчас где? Кажется, твой друг дал четкие наставления, чтобы ты сидела дома. И, судя по звукам проезжающего мимо транспорта, ты явно сейчас не в своей квартире. Куда намылилась?
– Сама не знаю, где я, если честно. Где-то неподалеку от центрального парка.
– И что ты там делаешь?
– Вов, если я сейчас расскажу тебе правду, то ты мне не поверишь. Поэтому не буду тратить твое время и могу подъехать к тебе, чтобы передать ключи. Если ты еще на работе.
– Где же мне еще быть, – обреченно ответил Кирьянов.
Перед тем как поехать в отдел полиции, я решила заехать в магазин. Мои душа и тело требовали чего-то сладкого. Как раз по пути мне попалась кондитерская, в которую я, еще будучи студенткой юридической академии, частенько забегала после пар. Вкус их божественной французской творожной ватрушки до сих пор сохранился в моей памяти.
Решив вспомнить молодость, я зашла внутрь. С того времени прошло около пяти лет. С тех пор мало что изменилось. Все те же витрины, круглые винтажные столики и свисающие над ними круглые лампы в виде воздушных летающих шаров.
В кондитерской пахло свежей выпечкой. В дальнем углу зала за столиком сидел мужчина. Он находился спиной к выходу, поэтому я не обратила на него внимания.
Удивительно, но помимо все той же обстановки, тут работают все те же люди. Невероятно добродушная тетя Люся по-прежнему стоит за прилавком и дружелюбно беседует с каждым покупателем.
Увидев меня, она улыбнулась, словно вспомнила.
– Здравствуйте, тетя Люся, – поприветствовала я ее, когда дождалась своей очереди.
– Здравствуй, Танечка, – мне было приятно, что она вспомнила не только меня, но и даже не забыла мое имя. – Давно тебя здесь не было. Вижу, что ты совсем не изменилась. Ты же вроде училась на юриста?
– Да, я окончила юридическую академию.
– Тогда, наверное, ты сможешь меня проконсультировать? По одному щепетильному вопросу. Если, конечно, у тебя есть время. С меня – все, что захочешь. Ты, кажется, любила творожную ватрушку?
Я взглянула на часы. Не думаю, что какие-то полчаса сейчас что-то для меня решат. Кирьянов все равно засиживается на работе допоздна.
– Чем смогу – помогу, но только я уже давно не работаю в прокуратуре. Специализируюсь больше
